Борис Поршнев - Загадка «снежного человека» [Современное состояние вопроса о реликтовых гоминоидах]

Heuvelmans B. Sur la piste des bêtes ignorées. Paris, 1955, t. I–II; Heuvelmans B. On the Track of Unknown Animals. London, 1958.) посвящена доказательству тезиса, что период открытия новых видов животных далеко не закончился, как многие думают, что перед познанием животного мира земли еще открыты огромные перспективы. «Героический период зоологии», говорит Эвельманс, не завершен, исчерпано лишь открытие менее редких и легче наблюдаемых видов, а поэтому требуются новые методы и, так сказать, новая философия зоологии для обеспечения открытия остальных видов. Раньше зоология приступала к делу только с момента, когда в кабинет ученого поступали скелет, чучело или шкура животного. На «слухи», рассказы населения не обращали внимания. Позже, с развитием школы полевых зоологических исследований стали проводиться широкие маршрутные сборы всех попадающихся видов или же целенаправленные охоты за отдельными видами, но, как правило, уже более или менее известными. Во всяком случае, записи разнообразных сведений о «неизвестных животных», не отпрепарированных скальпелем ученого, не представленных в его коллекциях, оставались где-то за гранью науки. Почему? Разве эти сведения обязательно ложны, разве они не могут помочь зоологам?

Великий палеонтолог начала прошлого века Жорж Кювье поступил опрометчиво, когда во введении к своему «Исследованию об ископаемых животных» заявил: «Надежда обнаружить новые виды больших четвероногих весьма невелика». Не успел он высказать эту мысль, как в 1819 г. его ученик Лиар прислал ему из Индии зарисовку неизвестного прежде чапрачного тапира. Зоологи думали, что тапир — специфически американское животное. Оказывается, они пренебрегли тем, что в старинных китайских словарях, в китайских и японских книгах по естествознанию встречались и описания и изображения чапрачного тапира. Но с него только началось опровержение самоуверенных слов Кювье. За последние 100–150 лет последовала целая серия открытий крупных животных. Так, о существовании крупнейшего в мире плотоядного, дальневосточного бурого медведя, западноевропейским ученым стало известно только в 1898 г., хотя, разумеется, камчатские, сахалинские, маньчжурские охотники рассказывали о нем немало. В 1900 г. впервые узнали и о существовании самого большого после африканского слона земного животного: белого носорога, достигающего до пяти метров длины, до двух метров высоты. В 1901 г. была открыта крупнейшая из обезьян — горный горилла, самцы которого достигают 2 м 70 см высоты. Рассказы же местных жителей об этих гигантах были известны давным-давно.

Слишком уверенные в своих познаниях и методах, зоологи считали до 1912 г., что дракон, о котором рассказывали жители о. Комодо, это миф, а он оказался действительной гигантской ящерицей, при том самой большой из всех ящериц на земле. Общеизвестный пример — открытие окапи. Возьмем другой пример. Местные жители Родезии рассказывали о существовании какого-то хищника, которого они называли, если перевести буквально, «леопард-гиена», но европейская наука не признавала за этими рассказами никакой реальности, пока в 1926 г. не был открыт этот новый вид, получивший название «королевский гепард». Описавший его английский зоолог Покок замечает: «Удивительно, что такое большое и столь отличное от других типов животное так долго оставалось неизвестным». Нет, неудивительно, отвечает Эвельманс, так будет и впредь пока ученые будут сохранять привычку пренебрежительно, как к вздорным вымыслам, относиться к рассказам местных жителей, охотников, знатоков края.

Книга Эвельманса «По следам неизвестных животных» — суровый обвинительный приговор косности традиционной зоологии. Последняя признала, например, что так называемый бермудский буревестник был истреблен в начале XVII в., а совсем недавно, в 1951 г. свежие обитаемые гнезда этой птицы были обнаружены на одном из островов. И вот, опираясь на обоснованный многими примерами скепсис в отношении традиционной зоологии, Эвельманс составил обширный каталог и дал предварительные описания большого ряда удивительных зверей, птиц, обитателей морских просторов, о которых имеются предварительные данные и существование которых подлежит целенаправленной, организованной проверке. Открытие новых животных не должно быть случайностью, говорит Эвельманс. Мы еще не полностью изучили свою планету, многого не знаем о ней, во многих районах не бывали еще вовсе.

В книге «По следам неизвестных животных» большая глава посвящена сводке и анализу предварительных данных об удивительном высшем примате, обитающем в высокогорных районах Гималаев и получившем известность под именем «снежного человека». На таком широком фоне эта проблема сразу теряет характер чего-то исключительного. Она окружена параллелями и аналогиями, она выглядит больше как упрек зоологам, чем как повод для упреков со стороны зоологов.

И все же остается открытым вопрос: существует ли «снежный человек» и какие пути ведут к проверке и доказательству его существования?

По последнему пункту существующие мнения могут быть разделены на две группы. Подавляющее большинство людей думает, что загадка «снежного человека» будет разрешена каким-то единичным сенсационным актом. Кто-то его поймает или убьет, и с этого начнется наука об этом существе. Все предшествующее данному акту не имеет никакого научного значения. Другие же, представляющие меньшинство, но зато меньшинство, объединяющее едва ли не всех специалистов в этом вопросе, полагают, что поимка или умерщвление экземпляра сыграет свою роль в науке только в качестве экспериментальной проверки, завершающей целый большой этап предварительных исследований.

— Вы ловите «снежного человека», сидя за письменным столом, вы разыскиваете его в книгах и письмах, вы можете так топтаться на месте до бесконечности и, сколько бы вы ни собрали устных и литературных данных, это ни на шаг не приблизит вас к решению вопроса!

Так шутят скептики. Но еще легче опровергнуть и высмеять их представление об единичной сенсационной находке, которая якобы может решить большую, сложную научную проблему. Наука изведала на нескольких примерах бессилие искры при отсутствии бочки пороха. Сначала нужна обоснованная рабочая гипотеза, некоторая предварительная идея. Без этого надежда на сенсацию способна лишь повредить серьезному изучению проблемы «снежного человека». Она косвенно содействует рождению газетных уток, вызывает к жизни скороспелые экспедиции, естественно приводящие к разочарованиям, увлекает на поиски лиц, не имеющих специальной подготовки и знания вопроса.

Хочется сказать этим азартным людям: успокойтесь, «первого» не будет, хотя бы потому, что этих первых было уже много.

Читать дальше