Денис Хрусталёв - Ледовое побоище в зеркале эпохи [Сборник научных работ, посвященный 770-летию битвы на Чудском озере]

Публикация сборника научных статей «Ледовое побоище в зеркале эпохи» посвящена 770-летней годовщине победы на льду Чудского озера, одержанной русским войском под командованием князя Александра Ярославича Невского над Ливонским орденом 5 апреля 1242 года. В памяти русского народа это сражение запечатлелось как Ледовое побоище. В ознаменование этого события 24 апреля 2012 года на историческом факультете Липецкого государственного педагогического университета при поддержке Департамента образования и науки Липецкой области был проведен Круглый стол, в котором приняли участие преподаватели, студенты и выпускники ЛГПУ, а также учителя среднеобразовательных школ Липецка и Липецкой области. В ходе работы конференции у организаторов родилась мысль о создании сборника научных исследований, который рассматривался ими как последующий и гораздо более высокий уровень обсуждения широкого спектра обстоятельств, связанных, как с самим Ледовым побоищем, так и с современной ему эпохой. К работе над сборником планировалось привлечь российских и зарубежных специалистов, чьи научные интересы имеют непосредственное отношение к указанной теме.

Мы не согрешим против истины, отметив, что Ледовое побоище, как и предшествовавшая ему Невская битва, завершившаяся разгромом шведов на невских берегах (1240), является важным элементом отечественной меморийной традиции, предметом национальной гордости русского народа и весьма эффективным средством воспитания в нем патриотических чувств. В качестве одной из славных страниц военной истории России и яркого момента в правлении князя Александра Ярославича Невского Ледовое побоище продолжает оставаться в фокусе исследовательского интереса на протяжении многих лет, невзирая на то, что степень отраженности этого события в письменных источниках крайне незначительна. Свидетельства о знаменитом сражении мы находим в 1-ой Псковской и 1-ой Новгородской летописях [1] Псковская 1-ая летопись // ПСРЛ. Т. 5. Вып. 1. М., 2003. С. 13; Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. // ПСРЛ. Т. 3. М., 2000. С. 295–297. , дошедших до наших дней в поздних редакциях, в «Ливонской Рифмованной хронике» конца XIII века [2] Livländische Reimchronik mit Anmerkungen, Namenverzeichnis und Glossar. Hrsg. L. Meyer. Padeborn, 1876. Перевод фрагмента «Ливонской Рифмованной хроники» с повествованием о Ледовом побоище опубликован в издании: Матузова В.И., Назарова Е.Л. Крестоносцы и Русь. Конец XII в. — 1270 г. тексты, перевод, комментарии. М., 2002. С. 229–234. , да еще в «Житии Александра Невского» [3] Житие Александра Невского // Бегунов Ю.К. Памятник русской литературы XIII в. «Слово о погибели Русской земли». М., 1965; Житие Александра Невского. Первая редакция. 1280-е годы. Составитель Ю.К. Бегунов // Князь Александр Невский и его эпоха. СПб., 1995. С. 190–203. , благодаря которому жизнеописание князя обрело завершенную, можно сказать, каноническую форму. Повествование о военных подвигах Святого и Благоверного князя Александра Невского оказалось искусно вплетенным в агиографическую канву. Это органичное соединение моделей святости и героизма, осуществленное безымянным автором в годину иноземных вторжений и жестоких испытаний, произвело на Руси поразительный по степени эмоционального воздействия эффект, чем-то схожий с влиянием идеи « novae militiae » на католическую Европу.

В XV–XVII веках славой князя-полководца, причисленного к лику святых Русской Православной Церкви, не преминули воспользоваться его потомки из числа представителей Московского великокняжеского дома, возвысившиеся до звания «государей всея Руси» и изыскивавшие различные средства для легитимизации своих властных претензий [4] Шенк Ф.Б. Александр Невский в русской культурной памяти: святой, правитель, национальный герой. М., 2007. С. 104–114. . Секуляризация российской государственной практики и идеологии, начавшаяся в эпоху Петра Великого, не изменила представлений современников о великих победах русского оружия, одержанных под стягами Александра Невского в 1240 и 1242 годах. Дискурс, выработанный в эпоху Московской Руси, органично вписался в рамки самодержавной, а потом и имперской политической модели, благополучно продолжив свое существование в виде устойчивого, не подлежащего какому-либо переосвидетельствованию идеологического конструкта [5] Там же. С. 130–208. .

Взгляды советских историков, которые вплотную приступили к изучению деятельности князя Александра Невского и его эпохи в конце 1930-х годов, при всем своем «классовом подходе» представляли рецепцию все тех же религиозно-исторических и политико-идеологических посылок. Противостояние советского народа фашистской агрессии в годы Великой Отечественной войны придало личности Александра Невского и Ледовому побоищу героическое и даже эпическое звучание. В 1942 году к 700-летнему юбилею легендарного сражения ведущие историки страны опубликовали ряд статей, популярных брошюр и газетных публикаций [6] Matusowa V.I. Zur Rezeption des Deutschen Ordens in Rußland // Vergangenheit und Gegenwart der Ritterorden. Toruń, 2001. S. 135–136; Матузова В.И., Назарова Е.Л. Крестоносцы и Русь. С. 11. См также: Матузова В.И. Средневековый Немецкий орден в современной международной историографии // Древнейшие государства Восточной Европы. 2002. М., 2004. С. 296–310. . Их невозможно сопоставлять по качеству подачи материала, но их идейная направленность была совершенно идентичной — все они призваны были восславить героическую борьбу русского народа с немецкой агрессией и посредством тезы «Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет», ставшую в сражающейся стране чрезвычайно популярной благодаря фильму С.М. Эйзенштейна, провозвестить грядущую Победу.

Ограниченное количество исторических источников, освещающих Ледовое побоище, равно как и частое использование его в идеолого-пропагандистских целях, породило обилие мифов, политических спекуляций, обусловило неоднозначность подходов и оценок. Интерпретация Ледового побоища в советской историографии предопределялась исключительно политическим моментом или — здесь мы воспользуемся лексическим изобретением немецкого историка Х. Бокманна, — «историзирующей идеологией» ( historisierende Ideologie ). В период Великой Отечественной войны, к примеру, характерную узнаваемость приобрел Ливонский орден, в котором советские историки склонны были видеть исключительно милитаристскую организацию, которая поработила народы Восточной Прибалтики и в силу своего агрессивного характера самим фактом существования представляла смертельную угрозу для русских земель [7] Грацианский Н.П. Немецкая агрессия в Прибалтике в XIII–XV веках // Историк-марксист. 1938, № 6. С. 87–111; Готье Ю.В. Балтийский вопрос в XIII–XVI вв. // Историк-марксист. 1941, № 6. С. 87–95; Тихомиров М.Н. Борьба русского народа с немецкими интервентами в XII–XV вв. М., 1941; Бахрушин С.В. Разгром Немецкого ордена в Прибалтике Иваном IV // Исторический журнал. 1941, № 10/11. С. 71–77 и др.