Стивен Рансимен - Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле

Хотя в присылаемых папе докладах и не критиковалась его политика, они были достаточно откровенны, чтобы указать ему на недостатки церкви. Четыре подобных документа заслуживают нашего рассмотрения. Во-первых, это Collectio de Scandalis Ecclesiae, «собрание церковных проступков», вероятно написанное францисканцем Гвибертом из Турне, где хотя и упоминался вред, который нанесли крестовым походам ссоры королей и дворян, но главной темой была продажность духовенства и злоупотребления индульгенциями. Пока прелаты тратили деньги на чистокровных коней и ручных мартышек, их агенты собирали деньги, оптом освобождая людей от крестоносных обетов. Священники не желали вносить свою лепту в налоги, взимаемые для оплаты крестовых походов, даже когда Людовик Святой, к их общей ярости, отказался дать им освобождение. Между тем народ снова и снова облагался поборами на походы, которые так никогда и не состоялись.

Доклад, присланный епископом Ольмюца Бруно, подошел к вопросу с другой стороны. Бруно тоже говорил о скандалах в церкви, но он был политиком. По его мнению, Европе нужен мир и общая реформа, но этого может добиться только сильный император. Он намекал, что на эту роль годится его господин, чешский король Отакар. Крестовые походы на Восток, утверждал он, бессмысленны и устарели. Поход следует направить против язычников на восточных границах империи. Рыцари Тевтонского ордена плохо выполняют эту работу по причине своей алчности и честолюбия, но если бы ее направил в верное русло какой-то подходящий монарх, она принесла бы финансовые и религиозные плоды.

Гийом из Триполи, доминиканец, живший в Акре, представил папе более конструктивный и не столь лично заинтересованный меморандум. Гийом не питал особых надежд на священную войну на Востоке, если бы ею руководили из Европы, но он находился под впечатлением от пророчеств о близком конце ислама и верил, что его уничтожат монголы. Пришло время миссионеров. Принадлежа к ордену проповедников, он верил в силу увещеваний. Он был убежден, что Восток можно завоевать не мечом, а словом. В этом его поддерживал и куда более великий мыслитель — Роджер Бэкон [83] Роджер Бэкон винит западноевропейских миссионеров в том, что они не дали себе труда выучить чужеземные языки. .

Самый исчерпывающий отчет поступил от другого доминиканца, бывшего генерального магистра ордена Гумберта Романского. Его Opus Tripartitum, «Труд в трех частях», был написан в преддверии Вселенского собора, на котором предполагалось обсудить крестовый поход, греческую схизму и реформу церкви. Гумберт не верил в обращение мусульман, хотя обращение евреев считал божественно предначертанным, а восточных язычников — осуществимым. Он утверждал, что существует настоятельная необходимость в новом крестовом походе на Восток. Он говорил о пороках, которые не дают человеку отправиться в Святую землю: о лени, жадности и трусости. Он сокрушался о том, что они не покидают дома из любви к нему, о влиянии женщин, которые стараются привязать человека к дому. Но что хуже всего, мало кто уже верил теперь в обещанные крестоносцам духовные награды. Это неверие, о котором с печалью сообщает Гумберт, и в самом деле встречалось весьма часто. Оно было темой множества народных поэм, и многие трубадуры откровенно пели о том, что Богу крестовые походы больше ни к чему. Гумберт давал рекомендации о том, как побороть такие настроения и возбудить в народе новый энтузиазм, но от них было мало толку. Бессмысленно было и дальше списывать все на то, что унижения и неудачи полезны для души, как верил Людовик Святой. Слишком поздно было стараться убедить людей в том, что крестовый поход — наилучший способ искупить грехи. Отчасти могла бы помочь реформа церкви, за которую активно выступал Гумберт. Но в качестве практического руководства по изменению общественного настроя советы Гумберта стоили немногого. Вследствие этого и все его рекомендации по сбору крестового похода были преждевременными. Он предполагал составить целую программу молитв, постов и церковных ритуалов; как следует изучить историю; созвать комиссию из благочестивых и опытных советников; набрать регулярную армию крестоносцев. Что же касается финансов, то Гумберт намекал, что методы сбора денег, которых придерживалась курия, не пользовались особой популярностью. Он считал, что будет лучше с точки зрения морального и материального результата, если церковь продаст часть своих огромных сокровищ и декоративных излишеств. Но в этом должны участвовать и церковь, и государи.

Вооруженный этими многочисленными, но не слишком воодушевляющими советами, Григорий X созвал собор в Лионе. Его заседания открылись в мае 1274 года. Немало людей явилось с Востока во главе с Полем де Сеньи, епископом Триполи. Присутствовал и Гийом де Божё, недавно избранный Великим магистром тамплиеров. Но короли христианского мира проигнорировали отосланные им настоятельные приглашения. Не приехал и Филипп III, король Франции, и даже Эдуард I, на которого Григорий особенно рассчитывал, сослался на домашние заботы. Явился только Хайме I Арагонский, словоохотливый старик, чей первый восточный поход кончился ничем, но он с искренней удалью хотел отправиться на поиски новых приключений. Но вскоре разговоры ему наскучили, и он поспешил обратно в объятия любовницы — дамы Беренгарии. Делегаты византийского императора Михаила обещали добиться подчинения Константинопольской церкви Риму, ибо Михаил пришел в ужас от планов Карла Анжуйского. Но выполнить это обещание было невозможно, так как подданные императора не желали об этом и слышать. Несостоявшаяся церковная уния была единственным успехом собора. В реформе церкви он тоже не пришел ни к каким важным результатам, и, хотя все охотно разглагольствовали о крестовом походе, никто не выступил с конкретными предложениями о том, как его осуществить.

Но тем не менее Григорий упорствовал в стремлении заставить правителей Европы выполнить принятые собором богоугодные решения. В 1275 году Филипп III взял крест. Позднее в том же году Рудольф Габсбург последовал его примеру в обмен на обещание, что папа коронует его в Риме. Тем временем Григорий старался подготовить Святую землю для прибытия крестового похода. Он приказал восстановить крепости и прислать наемных солдат, больше и лучшего качества. Видимо, по личному опыту он заключил, что на правительство короля Гуго нечего надеяться. Поэтому он благосклонно выслушал притязания Марии Антиохийской и уговорил ее продать свои права Карлу Анжуйскому, от которого хотел, чтобы тот активнее интересовался делами Утремера не только ради благополучия самих Заморских земель, но и чтобы отвлечь Карла от византийских замыслов. Но все планы Григория окончились ничем. Когда он отдал Богу душу 10 января 1276 года, крестовый поход на Восток и не думал начинаться.