Игорь Орлов - Олимпийский переполох: забытая советская модернизация

Случаи бойкота спортивных соревнований по политическим мотивам на протяжении второй половины ХХ в. не были единичными. При этом зимние Олимпийские игры значительно реже страдали от бойкотов, чем летние. От участия в Олимпиаде‐56 в Мельбурне ряд стран (среди которых были Нидерланды, Испания и Швейцария) отказались в знак протеста против подавления советскими войсками массовых выступлений в Венгрии, а поводом для бойкота со стороны Египта, Ирака, Ливана и Камбоджи стал Суэцкий кризис. Не приехала на Олимпиаду и делегация Китая из‐за приглашения на Игры олимпийской сборной Тайваня. В 1976 г. 29 африканских стран бойкотировали Олимпиаду в Монреале, протестуя против состоявшегося незадолго до этого официального матча по регби между сборными Новой Зеландии и ЮАР 108.

Спортивная дипломатия фактически является своеобразным симбиозом внешней политики и спорта. С одной стороны, спорт целенаправленно используется властями в качестве инструмента дипломатии, а с другой – спорт сам по себе может быть дипломатией, когда речь идет о взаимодействии негосударственных акторов, связанных с организацией какого-либо спортивного мероприятия, оказывающего влияние на международные отношения 109. Способность провести у себя крупное международное спортивное мероприятие (прежде всего Олимпийские игры и чемпионаты мира) способствуют позитивному восприятию страны в мире, и в частности – укреплению ее статуса и имиджа 110. Применительно к советской спортивной дипломатии зафиксируем некую иерархию целей, на первом месте в которой находится характерная для народной дипломатии задача сплочения населения своей страны и государств-союзников вокруг международных соревнований. Одновременно спортивная дипломатия преследует цель улучшения имиджа и престижа государства и лишь в последнюю очередь рассматривается как гуманитарный проект. Тем не менее изучение относительной внешнеполитической открытости Советского Союза после смерти Сталина позволяет понять причины и механизмы стабилизации социализма в СССР и Восточной Европе 111.

Выделению спортивной дипломатии в самостоятельный вид дипломатической деятельности способствовал ряд обстоятельств, и прежде всего рост заинтересованности государств в усилении роли негосударственных акторов международных отношений и появление «новой публичной дипломатии» с характерной для нее диверсификацией дипломатических каналов и методов горизонтально структурированных взаимодействий 112.

Таким образом, можно зафиксировать наличие как минимум трех способов использования спортивной дипломатии как инструмента «мягкой силы»: для улучшения имиджа и престижа государства и оказания давления на другие страны (публичная дипломатия); средства сплочения людей вокруг международных соревнований (народная дипломатия); в качестве инструмента объединения людей вокруг проектов гуманитарного, социального и культурного характера (культурная дипломатия).

Рассмотрим подробнее эти подходы. Профессор Гарвардского университета политолог Джозеф Най ввел в научный оборот категорию «мягкая сила» в качестве нового принципа и механизма выстраивания отношений между государствами 113. В отличие от традиционных механизмов международных отношений (включая экономическое и военное могущество), названных им «жесткой силой», новая форма внешнеполитической стратегии, использующая культурные, образовательные и аналогичные ресурсы, предполагала способность добиваться результатов путем добровольного участия и привлекательности взаимодействия 114. Ряд западных авторов считают, что истинная сила государства проявляется в его способности добиваться собственных целей без применения силы по отношению к сопернику или с ее минимальным использованием 115.

Впрочем, сложившееся противопоставление может быть подвергнуто сомнению не только с позиции критики самой концепции 116, но и с учетом особенностей «мягкой силы» как механизма реализации внешнеполитических задач. Во‐первых, число акторов в сферах, характерных для «мягкой силы», значительно больше, чем число государств. В нашем случае это касается спортивных союзов, олимпийских организаций и туристских компаний. Во‐вторых, нормативный аспект «мягкой силы» не исключает политической воли государства для реализации сотрудничества в гуманитарной сфере. В‐третьих, опыт показывает, что в обычных условиях к широкому применению «мягкой силы» часто прибегают государства, не способные строить отношения с мировым сообществом на основе экономической или военной мощи 117.

В силу вышесказанного понимание этой политики как стратегии несиловых действий, сходных с гуманитарным сотрудничеством, является несколько односторонним. Именно поэтому Дж. Най предложил категорию «разумной силы», подразумевающую баланс между «мягкими» и «жесткими» компонентами. Похожие идеи содержит принятая в Китае концепция комплексной мощи государства, включающая гуманитарное и культурное влияние, привлекательность экономической модели, степень развития науки и техники, состояние окружающей среды и демографической ситуации, а также вопросы обороноспособности и энергетической безопасности 118. Олимпиада‐80, особенно в контексте ее бойкота, стала наглядным примером использования инструментария «мягкой силы» как Советским Союзом, так и его оппонентами.

Однако существует также тенденция разграничения понятий публичной и культурной дипломатии. Под первой некоторые современные авторы понимают целенаправленную международную деятельность по формированию долгосрочных отношений между государствами и продвижению национальных интересов путем развития культурных, образовательных, информационных и иных международных контактов 119. При этом публичная дипломатия основывается на предположении о значительном влиянии общественного мнения на правительство, политические режимы и системы (что в целом отвечает реалиям именно демократического общества) 120. Британский политолог Марк Леонард выделил главные цели публичной дипломатии, тесно связанные с развитием культурной политики: повышение осведомленности о стране; формирование позитивных представлений о стране и ее ценностях; привлечение людей в страну для туризма и учебы; продвижение за рубежом ее товаров; привлечение иностранных инвестиций и политических союзников 121.

В то же время культурная дипломатия 122может рассматриваться как обмен разными компонентами культуры между государствами и народами с целью углубления взаимоотношений и одновременно продвижения собственных национальных интересов. Культурная дипломатия стремится использовать элементы культуры для формирования позитивного взгляда иностранцев на население страны, ее культуру и политику. Она призвана стимулировать расширение международного сотрудничества, защищать национальные интересы, предотвращать и смягчать последствия конфликтов между странами 123. Культурная дипломатия может использовать все аспекты национальной культуры: искусство (включая кино, музыку и живопись); выставки; образовательные программы; обмен научными, образовательными и иными достижениями; литературу (перевод популярных произведений); трансляцию новостных и культурных программ; религию (включая межрелигиозный диалог); пропаганду достижений социальной политики 124.