Элеанор Херман - Элегантная наука о ядах от средневековья до наших дней [Как лекарственные препараты, косметика и еда служили методом изощренной расправы]

Король прислал личных лекарей, но и они были бессильны. Слабея с каждым часом, королева составила новое завещание, а друзьям, оплакивавшим ее у постели, велела не горевать – ведь Бог забирает ее в лучший мир. Священник-гугенот молвил: «Смотрите, госпожа: пред вашими полными веры очами – Иисус Христос Спаситель, сидит по правую руку от Отца и простирает ладони, готовый принять вас. Разве вы не хотите пойти к нему?» На что Жанна ответила: «Да, я хочу к Нему – и куда больше, чем оставаться в этом мире, где не вижу ничего, кроме тщеты». Несмотря на страдания, она до последней минуты оставалась спокойной и не теряла присутствия духа.

Утром понедельника, 9 июня, она тихо лежала с закрытыми глазами, по-видимому, не испытывая мук. Внезапно Жанну охватил приступ боли. Две фрейлины помогли ей приподняться, потому что королева задыхалась, а руки и ноги у нее оледенели. Встревоженный лекарь велел растирать ей грудь, чтобы согреть, однако все было бесполезно: вскоре Жанна утратила способность говорить и ушла из этого мира между восемью и девятью часами утра, в возрасте сорока трех лет.

Внезапная смерть лидера гугенотов стала большим ударом для религиозных реформаторов. Венецианский посол сказал о ней: «Смелая женщина – и смерть ее есть причина величайшей неудачи в делах гугенотов».

Нунций [53] Дипломатический представитель папы римского. Фабио Мирто Франжипани ликовал, описывая папе смерть Жанны: «Сие есть великое доказательство всемогущей силы Божьей, что в Праздник Тела и Крови Христовых королева Наваррская скончалась – сегодня утром, в сием городе, на пятый день своей болезни… в то время, как местные гугеноты были счастливы лицезреть ее здесь, в то время как она торжествовала, делая приготовления к свадьбе сына… и творя иное зло во имя бесчестия Божьего и беспорядков в христианском государстве. Но Бог – да славится он вечно! – внезапно лишил жизни столь важного врага Пресвятой Церкви».

Многие люди во Франции и по всей Европе верили, что зловещая Екатерина сговорилась с мастером Рене, и тот продал Жанне пропитанные ядом перчатки. Однако хоть Екатерина и не любила колючую чопорную Жанну однако она в тот момент добилась своего и устроила брак дочери. В то же время были у Жанны и другие ненавистники – например, папа римский и Его католическое Величество король Испании Филипп II.

Парижский хирург по фамилии Десноэдс произвел вскрытие в ночь на 9 июня в присутствии личного врача Жанны (который также был гугенотом) и нескольких других врачей, находившихся там «по приказу королевы». Все органы Жанны находились в прекрасном состоянии, кроме легких, которые отвердели и были повреждены. В верхней доле правого легкого – как раз в той области, где Жанна испытывала мучительную боль в последние дни, – обнаружился большой абсцесс, который лопнул, отчего гной просочился в легкое.

«Господа, – заявил Десноэдс, отложив в сторону окровавленный нож. – Если бы Ее Величество умерла, как это ошибочно утверждалось, от аромата какого-либо яда, следы остались бы на оболочке мозга, однако мозг совершенно здоров и не являет видимых повреждений, насколько это возможно. Если бы Ее Величество употребила яд с пищей, то следы его мы бы обнаружили в желудке, однако их там нет. Следовательно, никакой иной причины, кроме разрыва абсцесса в легком, мы не наблюдаем».

Вполне вероятно, что Жанна с детства страдала от легкой, но хронической формы туберкулеза. В семейных архивах упоминается, что периодически у нее случались приступы кашля, она сплевывала кровь и проводила в постели неделю или две. Кроме того, Жанна часто ездила на оздоровительные курорты, чтобы поправить здоровье в целебных водах. Похоже, что инфекция – возможно, усугубившаяся от стресса, связанного с предстоящей свадьбой, – наконец перешла в смертельную форму.

Жанна распорядилась похоронить ее подле отца в кафедральном соборе в городе Лескаре, в Наварре. Она пришла бы в ярость, узнав, что по приказу Екатерины ее похоронили в Вандоме, рядом с презираемым ею мужем Антуаном. В 1793 году грабители-революционеры сорвали ценные украшения с тел Жанны и Антуана и бросили их тела в канаву.

Смерть Жанны подготовила благодатную почву для печально известной резни на День Святого Варфоломея, которая на протяжении веков служила притчей во языцех и оставалась позорным пятном на истории католицизма. После смерти королевы адмирал Гаспар де Колиньи возглавил гугенотов и вместе с тысячей последователей 18 августа прибыл в Париж на свадьбу Анри и Маргариты. Однако уже 22 августа неизвестный стрелял в Колиньи прямо на улице, так что Екатерина и ее сын, двадцатидвухлетний король Карл IX, справедливо опасались мятежа гугенотов. Что бы там ни показало вскрытие, все полагали, что это Екатерина отравила Жанну через перчатки, а теперь кто-то пытается убить того, кто заменил ее на посту лидера.

Король и королева-мать отдали приказ об убийстве тридцати лидеров гугенотов в Париже. Увидев растущее насилие, многие парижане вооружились и двинулись уничтожать своих соседей-протестантов; резня расползлась по городу и дошла до провинций. Невозможно точно оценить число погибших, однако историки называют цифры от 5000 до 70 000 человек. Сын Жанны Анри, которому к горлу приставили меч, выразил свое внезапное и жгучее желание обратиться в католическую веру.

Узнав о резне, Филипп II – яростный католик – рассмеялся, и это был, по свидетельствам современников, единственный раз в жизни, когда он смеялся. Однако другие монархи пришли в ярость. Можно совершенно точно констатировать, что вы перешли границы допустимого, если даже русский царь Иван Грозный выражает отвращение к чрезмерному насилию в вашей стране.

Анри провел четыре года в благостном католическом заточении при дворе, прежде чем его выпустили поохотиться. Он выехал из дворца и не останавливался, пока не достиг Наварры, где подтвердил, что в душе никогда не отрекался от протестантства. Жена в конце концов присоединилась к нему, хотя они взаимно презирали друг друга и оба открыто держали любовников. В 1568 году, когда Маргарита возглавила восстание против него, Анри заключил ее в крепость на восемнадцать лет, а в 1599 году – развелся с ней.

В 1589 году он был коронован королем Франции Генрихом IV, исполняя мечты Жанны и предсказание Нострадамуса. Однако в 1593 году, когда испанские войска вели войну с королем-еретиком, а ворота Парижа оставались заперты, Анри решил снова обратиться в христианство. Его мать, вероятно, перевернулась бы в могиле.

Однажды Анри встретил старого друга-гугенота, выходившего с католической обедни, и с удивлением спросил, что он там делает. «Я здесь по той же причине, что и вы, сир», – ответил человек. «О, понимаю, – ответил король. – Должно быть, вы тоже хотите получить какую-то корону».