Башир Мальсагов - Дипломатический спецназ: иракские будни

Иракский исследователь Сальман аль-Джамиль опубликовал в газете «Ад-Дустур» (независимая политическая ежедневная газета, издается в Багдаде) статью под названием «Идейно-политические течения в иракском движении сопротивления» [11] «Ад-Дустур», 28.04.2004 г. . Прежде всего он указал на объективные трудности в исследовании данной проблемы, так как официально провозглашенных и открыто действующих политических организаций с четкими программами, целями и методами деятельности, не имеется по соображениям безопасности (на тот момент их не было, они появились позже), потому что, получив такие сведения, оккупационные силы быстро бы выявили их и уничтожили. Далее он отметил, что на первом этапе деятельности сразу же по окончании военных действий их называли остатками свергнутого режима. Оккупационные силы и временные иракские власти, прежде всего ВУС, квалифицировали их как террористов, выступающих против интересов иракского народа и мешающих ему идти по пути демократии и развития. Цель понятна — преуменьшить роль и значение сопротивления, не признавать его законности.

Автор этой публикации провел полевые исследования, проанализировал места и методы проведения операций движения сопротивления и выделил в нем в качестве ведущего и наиболее организованного сегмента исламское течение, на которое, по его данным, приходилось 85% от всех операций и антиоккупационных действий. Из них на иракцев приходилось 80%, а на иностранцев — менее 5%. В суннитском треугольнике и шиитских районах радикальная исламская молодежь быстро и стихийно присоединилась к движению сопротивления, так как она исходила из исламских ценностей и устоев, которые попираются оккупантами. Он отметил, что религиозное воспитание дало им ощущение своей причастности к арабо-исламской умме (нации, общности), способствовало распространению духа джихада и самопожертвования, а также ненависти к США и западным ценностям.

Иностранные же борцы-мужахеды прибыли в Ирак, по его словам, еще до войны, защищать страну от неверных, а после падения саддамовского режима часть из них осталась в стране, а другая часть вернулась в свои страны. Это первое течение автор назвал исламским национальным движением сопротивления. Во второе течение — национально-патриотическое движение сопротивления — он включил представителей племен, часть военных, которые почувствовали себя оскорбленными, так как была задета их воинская честь, федаинов Саддама и некоторую часть баасистов. В первый послевоенный период из их состава формировались отдельные группы борцов, которые именовали себя по названию местности, району, провинции и по другим признакам. Из-за быстротечности их появления у них не было ни четкого плана действий, ни организованного руководства. Отсюда возникли так называемые «Сарая Аль-Мужахидин» (роты мужахедов), «Ансару-с-Салям» (сторонники мира), «Катаиб ас-Саура — Аль-Джанах аль-Аскари» (фаланги революции — военное крыло) и т.д.

Возможно, эти утверждения были справедливы для начального этапа освободительного движения. Но представители партии БААС и военные заявили, что их движение с самого начала стало носить организованный характер. Режим, якобы, заранее побеспокоился о разработке плана действий в условиях наихудшего сценария, то есть полного поражения Ирака; с использованием опыта партизанской войны в других странах были заблаговременно созданы соответствующие структуры и их базы, тайники с оружием, запасы продовольствия и др. Они утверждали также, что с самого начала этим движением стал руководить верный соратник С. Хусейна Иззат Ибрагим ад-Дури, вице-президент и член Совета революционного командования.

Что касается «Аль-Каиды», то автор не увидел доказательств ее деятельности в Ираке, но здесь он, конечно, был неправ, так как сеть «Аль-Каиды» действовала в стране весьма активно и именно она была причастна к самым бессмысленным, жестоким терактам против мирного населения, в том числе и к последовавшим позже многочисленным похищениям и иностранцев, и собственно иракцев. По поводу собранного автором данной статьи в 2004 году материала о движении сопротивления надо отметить, что с каждым годом движение набирало силу и опыт, прошло через важные этапы организационного и политического укрепления. В июле 2007 года часть вооруженных отрядов движения сопротивления объявила о создании фронта под названием «Высшее руководство джихада и освобождения» [12] «Аль-Ахрам», 05.07.2007 г. под руководством Иззата Ибрагима Ад-Дури. По заявлению представителей этого фронта, на него приходилось до 80% операций против многонациональных оккупационных сил. Были продолжены усилия по координации действий двух крыльев партии БААС, руководивших акциями отрядов движения сопротивления, одно из которых обосновалось в Сирии под руководством М. Ахмеда, прежнего члена Регионального руководства партии БААС, а второе — действовало на территории Ирака во главе с И. Ад-Дури.

Политические требования фронта совпадали, по существу, с программными целями Комитета мусульманских улемов. Не случайно в начале июня 2009 года 13 вооруженных иракских группировок в специальном заявлении «Фронта джихада и перемен» заявили о том, что они уполномочивают генсека КМУ Х. Дари выступать от их имени и вести политические переговоры. Фронт обратился к нему с просьбой принять эти полномочия, подтвердив, что он полностью доверяет ему, как стойкому борцу и человеку с твердыми принципами в борьбе с оккупантами, проявившему неограниченную поддержку джихаду и сопротивлению в Ираке, несмотря на постоянное давление и преследования, которым он подвергался все последние годы [13] «Аль-Ахрам», 02.06.2009 г. .

Постепенно движение сопротивления набирало быстрые обороты и превратилось в такую реальную силу с которой не считаться американцы не могли, как бы они ни отрицали его существование в Ираке и какие бы ярлыки ни вешали на него. Какой гордой поступью завоевателей-освободителей они ступали первое время по иракской земле и какой растерянный вид они приобрели чуть позже. Быстрая военная победа обернулась для них моральным, политическим и даже военным поражением.

С апреля 2004 года резко участились случаи захвата заложников, сначала граждан стран антииракской коалиции, воинские контингенты которых находились в Ираке в составе многонациональных оккупационных сил [14] В состав многонациональных сил (МНС) входили контингенты следующих стран: США, Великобритании, Южной Кореи, Австралии, Польши, Украины, Италии, Грузии, Румынии, Дании, Сальвадора, Болгарии, Азербайджана, Албании, Латвии, Никарагуа, Испании, Доминиканской Республики, Гондураса, Филиппин, Таиланда, Новой Зеландии, Тонги, Португалии, Голландии, Венгрии, Сингапура, Норвегии, Японии, Словакии, Молдавии, а также символические части из Монголии, Чехии, Литвы, Армении, Эстонии, Македонии, Боснии и Казахстана — всего 39 государств. (Данные приводятся по «Аль-Хаят», 20.03.2007 г.) , а затем уже всех подряд. К этому времени общее количество заложников превысило 50 человек. Если заложников захватывали повстанческие силы, то они, как правило, выдвигали политические условия, требовали в обмен на их освобождение вывода воинского контингента соответствующей страны из Ирака. Но очень скоро практика захвата заложников вышла за рамки инструмента политического давления и превратилась в руках различных террористов и просто грабителей в прибыльное ремесло, оно стало своего рода «бизнесом», которым стали промышлять по всей стране многочисленные группы. Не брезговали этим занятием и отдельные племенные вожди, причем суммы требуемого за освобождение выкупа исчислялись шестизначными цифрами. Если в первое время хватали в основном иностранцев, то затем перекинулись на своих сограждан, сумевших сносно устроиться в послевоенном Ираке, в частности, похищали бизнесменов, врачей, крупных специалистов и т.д. Помимо них в стране действовали, практически свободно, «летучие отряды», создаваемые как руководителями политических партий и организаций, в том числе членами ВУС, так и спецслужбами различных государств: США, Великобритании, Ирана, Израиля, Турции и др., которые работали зачастую под арабов, т.е. в арабских одеяниях и на автомашинах с иракскими номерными знаками. Особое место занимали группы боевиков «Аль-Каиды», которые могли вообще не выдвигать никаких требований и жестоко расправлялись со своими жертвами.