Владимир Ленин - Полное собрание сочинений. Том 44. (Июнь 1921 ~ Март 1922)

Но для победы надо иметь сочувствие масс. Не всегда необходимо абсолютное большинство; но для победы, для удержания власти, необходимо не только большинство рабочего класса, — я употребляю здесь термин «рабочий класс» в западноевропейском смысле, т. е. в смысле промышленного пролетариата, — но и большинство эксплуатируемых и трудящихся сельского населения. Подумали ли вы об этом? Находим ли мы в речи Террачини хотя бы намек на подобную мысль? В ней говорится лишь о «динамической тенденции», о «переходе от пассивности к активности». Касается ли он, хотя бы одним словом, продовольственного вопроса? А между тем рабочие требуют пропитания, хотя они и могут многое переносить и голодать, как мы это видели, до известной степени, в России. Мы должны поэтому привлечь на свою сторону не только большинство рабочего класса, но и большинство трудящегося и эксплуатируемого сельского населения. Подготовили ли вы это? Почти нигде.

Итак, я повторяю: я должен безусловно защищать наши тезисы и эту защиту считаю для себя обязательной. Мы не только осудили центристов, но и изгнали их из партии. Теперь мы должны обратиться против другой стороны, которую тоже считаем опасной. Мы должны сказать товарищам правду в самой вежливой форме (и в наших тезисах это сказано любезно и учтиво), так, чтобы никто не почувствовал себя оскорбленным: пред нами стоят сейчас иные, более важные, чем травля центристов, вопросы. Этого вопроса с нас хватит. Он уже немного надоел. Вместо этого товарищи должны были бы научиться вести настоящую революционную борьбу. Германские рабочие уже приступили к этому. Сотни тысяч пролетариев геройски сражались в этой стране. Всякого, выступающего против этой борьбы, необходимо немедленно исключить. Но после этого не следует заниматься пустым разглагольствованием, а необходимо немедленно же начать учиться, учиться на совершенных ошибках тому, как лучше организовать борьбу. Мы не должны скрывать наши ошибки перед врагом. Кто этого боится, тот не революционер. Наоборот, если мы открыто заявим рабочим: «Да, мы совершили ошибки», то это значит, что впредь они не будут повторяться и что мы лучше сумеем выбрать момент. Если же во время самой борьбы на нашей стороне окажется большинство трудящихся, — не только большинство рабочих, но большинство всех эксплуатируемых и угнетенных, — тогда мы действительно победим. (Продолжительные бурные аплодисменты.)

Газетный отчет напечатан

5 июля 1921 г. в «Правде» № 144 и «Известиях ВЦИК» № 144

Полностью напечатано

8 июля 1921 г. в «Бюллетене Третьего конгресса Коммунистического Интернационала»

№ 11

Печатается по тексту книги «Третий Всемирный конгресс Коммунистического Интер национала. Стенографический отчет», Петроград, 1922

Товарищи! Собственно говоря, я не имел возможности подготовиться как следует к настоящему докладу. Перевод моей брошюры о продналоге [2]и тезисы о тактике Российской коммунистической партии [3]— вот все, что я мог систематически подготовить. К этому материалу я хочу лишь присоединить несколько пояснений и замечаний.

Для обоснования тактики нашей партии надо, как мне кажется, начать с освещения международного положения. Мы уже подробно обсудили экономическое положение капитализма в международном масштабе, и конгресс уже принял по этому поводу определенные резолюции {25}. Я очень кратко касаюсь этого вопроса в моих тезисах и исключительно с политической точки зрения. Я не затрагиваю экономической основы, но я думаю, что в международном положении нашей республики политически приходится считаться с тем фактом, что теперь бесспорно наступило известное равновесие сил, которые вели между собой открытую борьбу, с оружием в руках, за господство того или другого руководящего класса, — равновесие между буржуазным обществом, международной буржуазией в целом, с одной стороны, и Советской Россией — с другой. Но, конечно, равновесие лишь в ограниченном смысле.

Только в отношении этой военной борьбы я утверждаю, что наступило известное равновесие в международном положении. Конечно, необходимо подчеркнуть, что речь идет только об относительном равновесии, о весьма неустойчивом равновесии. В капиталистических государствах накопилось много горючего материала, точно так же, как и в тех странах, которые до сих пор рассматривались лишь как объекты, а не субъекты истории, — т. е. в колониальных и полуколониальных; вполне возможно поэтому, что в этих странах, рано или поздно, и совершенно неожиданно, вспыхнут восстания, великие бои и революции. За последние годы мы видели прямую борьбу международной буржуазии против первой пролетарской республики. Эта борьба была в центре всего мирового политического положения, и именно тут теперь произошло изменение. Поскольку попытка международной буржуазии удушить нашу республику не удалась, постольку наступило равновесие, — разумеется, весьма неустойчивое.

Конечно, мы прекрасно понимаем, что международная буржуазия сейчас гораздо сильнее нашей республики и что только своеобразное сочетание условий препятствует ей продолжать войну против нас. Уже в течение последних недель мы могли снова наблюдать на Дальнем Востоке попытку возобновить нашествие {26}, и не подлежит никакому сомнению, что подобные попытки будут продолжаться и далее. На этот счет в нашей партии нет никаких сомнений. Для нас важно установить, что существует неустойчивое равновесие и что мы должны использовать эту передышку, принимая во внимание характерные признаки настоящего положения, применяя нашу тактику к особенностям этого положения и не забывая ни на одну минуту, что внезапно снова может возникнуть необходимость вооруженной борьбы. Организация Красной Армии, ее усиление остаются по–прежнему нашей задачей. И в отношении продовольственного вопроса мы должны по- прежнему и в первую очередь думать о нашей Красной Армии. В данном международном положении, когда мы все еще должны ждать новых нападений и новых попыток нашествия международной буржуазии, мы не можем вступить на другой путь. В отношении же нашей практической политики тот факт, что в международном положении наступило некоторое равновесие, имеет известное значение, но только в том смысле, что мы должны признать, что революционное движение, правда, подвинулось вперед, но что развитие международной революции в этом году не пошло так прямолинейно, как мы этого ожидали.

Когда мы начинали, в свое время, международную революцию, мы делали это не из убеждения, что можем предварить ее развитие, но потому, что целый ряд обстоятельств побуждал нас начать эту революцию. Мы думали: либо международная революция придет нам на помощь, и тогда наши победы вполне обеспечены, либо мы будем делать нашу скромную революционную работу в сознании, что, в случае поражения, мы все же послужим делу революции и что наш опыт пойдет па пользу другим революциям. Нам было ясно, что без поддержки международной мировой революции победа пролетарской революции невозможна. Еще до революции, а также и после нее, мы думали: или сейчас же, или, по крайней мере, очень быстро, наступит революция в остальных странах, капиталистически более развитых, или, в противном случае, мы должны погибнуть. Несмотря на это сознание, мы делали все, чтобы при всех обстоятельствах и во что бы то пи стало сохранить советскую систему, так как знали, что работаем не только для себя, но и для международной революции. Мы это знали, мы неоднократно выражали это убеждение до Октябрьской революции, точно так же как и непосредственно после нее и во время заключения Брест–Литовского мира. И это было, говоря вообще, правильно.