Элеанор Херман - Элегантная наука о ядах от средневековья до наших дней [Как лекарственные препараты, косметика и еда служили методом изощренной расправы]

Если же иммунитет человека с латентным туберкулезом подавлен, то инкапсулированные бактерии могут вновь обрести активность и разрушить барьер. Мучительный упадок сил Эдуарда мог быть связан с корью, одолевшей его в апреле 1552 года. И хотя он быстро вернулся к верховой езде, рыцарским турнирам и охоте, но корь (которая, как нам теперь известно, снижает естественную сопротивляемость организма туберкулезу) могла запустить туберкулезные бактерии в кровь. К февралю следующего года болезнь повредила легкие настолько, что Эдуард уже не мог встать с постели из-за приступов кашля.

Тело короля сопротивлялось бы туберкулезу, выбрасывая в кровь химические вещества для борьбы с инфекцией, – отсюда лихорадка и воспаление. По прошествии нескольких недель свирепая инфекция перешла в сепсис, повреждая органы и провоцируя появление открытых язв на коже, а также выпадение волос и ногтей. Чем сильнее повреждались ткани легких, тем хуже они функционировали, отчего у больного появлялся цианоз – синюшное окрашивание кожи, обусловленное дефицитом кислорода в крови. На активной стадии туберкулеза в легких образуются абсцессы – полости, заполненные гноем, – что и обнаружили врачи в процессе вскрытия.

Будучи способными распознать чахотку, которую наблюдали как у живых, так и у посмертно вскрытых пациентов, королевские врачи понятия не имели о том, что ее вызвало. Туберкулезная палочка была открыта только в 1882 году немецким врачом Робертом Кохом.

Можно с уверенностью утверждать, что организм Эдуарда действительно был отравлен, но вовсе не мышьяком, а массивной инфекцией. Королевские врачи, не понимая причин заболевания, были близки к тому, чтобы назвать верную причину смерти.

Вскоре после смерти Эдуарда Нортумберленд собрал войско, чтобы посадить на престол Джейн Грей и собственного сына. В то же время долготерпеливая принцесса Мария, которая была весьма популярна в народе, созвала свое войско и спустя девять дней разгромила Нортумберленда, вернув законный трон. Герцог, его сын и Джейн Грей были обезглавлены.

Большинство историков с охотой повествуют о захватывающих эпохах правления родных Эдуарда: целая династия, которая полегла от руки Генриха VII в кровавой битве на Босвортском поле. Генрих VIII, который пытается угодить папе римскому и убивает своих жен. Костер Кровавой Марии для еретиков. Королева-девственница, разгромившая Непобедимую армаду.

Эдуард в истории остался примечанием на страницах об эпохе Тюдоров. Можно только представить, каким было бы его правление, доживи король до расцвета сил. Учитывая справедливость и ответственность, образование и страсть к тяжелой работе, вероятно, это был бы один из лучших королей в истории. В надгробной речи о нем сказано так: «Он заслужил умереть куда менее молодым. Смерть забирает лучших, а худших оставляет горевать» [51] В оригинале – часть стихотворной евлогии: For age he might deserve a riper end. Death calls the best, and leaves the worse to mend. .

4 июня 1572 года Жанна д'Альбре, сорокачетырехлетняя королева Наварры, предположительно погибла в результате отравления – не на банкете, как это обычно происходит с тайными убийствами, а во время прогулки по магазинам в Париже. К концу лета ее смерть спровоцирует волну насилия, которое навсегда останется пятном на репутации французской королевской семьи.

Королева Жанна – лидер движения гугенотов во Франции – провела день, посещая самые модные магазины в компании своего политического и религиозного врага – Екатерины Медичи, католички, могущественной королевы-матери французской династии. Приближалась важная свадьба, и в следующие несколько дней обеим королевам понадобились бы новые платья, драгоценности, воротники, перчатки, духи и косметика.

Жанне шопинг в компании Екатерины, должно быть, дался нелегко. Дело не только в том, что она избегала греховного тщеславия моды, предпочитая простые черно-белые платья благочестивой вдовы-гугенотки, но и в том, что предстоящая свадьба разбила ей сердце. Женился ее единственный сын Анри – симпатичный, остроумный и храбрый молодой человек, который в пятнадцать лет уже успешно командовал целой армией. Хоть он явно был неравнодушен к вниманию дам, Жанна воспитывала его в традициях пуританства: молитвы, проповеди, никаких азартных игр, танцев или чего-то еще, предполагающего веселье.

Невестой была принцесса Маргарита, прелестная дочь Екатерины, любительница экстравагантных нарядов, бесстыдно кокетливая и притом весьма ревностная католичка, а по мнению Жанны – Иезавель, кровавая блудница вавилонская.

«Что до ее портрета, то я пришлю тебе его из Парижа, – писала она сыну несколькими месяцами ранее. – Она красива, сдержанна и грациозна, но выросла в самой порочной и развратной среде, какую только можно вообразить. Я не встречала человека, которого миновала бы чаша этого яда… Ни за что на свете я не желаю, чтоб ты жил в таком месте, а потому хочу, чтоб ты женился и уехал – вместе с женой – прочь от этого разврата. Я знала, что дела здесь идут дурно, но и не могла представить, насколько. Здесь женщины заигрывают с мужчинами, а сами мужчины усыпают себя драгоценностями. Король только что потратил 100 000 экю на драгоценные камни – и каждый день его траты растут».

Подруге Жанна писала: «Что касается красоты мадам [Маргариты], то я нахожу, что у нее хорошая фигура, хоть и сильно перетянутая корсетом. Однако лицо ее уродует огромное количество косметики, и мне это не по душе».

Маргарита от предстоящей свадьбы была в таком же ужасе, как и Жанна. Она видела в Анри кривоногого остряка, от которого пахло, как от козла, а нос у него был размером с его королевство. Маргариту привлекали лихие надменные кавалеры, и на протяжении долгой, полной нимфомании жизни она спала практически со всеми, кто ей приглянулся. Союз с Анри был политическим браком полных противоположностей (во всех смыслах этого слова), который связывал множество людей, питающих друг к другу ненависть, в одну большую несчастную семью.

На браке настаивала Екатерина, поскольку верила, что он положит конец религиозной гражданской войне, обескровившей Францию. Кроме того, была и более личная причина. Нострадамус, ее личный астролог, предсказал Екатерине, что ни у одного из ее сыновей не родится законного наследника мужского пола, а королем Франции станет их дальний родственник, сын Жанны, и его потомки будут править поколениями. Екатерина решила: пусть ее дочь станет женой Анри, и тогда потомки рода так или иначе окажутся на троне.

Жанна отказывалась дать согласие на этот брак – прямо говоря, откровенный мезальянс – в течение нескольких лет. Наконец, коварная Екатерина загнала ее в тупик, пригрозив, что папа объявит Анри бастардом, поскольку первый брак Жанны с немецким принцем был аннулирован [52] Так как католическая церковь не признавала разводов, то в свете официальной позиции законным мужем Жанны следовало считать Вильгельма, герцога Клевского. Таким образом, последующий брак с Антуаном де Бурбоном признавался нелегитимным, а все дети от него (в том числе Анри) – незаконнорожденными. . Жанна была вынуждена сдать позиции и отправить сына в место, которое считала Содомом.