Мунго Мелвин - История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Немецкий план вторжения в Советский Союз имел несколько серьезных недостатков. Решающим стало игнорирование географических ограничений, накладываемых на стратегию. По мере того как три группы армий наступали по заранее определенным направлениям, ширина их фронтов увеличивалась. Соответственно увеличивалось и расстояние, покрываемое передовыми танковыми частями и следовавшей за ними пехотой. Линии снабжения удлинялись, нагрузка на логистическую систему постоянно росла. Все это привело к рассредоточению и ослаблению боевой мощи, в том числе на просторах Украины. Более того, Красная армия яростно сопротивлялась, и потери немцев в живой силе и технике угрожающе росли. У немецкой армии не было второго оперативного эшелона наступления, не говоря уже о стратегическом. Невозможность своевременного восполнения потерь ослабляла войска. Эти просчеты и трудности с самого начала если и не обрекали всю кампанию на неудачу, то значительно осложняли ее. В результате после начала операции «Барбаросса» высшее командование Германии было вынуждено латать тришкин кафтан.

Когда Гитлер приказал танковым группам из группы армий «Центр» усилить группу армий «Юг» (директива № 33 от 19 июля 1941 г.), чтобы завершить окружение советских войск в районе Киева, это задержало главное наступление на политический центр Советского Союза Москву и, таким образом, предопределило его результат. Задолго до начала операции «Тайфун» против столицы страны, 2 октября 1941 г., Гитлер изменил главную военную цель кампании, которая ранее заключалась в разгроме Красной армии. В директиве фюрера от 21 августа 1941 г. отмечалось: «Главнейшей задачей до наступления зимы является не взятие Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на Донце и лишение русских возможности получения нефти с Кавказа; на севере — окружение Ленинграда и соединение с финнами» [1237].

Это был не первый случай упоминания Крыма в военных планах Гитлера. 12 августа он приказал группе армий «Юг» «овладеть Крымом, который, будучи авиабазой противника, представляет особенно большую угрозу румынским нефтяным районам» [1238]. Серия советских воздушных рейдов, выполненных бомбардировщиками ВВС, в большинстве своем неэффективных, спровоцировали мощный ответ. В результате захват Севастополя, который в директиве Гитлера не значился конкретной целью, стал важным и чрезвычайно дорогостоящим отвлечением сил, которых и так не хватало.

Крым занимал еще одно, довольно любопытное место в планах Гитлера. Полуостров виделся ему как южная провинция Третьего рейха, связанная с Берлином 3000-километровой автотрассой и железной дорогой с широкой колеей. Ливадийский дворец в Ялте стал бы, по его мнению, подходящей летней резиденцией и местом отдыха фюрера, а Крым, который в прошлом привлекал немецких колонистов, был бы очищен от этнических русских, украинцев и татар и заселен «чистокровными» арийцами [1239]. Предполагались существенные топонимические изменения: новый немецкий Крым станет Готенландом — в память о германском племени остготов, которые первыми принесли цивилизацию на эти земли. Таким образом, Севастополь будет переименован в Теодорихшафен, а Симферополь — в Готенбург [1240]. Все эти мечты остались нереализованными, но народы Крыма вскоре столкнулись с еще более мрачной действительностью.

За передовыми частями наступающей немецкой армии шли печально известные эскадроны смерти СС, так называемые айнзацгруппы полиции безопасности. В Крыму действовала айнзацгруппа D под командованием Ганса Ольдендорфа, в задачу которой входило выявление и уничтожение евреев. Эти действия подтверждают, что неотъемлемой частью тотальной войны Гитлера против Советского Союза было разрушение «еврейско-большевистской системы». Геноцид отражал расистскую идеологию, антисемитскую и антиславянскую. Она предполагала ликвидацию евреев, партизан и политически активных коммунистов, в том числе комиссаров Красной армии и гражданских чиновников, работавших в администрации города.

Группа армий «Юг» под командованием фельдмаршала Герда Рунштедта состояла из Первой танковой группы, а также шестой, одиннадцатой и семнадцатой армий, усиленных румынскими третьей и четвертой армиями (их боеспособность была ниже, чем у немецких) и венгерским корпусом. На бумаге это выглядело внушительно, однако по сравнению с двумя другими группами армий соединение Рунштедта поначалу продвигалось медленнее, поскольку упорные бои на границе позволили Красной армии выиграть время и сосредоточить силы для защиты Украины. Затем наступление армий группы «Центр», на острие которого находилась Первая танковая группа, ускорилось — им удалось окружить три армии противника под Уманью к западу от Днепра и 30 августа достичь окрестностей Киева и западного берега реки.

Тем временем упорная оборона Одессы от атак румынской четвертой армии, поддерживаемой подразделениями немецкой одиннадцатой армии, продолжалась семьдесят три дня, с 5 августа по 16 октября 1941 г. Эта осада стала горьким предвестником того, что произошло во время долгих сражений за Ленинград, Севастополь и Сталинград. Впоследствии всем этим городам было присвоено звание города-героя.

Третьим человеком, сыгравшим важную роль в обороне Севастополя в 1941–1942 гг., был Иван Ефимович Петров, имя которого стало известно после боев за Одессу. Он вступил в Красную армию в 1918 г., служил в кавалерии, участвовал в войне с Польшей в 1920 г. В первые месяцы Великой Отечественной войны Петров командовал 27-м механизированным корпусом, затем 1-й кавалерийской дивизией, а с 20 августа 1941 г. — 25-й Чапаевской стрелковой дивизией, защищавшей Одессу. В этом качестве он проявил себя как смелый и грамотный боевой командир, войска которого отбили многочисленные атаки румын. 5 октября 1941 г. Петров принял командование Отдельной Приморской армией. Его никогда не рассматривали как претендента на высшие командные посты в Красной армии, и он не учился в Военной академии имени Фрунзе или в Военной академии Генерального штаба имени Ворошилова, но судьба бросила его на один из самых трудных участков в начальный период войны. Опыт, полученный при обороне Одессы, оказался бесценным для Севастополя. Петров, Октябрьский, Моргунов и Остряков обеспечили эффективное сотрудничество родов войск в Севастополе.

Одновременно с осадой Одессы немецкие и румынские войска продолжали наступление по прибрежным районам Украины, параллельно берегу Черного моря. На самом юге действовала немецкая одиннадцатая армия, поддерживаемая румынской третьей армией. На этом этапе в истории Севастополя появился самый талантливый и в то же время самый противоречивый из военачальников вермахта [1241]. Как часто бывает, все произошло по воле случая. 12 сентября 1941 г. погиб командующий одиннадцатой армией генерал-полковник Ойген Риттер фон Шоберт — самолет связи Физелер «Шторх», в котором он находился, сел на минное поле. Шоберта сменил генерал от инфантерии Эрих фон Манштейн, чрезвычайно талантливый и честолюбивый офицер, восходящая звезда немецкой армии в период между двумя войнами. На оперативном уровне в немецкой армии он не знал себе равных, и именно он предложил идею дерзкого плана «Гельб», нападения Германии на Францию и Нидерланды в мае 1940 г. Результатом блицкрига стала блестящая победа Германии над армиями союзников и последующая эвакуация французских и британских войск из Дюнкерка. Затем Манштейн впал в немилость у начальника Генерального штаба, генерала артиллерии Франца Гальдера, и в феврале был назначен командующим вторым эшелоном пехоты. Во время второго этапа битвы за Францию в июне 1940 г., операции «Рот», Манштейн совершил лихой маневр, внезапно перебросив свой корпус с реки Сомма на реку Луара, словно это было моторизованное соединение. В первые месяцы операции «Барбаросса» он командовал моторизованным корпусом в группе армий «Север», где продемонстрировал завидную решительность и тактическое мастерство. Тем не менее он получил несколько чувствительных ударов от Красной армии, которая совсем не была разгромлена. Несомненный профессионализм Манштейна маскировал один существенный недостаток — явную недооценку стойкости противника и его способности восстанавливаться после неудач, учиться и меняться [1242].