Райнхард Виттрам - История прибалтийских народов. От подданных Ливонского ордена до независимых государств

Прибалтийские немцы стали объединяться вокруг Балтийского немецкого национального комитета, их высшего представительства, первый раз публично заявившего о себе 13 ноября. Однако его консервативные установки небольшими, но активными немецко-прибалтийскими группами не разделялись.

Назначенный 14 ноября генеральный имперский уполномоченный Германии по Прибалтике Август Винниг (1878–1956) приложил максимум усилий, чтобы укрепить прибалтийскую военную защиту. Попытался он добиться и равновесия между Балтийским немецким национальным комитетом» и латвийским правительством, но это ему не удалось. 26 ноября Винниг высказался за создание немецкого национального правительства с согласия латвийского временного правительства, после чего 28 ноября Балтийский регентский совет свою работу прекратил. Тогда Национальный комитет, так и не признав Народный совет, делегировал рижского обер-пастора Карла Келлера как помощника министра образования в правительство (в которое вошли также два немца из либеральной оппозиции).

В декабре были сформированы латышские воинские части, и 11 декабря латвийское временное правительство издало свой первый призыв к оружию. Однако положение осложнялось тем, что войска Красной армии по большей части состояли из латышей – ставших большевистскими латышских стрелковых полков, к которым широкие круги латышского населения относились с большой симпатией.

Созданные в Риге латышские подразделения, насчитывавшие 600–700 человек и объединенные в конце декабря в батальон, в тактическом отношении были подчинены Прибалтийскому ландесверу. К ним добавили также небольшой русский отряд (около 150 человек). Затем ландесвер, неся большие потери, чтобы остановить продвижение красных, стал наносить удары в северном и восточном направлении от Риги. Однако в конце декабря в самой Риге взбунтовалась 1-я латышская рота, которую по призыву латвийского премьер-министра пришлось срочно разоружать силами подразделений Прибалтийского ландесвера и «железной бригады».

Не уверенное в благонадежности своих собственных войск латвийское правительство 29 декабря 1918 года пошло на заключение договора с генеральным имперским уполномоченным Германии по Прибалтике, в котором было предусмотрено предоставление гражданства всем принимавшим участие в освободительной борьбе не менее четырех недель немецким добровольцам по их желанию. По требованию Виннига договор должен был обеспечить немцам возможность переселения и поселения в Прибалтике, чтобы усилить там немецкое население как в экономическом, так и в количественном отношении. В результате перспектива получения прав гражданства в Прибалтике заметно поспособствовала осуществлению вербовки добровольцев в Германии.

Первоначально, однако, временное правительство и Балтийский немецкий национальный комитет вынуждены были покинуть Ригу, и опорным пунктом всех политических и военных сил на многие месяцы стал портовый город Либау.

События первой половины 1919 года – возвращение Курляндии; падение правительства Улманиса и избрание пастора лютеранской церкви и писателя Андриевса Ниедры премьер-министром; освобождение 22 мая Риги в результате совместных действий прибалтийских немцев и немцев из Германии, а также латышских и русских отрядов в составе Прибалтийского ландесвера, понесшего большие потери в ходе штурма города, стоившего жизни возглавлявшему передовой отряд молодому командиру барону Гансу Цеге фон Мантейфелю (1894–1919); разгром ландесвера в боях с союзными с эстонцами войсками Улманиса и, наконец, прими рение командования ландесвера и правительства Улманиса при посредничестве англичан – должны рассматриваться в широкой взаимосвязи с другими явлениями. Ведь то были месяцы, предшествовавшие заключению Версальского мирного договора, когда в Германии боролись друг с другом старые и новые силы, а в самой Прибалтике переплетались самые различные интересы.

И это был не первый и не последний раз, когда в Прибалтике решались серьезные властные вопросы между Востоком и Западом. И то был год, когда при новом раскладе сил в мировой политике провозглашенная самостоятельность прибалтийских государств воплотилась в действительность.

На карте отображены этнографические данные перед вторжением немцев и политическое деление с учетом захваченных русскими князьями земель.

Между Финским заливом и Западной Двиной внешняя демаркация достаточно проста. На этой линии находилась граница, которая, без сомнения, сформировалась после более раннего отделения эстов от летгалов, с одной стороны, и размежевания с русскими – с другой. Сразу замечу, что все эти земли, заселенные вышеназванными народами, в течение XIII века оказались под немецким владычеством.

Сложнее была ситуация на отрезке между реками Западная Двина и Мемеле. Ведь между землями, заселенными селами, земгалами и куршами, с одной стороны, и литовцами и жемайтами, с другой стороны, точную границу установить не представляется возможным, поскольку она во времена господства на этой территории немцев не сохранилась. Что же касается южных областей проживания куршей, то в документах о разделении земель от 1253 года содержится достаточно названий населенных пунктов, чтобы относительно точно представить периметр их территории. А вот для определения верхней части области обитания земгалов источников явно не хватает.

Однако наибольшие трудности возникают при установлении границы области Селония, большая часть которой по всем признакам еще до 1200 года оказалась под властью литовцев. В 1255 году литовский король Миндовг (1195–1263) подарил некоторые из селонских земель Германскому ордену и определил в 1261 году границы этого подарка, что на карте отражено. Однако известно, что подлинность грамот Миндовга о дарении земель ордену некоторыми учеными оспаривается. И все же фальсификатору, если таковой действительно имелся, истинные отношения между королем и магистром ордена, без всякого сомнения, были известны. Тем не менее следует заметить, что перечисленные в тех документах названия частично остались вне проложенных границ (Товраксте, Таураге, Утена и Ужпаляй). К тому же нельзя исключать, что Селония первоначально простиралась и по правому берегу Западной Двины.