Александр Тюрин - Конец длинного цикла накопления капитала и возможность контркапитализма

Аристократия Британии очень быстро встала на капиталистические рельсы. Социальные слои, задержавшиеся в феодализме, были радикально срезаны, в частности крестьянство с их натуральным хозяйством, и монастыри с их богатыми имениями. Их имущества, в первую очередь земли, достались капиталистам, обуржуазившимся дворянам, переходившим на товарное животноводство.

Писавший в 1570-х У. Гаррисон, ссылаясь на подсчеты придворного итальянского врача Кардана, сообщил колоссальную цифру казненных при Генрихе VIII «воров и бродяг» (то есть, согнанных с кормилицы-земли и обреченных на нищенство крестьян): 72 тысячи. [2] W. Harrison. The description of England prefixed to the Holinshed's Chronicles, vol.I, 1807, p.186 И это в стране с населением около 2,5 млн. чел. Голодный пролетариат из вчерашних крестьян обязан был отдавать свой труд ближайшему нанимателю по любой (то есть минимальной) цене – на это было настроено законодательство, направленное против экспроприированных. В случае, если трудящийся пытался искать более подходящего нанимателя, ему угрожали обвинения в бродяжничестве с наказаниями в виде различных истязаний, длительное бичевание ("пока тело его не будет все покрыто кровью"), заключение в исправительный дом (house of correction), где его ожидали плети и рабский труд от зари до зари, каторга и даже виселица. [3] Tanner. Tudor Constitutional Documents, 1922, p. 475-479. Цит. По Семенов В.Ф. Пауперизм в Англии XVI века и законодательство Тюдоров. В сб. Средние века. Выпуск IV. М.,1953 Согласно английскому закону "о поселении" от 1662 г. (действовавшему до начала 19 в.), любой представитель простонародья - а это 90% населения - мог быть подвергнут наказанию и изгнанию из любого прихода, кроме того, где он родился. Труд простолюдина вовсе не стал товаром на свободном рынке труда, как тщатся представить либералы. Он обернулся рабством у коллективного капиталиста. Охота на ограбленных крестьян (бродяг, "еретиков", "ведьм") маскировало наступление капитала, загоняющего их на мануфактуры, шахты, фабрики. Новая организация производства позволяла использовать в решающих количествах плохо оплачиваемый труд женщин и детей (которые начинали работать с 4-5 лет). [4] Тревельян Дж.М. История Англии от Чосера до королевы Виктории. Смоленск, 2001, с. 349

Собственно, англичане проходят голландский путь на новом более широком витке и начинают свою капиталистическо-территориальную экспансию, когда разрыв в вооружении и организации с войсками даже самых могущественных внеевропейских государств (кроме России) стал непреодолимым. Так что даже небольшая армия, созданная британской Ост-Индской компанией из туземных солдат, легко громила плохо управляемые толпы, которых выводили на поля боя восточные правители.

В безжалостном ограблении колоний, не останавливающимся перед геноцидом, англичане сперва потренировались во вполне европейской Ирландии. «Мы прошли через восставшую страну двумя отрядами, сжигая все поселения и предавая смертной казни жителей, где бы мы их не настигали», – свидетельствует елизаветинский поэт Э.Спенсер. И добавляет, что эта «наиболее людная и плодородная провинция в Ирландии вдруг оказалась без людей и скота». Уничтожение традиционного общинного землевладения зеленого острова будет успешно идти и дальше, земли ирландцев будут быстро переходить в руки хозяйствующих по-капиталистически колонистов-протестантов; коренное население будут гнать в «ад или Коннахт» и даже продавать в рабство на вест-индские плантации.

Затем настала очередь пиратских набегов на морские пути испанской империи. Доходы от одного рейда «Золотой Лани» под командованием пирата Дрейка позволили королеве Елизавете I погасить все внешние долги Англии и составить первоначальный капитал Ост-Индской компании. Золота в слитках, захваченного у Испании елизаветинскими пиратами, на сумму 4,5 млн. фунтов, было достаточно для создания стабильной валюты, сохранявшей свою стоимость до 1930-х. С работорговца Джона Хоскинса, пожалованного Елизаветой в сэры, началось использование британским капиталом бесплатной и бесправной рабсилы. С захвата Ямайки, как узлового пункта работорговли в Вест-Индии, англичане вышли на первое место в этом насильственном, но крайне прибыльном бизнесе. Навигационный акт и последовавшие за ним англо-голландские войны передали, в итоге, англичанам голландские монополии на торговлю рабами, сахаром, табаком. Передали Англии свои монополии на торговлю рабами также португальская (Метуэнский договор) и испанская монархии (Утрехтский мир). Далее произошел разгром французского претендента на колонии. Франция не имела того количества нищей человеческой массы, которая рвалась за океаны, чтобы выжить, даже добровольно продавая себя в рабство на плантации. Когда англичане создали империю, над которой никогда не заходило солнце, контролируя все морские пути и даже все проливы, они перешли примерно на 100 лет к фритредерской (либеральной) торговой политике. "Свобода торговли" по-британски – это лишь после того, как конкуренты будут утоплены.

Вслед за завоеванием Индии, оплаченного покоренными местными феодальными правителями, начинается колоссальное разграбление целого субконтинента, сопровождавшееся разрушением его традиционных рынков, социальных и хозяйственных структур. Как указывает Арриги: «Ни один территориалистский правитель никогда прежде не получал за столь короткое время столь большую дань в рабочей силе, природных ресурсах и платежных средствах, как британское государство и его клиенты на индийском субконтиненте в XIX веке».

Дань имела поначалу вид прямого, наглого ограбления, а затем превратилась в так называемое «осушение», drain. Это было вытягивание капитала через фискальную и таможенную системы, систему землевладения, торговые монополии, неэквивалентный торговый обмен, оплату агрессивных войн, которые вела Англия.

После завоевания богатой Бенгалии, Ост-Индской компанией было объявлено, что поскольку раньше вся земля принадлежала якобы набобу, компания забирает ее в свою собственность. Теперь за нее будут выбиваться налоги (в т.ч. пытками), немыслимые при набобах. Чтобы заплатить налоги крестьяне будут сдавать за гроши зерно и другие средства пропитания – компания станет реализовать их затем по конским ценам. Принцип экстернализации издержек будет доведен до предела, компания не будет расходовать ничего на общественные системы ирригации (о которых не забывал ни один деспот-набоб), однако станет выплачивать огромные дивиденды в 300-400% акционерам, в том числе британской короне. И внешняя и внутренняя торговля Бенгалии была монополизирована компанией, которая станет назначать, что и за сколько будет делать ремесленник, применяя плети для стимулирования, однако не неся никакой ответственности за его пропитание.