Александр Филюшкин - Когда Полоцк был российским. Полоцкая кампания Ивана Грозного 1563–1579 гг.

Сохранившиеся списки Тысячной книги 1550 г. подтверждают эти сведения источника. В главу «Лучане дворяне» в число тысячников, дворовых детей боярских второй статьи, были записаны трое представителей старшей линии рода: «Федор да Микитка Григорьевы дети Болтина. Федоров сын Яковец» [474] ТКДТ. С. 102. Л. 166 об. .

В главе «Псковские помещики дворовые» в разделе «Остров» третьим среди тысячников, дворовых детей боярских второй статьи, был отмечен «Будай Угримов сын Болтин–Хрущов», а в разделе «В Мелетовской Засаде» четвертым тысячником среди дворовых детей боярских второй статьи упоминался старший двоюродный брат предыдущего «Иван Михайлов сын Болтин–Хрущов» [475] Там же. С. 99. Л. 164, 164 об. . С 20 июля 1554 г. по 20 июля 1555 г. Б. У. Болтин–Хрущов был наместником в псковском пригороде Белье [476] Пашкова Т. И . Местное управление в Русском государстве первой половины XVI в.: наместники и волостели. М., 2000. С. 134. . Они были представителями младшей линии рода [477] РГАДА. Ф. 210. Оп. 18. № 109. Л. 1–2. .

М. Е. Бычкова, не разобравшись с текстом Тысячной книги 1550 г., ошибочно приписала Болтиных, внуков Ивана Иванова сына Хруща Болтина, к числу «фальшивых тысячников» [478] Ср.: Бычкова М. Е . Состав класса феодалов России в XVI в. С. 155, 157. . Стоит отметить, что «Болтины–Хрущовы» были однофамильцами, а не однородцами видных тульских уездных дворян Хрущовых. Последние в 1686 г. напрасно стали приписываться к потомкам польских шляхтичей [479] Антонов А. В . Родословные росписи конца XVII в. С. 324–325, 364. .

Разбор персонального состава рода Болтиных показывает, что полоцкий помещик Т. Г. Болтин не мог происходить ни из старшей, ни из младшей линий рода. По-видимому, его предков следует искать среди представителей средней линии Болтиных. Одна из них вела свое происхождение от Семена Матвеева сына Болтина († до 1517/18). Среди его ближайших родственников упоминался Григорий Кузьмин сын Неклюдов Болтин. В апреле 1538 г. вслед за своим родственником Андреем Степановым сыном Болтиным он обменял свои земли в Подольском стане Ростовского уезда на вотчину Троице-Сергиева монастыря в Дубенском стане Кашинского уезда [480] Стрельников С. В. Землевладение в Ростовском крае в XIV — первой трети XVII в. С. 77–78, 149–150. . Здесь Болтины становились соседями Болотниковых, которые ранее получили здесь владения за службу в уделе дмитровского, кашинского и звенигородского князя Юрия Ивановича (1503–1533) [481] Акты Троицкого Калязина монастыря XVI в. / Сост.: С. Н. Кистерев, Л. А. Тимошина. М.; СПб., 2007. № 63. С. 64–66 [Подлинник], № 68. С. 70–71 [Список XVII в.]. — Не обращаясь к тексту этого важного источника, М. М. Бенцианов полагает, что Болотниковы «позднее, скорее всего, находились среди городовых детей боярских Юрия Дмитровского», но ниже уже признает, что они «служили Юрию Дмитровскому, хотя и не занимали там сколько-нибудь видных позиций» ( Бенцианов М. М. Служилые люди князя Юрия Дмитровского [Ч. 1] // ДРВМ. 2010. № 2 (40). С. 49, 54). .

По-видимому, сыном Г. К. Неклюдова-Болтина мог быть Тимофей Григорьев сын Болтина. Среди представителей старшей и младшей линии рода, живших в середине — второй половине XVI в., не было лиц, носивших имя Григорий. Единственным исключением мог бы стать Григорий Андреев сын Болтин — помещик Шелонской пятины Новгородской земли, точное происхождение которого в этом роде также неясно. Однако это возможное предположение не поддерживают данные источников. Согласно приправочной писцовой книге И. Г. Белеутова 7059 г., поместье Г. А. Болтина находилось в Щипетском погосте. Он умер до 1550/51 г., оставив на поместье из 7 деревень «и с усадищем, и з старыми починки, а обеж одиннатцать и с пустою полуобжею» и новым починком вдову Аксинью и трех своих сыновей — Бориса, Гавриила («12 лет») и Митьку («9 лет»). Из их числа «болшой брат Бориско служит» [482] Писцовые книги Шелонской пятины XVI в. / Сост. К. В. Баранов. М.,2009. С. 121–122. Л. 320 об. —322. . Таким образом, становится ясно, что Т. Г. Болтин не мог быть сыном Г. А. Болтина.

В писцовой книге Полоцкого повета 1570 г. отмечается, что в Межевской волости, находившейся к югу от Нищенской волости, Невельским помещикам Т. Г. Болтину и его сыну Семейке, уже владевшим 51 четвертью, были пожалованы деревни Брызжелева «на Великой реке», Максютино «в Озерцех» у р. Великой и Климятино на р. Дриссе (правый приток р. Западная Двина). В них находилось «5 дворов, а людей в них 2 человека, пашни середние земли 24 чети да перелогу 3 чети, а худые земли перелогу 11 четий и обоего пашни середние и худые и перелогу 38 четий в поле, а в дву потомуж, сена по лугом 160 копен, лесу пашенного поросли 35 десятинъ, да лесу ж пашенного и непашенного в розных местех в длину на 9 верстъ, а поперег на 4 версты, да им же дано в Межеве, и оклад их писан подлинно в Межеве» [483] Иван Грозный — завоеватель Полоцка. С. 301–303. Л. 270–271. .

В Межевской волости за Т. Г. Болтиным и его сыном Семейкой была закреплена пустошь Сидорова, «пашни перелогом девять четий в поле, а в дву потомуж, земля середняя, сена дватцать копен, лесу пашенного семнатцать десятин, а непашенного дватцать пять десятин». При этом еще одно небольшое владение этим помещикам было пожаловано в Непоротовской волости — «пашни и перелогу на тритцать на восмь четий».

Итак, в двух последних волостях в поместье за Т. Г. и С. Т. Болтиными оказалось «пашни и перелогу 47 четий в поле, а в дву потомуж». Несмотря на то, что отцу и сыну был учинен общий оклад в 300 четей, «по 150 четий за человекомъ», в Полоцком повете Болтиным «не дошло въ их оклад добрые земли 200 четий в поле, а в дву потомуж» [484] Там же. С. 376–377. Л. 342 об. — 343. . Таким образом, как и в случае с семьей Болотниковых, материальное обеспечение Болтиных на новом месте оказалось недостаточным.

Судьба Т. Г. и С. Т. Болтиных в период Полоцкого взятия неясна. Возможно, к этому времени они умерли или погибли при обороне одного из полоцких городов в 1579 г. На этот вывод косвенно указывает следующий факт. Младшим сыном Т. Г. Болтина был Иван Тимофеевич Болтин. По-видимому, в силу своего возраста он не успел получить поместье в Полоцком повете. Почти сразу после падения Полоцка (в 1579 г.) И. Т. Болтин доспел к службе. В 1580/81 г. он получил в поместье несколько деревень и пустошей на озере Стрижино и р. Дряме в Стрижинской и Данковской волостях Торопецкого уезда на «сто пятдесят чети в поле а в дву по тому ж, со всеми угодьи, что к тем деревням и к пустошам исстари потяглу» [485] Акты служилых землевладельцев XV — начала XVII в.: сб. док. М., 1997. Т. 1 / Сост. А. В. Антонов, К. В. Баранов. № 36. С. 35 [Список 1628 г.]. .

Младшим братом С. Т. и И. Т. Болтиных был Молчан Тимофеев сын Болтин. В 1587/88 г. по соседству со старшим братом он получил в поместье несколько пустошей в Данковской волости Торопецкого уезда. Его ввели «в пустошь что была Саввы кузнеца, в пустошь что была деревня да Дристихе Шебанова, в пустошь что была деревня Маринница, в пустошь что была (дрв.) Яраковская, в пустошь, что была деревня Михалкино», а в Стриженской волости — «в пустошь Горовятицу, в деревню Лукинскую, в деревню Патрекеевскую на озере на Невороже, в пустошь Васковскую, в пустошь Малые Нивки».