Александр Филюшкин - Когда Полоцк был российским. Полоцкая кампания Ивана Грозного 1563–1579 гг.

Однако столь высокие оценки несколько противоречат сведениям источников. Согласно летописи, часть войск «не поспела» прийти к Лукам в срок. Промедление было опасным: долго скрывать перемещения крупных воинских контингентов на литовской границе было невозможно. Русское командование и не рассчитывало, что в ВКЛ не узнают о нападении. Важно было, чтобы о нем узнали как можно позже, а марш был бы стремительным. Тогда «посполитое рушение» не успело бы собраться и пришлось бы иметь дело с незначительными, локальными силами. Этот расчет полностью оправдался.

В Великих Луках состоялся смотр прибывших войск и их распределение по полкам: «…и росписал государь бояр и воевод и детей боярских по полком, и головы с людьми и сторожи и дозорщики и все чины полковые служебные устроил… и запасы свои и конские повеле всему воинству с собою имати доволно на всю зиму и до весны. Занеже идти и до Полоцка месты пустыми, тесными и непроходными: и дорогу перед собою велел чиститу, а под наряд по рекам мосты делати… понеже до та дорога лесна и тесна» [184] ПСРЛ. Т. 13. С. 348. .

Такая организация похода сразу же делала его крайне затруднительным. Что означало требование все везти с собой? В день воин должен был потреблять не менее 1 кг хлеба или его эквивалентов. Значит, дневное продовольствие на 30-тысячную армию весит 30 тонн. Поход Ивана Грозного длился с 5 января (день сбора на Луках) по 15 февраля. То есть минимальный вес продовольствия для дворянской конницы, которое она потащила на себе, — 1200 тонн. Это не считая стрельцов, пушкарей, посохи, обозных, которые тоже питались не святым духом.

30-тысячная конная армия вела с собой не менее 60 000 лошадей (не считая обозных, вьючных и т. д.). Рацион лошади в день — не менее 5 кг овса и 10–12 кг сена. Значит, к 1200 тонн хлеба добавляем еще 300 тонн овса и 720 тонн сена. И это только для дворянской конницы. При этом мы не подсчитали оружие, боеприпасы, инструменты для починки оружия, другое продовольствие (на одной мучной болтушке войско полтора месяца не продержалось бы), шатры, предметы роскоши, которые везли знатные воины. Получается огромный обоз в несколько сотен, если не тысяч подвод (грузоподъемность одной подводы 200–250 кг).

В 1563 г. литовское посольство Ю. Ходкевича в 360 человек требовало для проезда от русской границы до Москвы 130 подвод, а им дали 50 [185] Сб. РИО. Т. 71. С. 189. . Получается от 3 до 7 человек на подводу (с грузом, необходимым для их снабжения в пути). А ведь это посольство, которое не тащит с собой от границы весь провиант — его должны кормить приставы по дороге из корма, поставляемого населением. И послы не везут в большом количестве доспехи, оружие, боеприпасы. Данная пропорция, устанавливаемая по «посольскому поезду», носит, несомненно, условный характер, но все-таки некоторое представление о потребности в подводах и размерах обоза при переездах на большие расстояния в XVI веке дает.

И такой гигантский обоз-кош надо вести по свежепроложенным зимним дорогам в полоцких лесах с максимально возможной скоростью. А ведь еще артиллерия! Думается, что эти расчеты показывают ошибочность всех попыток «увеличить» численность войска Ивана Грозного за счет «неподсчитанных» боевых холопов, «моря посохи» и т. д. Слишком большая армия с обозом просто не смогла бы пройти тот путь, который прошли воины русского царя в январе 1563 г.

8 января была расписана последовательность выхода полков: 9 января — ертоул, 11 января — передовой полк, 12 января — полк правой руки, 13 января — большой полк, 14 января — государев полк, 15 января — наряд и 16 января — сторожевой полк и полк левой руки [186] Книга Полоцкого похода… С. 55. . То есть на прохождение контингента в 4–5 тысяч конных воинов с обозом отводились сутки-двое. Этот факт говорит о растянутости колонн, о том, что они занимали на дороге большую протяженность.

Причем «график движения» не помог: начались «заторы», войска не успевали пройти по узким дорогам в положенное время. Основная проблема была с обозом-кошем. 14 января на выходе из Великих Лук образовалась, говоря современным языком, гигантская пробка из обозов большого полка, передового полка, государева полка и полка правой руки. Иван IV ругался, посылал одного воеводу за другим с приказами разобрать затор, пропускать возы то одного, то другого полка. Пробка продолжалась с 14 по 18 января, многие подводы потеряли свое место в колонне, отстали, и из-за этого был отменен смотр в Невеле, намеченный на 17–18 января (что говорит о том, что на возах, кроме продовольствия и фуража, везли доспехи и оружие, необходимые для смотра).

В дороге заторы продолжались, особенно трудными участками были переправы через реки и мосты. Движение полков и кошей несколько раз буксовало, замирало, потом возобновлялось. Царь и командование постоянно контролировали ситуацию, чуть что, посылали воевод и детей боярских на помощь застрявшим обозам. Летописец писал: «Путное же царево и великого князя к Полотцску шествие нужно и тихо, потому что царь и великий князь полки шел к Полотцску одною дорогою, и заповедь великую положил, перешед за рубеж, изо всех полков никакова человека по корм ни на иную ни на какую добычю отпущати не велел, чтоб теми малыми делы болшого дела не теряли» [187] ПСРЛ. Т. 13. С. 349–350. .

О нервном характере похода свидетельствует неясное указание князя Андрея Курбского, что во время продвижения войск под Невелем царь лично от злости убил князя Ивана Шаховского: «…своею рукою булавою насмерть убил на Невле, месте, идучи к Полотцку» [188] Курбский А . История о делах великого князя московского… С. 144. . Данный эпизод породил много толкований. Казнь князя связывали с его участием в заговоре Старицких, в «стародубском изменном деле» [189] Там же. С. 660, 709. . А. Л. Хорошкевич предположила, что Иван Грозный под Невелем «вспомнил позорное поражение здесь Курбского за год до этого» и сорвал злость, но при этом почему-то убил не самого Курбского, который благополучно был воеводой всю полоцкую кампанию, а подвернувшегося под горячую руку Ивана Шаховского. На Курбского этот эпизод произвел глубокое впечатление, и он тут же, «…опасаясь подобной участи… от своего имени, и, вероятно, от имени Мстиславского обратился к витебскому воеводе Стефану Андреевичу Збаражскому» с тайными переговорами о мире [190] Хорошкевич А. Л . Россия в системе международных отношений… С. 326. . На наш взгляд, в источниках невозможно найти никаких доказательств в пользу подобных трактовок. Подвернулся ли Шаховской под горячую царскую руку во время разгона очередных «заторов» или в самом деле пал жертвой опалы за связь с заговорщиками, подлинными и мнимыми — нам неизвестно, и никаких указаний источники не содержат.