Виктор Усов - Китайский Берия Кан Шэн

Приложил руку Кан Шэн и к «чисткам» в структуре Академии наук Китая. По данным, опубликованным в газете «Гуанмин жибао», в период «культурной революции» подверглись преследованию более трех тысяч научных сотрудников Академии наук. Более 100 человек были объявлены «идущими по капиталистическому пути», более чем 60 ученым навесили ярлык «проводников влияния реакционной науки», а более 70 сотрудников были заклеймены как «современные контрреволюционные элементы». Кроме того, свыше 1300 человек были обвинены в принадлежности к «агентуре спецслужб» противника [547].

По официальным данным, подверглись репрессиям более 2600 работников литературы и искусства, известных писателей и драматургов. Только в сфере образования по 17 провинциям и городам были ошельмованы более 142 тыс. кадровых работников и преподавателей. Свыше 53 тыс. работников сферы науки и техники подверглись репрессиям [548].

Был дискредитированы и подверглись репрессиям 674 профессора и доцента 14 медицинских вузов, непосредственно подчинявшихся министерству здравоохранения, из них более 500 человек погибли. Кан Шэн с Цзян Цин попытались начать «дело» против лечащего врача Мао Цзэдуна Ли Чжисуя и его жены Лилиан. Кан Шэну известно было, что Лилиан служила как у британцев, так и у американцев, кроме того, она имела родственников на Тайване. Этого было достаточно, чтобы открыть «дело». Ли Чжисуй в связи с этим также подозревался как «контрреволюционер». Все материалы на них Кан Шэном и Цзян Цин были переданы Ван Дунсину, который заявил им, что личный врач Мао Цзэдуна «уже просвечен со всех сторон», и «ничего серьезного за ним не числится» [549].

Под большое сомнение Кан Шэном и его единомышленниками была поставлена прошлая работа с китайскими эмигрантами «хуацяо» на территории 19 провинций и городов Китая. Под «жернова» «культурной революции» попало в связи с этим более 13 тыс. человек, 381 из них скончались в результате репрессий, в том числе руководитель Комитета по работе с китайскими эмигрантами при Госсовете КНР Фан Фан [550].

Причем масштабы репрессий были огромны. Только по «делу» Лю Шаоци, сфабрикованному Кан Шэном, привлекались свыше 28 тыс. человек.

В Китае хорошо знали вероломство Кан Шэна. Вот, к примеру, как он арестовал старейшего члена КПК, бывшего посла КНР в СССР Лю Сяо. Однажды Кан Шэн пригласил Лю Сяо к себе домой на ужин. Лю Сяо не знал, в связи с чем Кан Шэн вдруг стал таким гостеприимным, и любезно согласился зайти в гости. Уже за столом хозяин неожиданно спросил Лю Сяо: «Есть один двойной шпион, сначала он был гоминьдановским спецагентом, а потом — советским спецагентом, скажи, следует ли его схватить?» В тот момент Лю Сяо решил, что Кан Шэн перебрал спиртного и у него просто заплетается язык. Но на всякий случай он парировал: «Неужели ты проявляешь интерес ко мне и имеешь какие-то виды на меня?» Хозяин дома, криво улыбаясь, ответил: «Я еще не дошел до того, чтобы иметь какие-либо виды в отношении тебя». Но когда Лю Сяо вышел из дома коварного хозяина и садился в машину, подскочили «молодцы», быстро надели не него наручники и отвезли в тюрьму.

Характерно, что Кан Шэна, по китайским данным, «высоко ценила» и группа Линь Бяо. Якобы когда они готовили в 1971 г. покушение на Мао Цзэдуна, между ними встал вопрос и о Кан Шэне. Тогда один из заговорщиков, Цюй Хуйцзо, сказал: «Если оставить его (Кан Шэна. — В.У. ) в стороне, то не будешь знать, когда он может всадить тебе нож в спину». А Линь Бяо отметил следующее: «Ленин нуждался в Дзержинском, Сталин нуждался в Берии, Гомулка боялся потерять голову, однако все-таки нуждался в Моша (глава польской секретной службы. — В.У. ), нам тоже нужны такие люди, как Кан Шэн, нужно мечом, находящимся у него в руках, рубить головы другим людям». Далее он продолжил: «Вы должны знать, что самое доверенное лицо у Б-52 (у Мао Цзэдуна. — В.У. ) — это Кан Шэн, и самый ненадежный человек — тоже Кан Шэн, иначе зачем при нем держать Се Фучжи (министра общественной безопасности в то время. — В.У. ), Ван Дунсина (бывшего телохранителя Мао, командующего специальной воинской частью № 8341, отвечающей за охрану Мао Цзэдуна и ЦК КПК. — В.У. ) для контроля? Поскольку Кан Шэн лучше всех в этом разбирается, почему бы нам не включить его в свой список».

В результате своих активных действий на начальном этапе «культурной революции» Кан Шэн на 1-м пленуме ЦК КПК 9-го созыва 28 апреля 1969 г. в возрасте 71 года стал членом Постоянного комитета Политбюро, чего он так долго жаждал, а на X съезде КПК в 1973 г. был избран заместителем Председателя партии, достигнув практически самого высшего поста за всю свою жизнь, однако к этому времени к нему подкралась болезнь, первые признаки которой проявились в 1971 году.

Чэнь Юнь, выступая на 3-м пленуме ЦК КПК 11-го созыва, дал ему довольно нелестную характеристику, заявив, что «Кан Шэн не человек, а исчадие ада».

Порой задают вопрос: зачем трогать призраки, ворошить прошлое и разоблачать давно разоблаченное зло? Видимо, для того, чтобы попытаться исследовать механизм, складывающийся исподволь, и ту роль, которую исполняли в нем личности типа Кан Шэна. Старая китайская пословица гласит: «Не забывай прошлого. Оно учитель будущего». И объективное и правдивое исследование биографии «исчадия ада» Кан Шэна поможет будущему стать окончательно свободным от ошибок прошлого.

По понятным причинам до сегодняшнего дня историки еще не располагают всей суммой фактов и документов (пока еще закрыты архивы КНР, некоторые фонды в архивах нашей страны и т. д.), чтобы воссоздать в полной мере истинный портрет Кан Шэна на фоне эпохи. Но можно быть уверенным, что пыльные архивные полки в КНР и у нас в стране хранят еще много неожиданных открытий и ошеломляющих находок. Документы с этих полок помогли бы ответить на те многочисленные вопросы, которые пока остались без ответа. К примеру, подтвердить или опровергнуть точку зрения, что Кан Шэн в 30-х годах в Шанхае в подполье сотрудничал с советским разведчиком Рихардом Зорге, как утверждает Ричард Дэкон в своей книге, вышедшей в Нью Йорке в 1974 г. «Китайские секретные службы» [551]. Действительно ли Кан Шэн одно время учился разведывательному делу в СССР, как утверждают на Западе? Узнать более подробно о его взаимоотношениях с Цзян Цин в 30-е годы и многое другое. Однако даже при наличии «белых пятен» в биографии Кан Шэна ясно, что этот «яован» более всего не терпел в людях гордое чувство собственного достоинства, путь на самый верх наш «герой» пробивал себе через горы трупов. Кан Шэн выбрал себе ремесло палача партии, и очевидно, ему претила китайская древняя мудрость, что «сохранить жизнь человека лучше, чем построить пагоду в семь этажей».