Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Позднее Литвинов посылает полпреду СССР во Франции Я. З. Сурицу, телеграмму, где извещает последнего, что в разговоре с Потемкиным Даладье как-то упомянул, что, по сведениям французской разведки, немецкий рейхсвер утверждал, что у него имеется агентура в верхушке Красной Армии.

Министр иностранных дел Чехословакии, доктор Камил Крофта через несколько дней после казни военных утверждал, что еще четыре месяца назад он узнал, что Гитлер собирается после удачного военного переворота установить дружественные отношения с Москвой. Это сообщение несколько выбивается из общего ряда, но ведь доктор вполне мог не знать о противостоянии Гитлера и немецких военных — противостояние-то было тайным — и отождествить германское правительство и рейхсвер.

Французский посол в Москве Робер Кулондр сообщил французскому послу в Берлине о том, что он от каких-то официальных германских представителей узнал о готовящемся перевороте, в результате которого в России должна установиться военная диктатура, настроенная на сотрудничество с Германией.

В 1936 году Леон Блюм отказался подписать военный союз с СССР, ссылаясь на то, что руководители советского Генштаба поддерживают подозрительные связи с Германией. Вспомним еще раз о поездке Уборевича, которой был так возмущен Гитлер. Нет, явно не с Гитлером поддерживались эти связи…

Вспомним еще раз и одно из донесений Илинича, еще от 1934 года, где он сообщает: «…польской разведкой был добыт скопированный доклад английской разведки о том, что германское командование в лице генерала Хаммерштейна нашло в лице т. Блюхера человека, который, опираясь на Германию, совершит переворот в СССР».

Берлинский корреспондент «Правды» разведчик ГРУ Анатолий Климов, ссылаясь на полковника воздушного министерства Линднера, принадлежавшего к сторонникам Секта, сообщал, что в верхушке офицерского корпуса говорят о связях с верхушкой командного состава РККА, и даже называл имя Тухачевского. Более того, Климов сообщает, что после расстрела генералов Линднер сказал, что «у Германии остались еще в Красной Армии весьма влиятельные друзья, которые будут работать и впредь в том же направлении».

Получается, что дипломатический мир Европы не просто говорил — жужжал о грядущем перевороте, о малопонятных связях Красной Армии и рейхсвера. Причем с одной стороны называли Тухачевского, с другой — бывших сторонников Секта.

Отчасти проговаривается в своих мемуарах и Шелленберг. Сначала он сообщает, что Гейдрих получил от генерала Скоблина сообщение, что «советский генерал Тухачевский во взаимодействии с германским генеральным штабом планирует свержение Сталина». Этой информации можно доверять, а можно и не доверять. А вот дальше наступает момент истины. Шелленберг, которого никто не тянул за язык, вдруг заявляет: «…дело Тухачевского надлежало держать в тайне от немецкого командования, чтобы заранее не предупредить маршала о грозящей ему опасности». Что это, если не косвенное признание наличия связей?

Еще одним свидетельством того, что неформальные связи между советскими и немецкими военными продолжались и после прихода Гитлера к власти является документ Разведупра, помещенный В. В. Захаровым в своей диссертации. Согласно этому документу, датированному 23 августа 1934 года, произошла встреча агента Разведупра РККА с начальниками разведывательного и контрразведывательного отделов штаба 8-го корпуса вермахта, дислоцированного в Бреслау, капитаном Ризе и майором Виллингом. На встрече обсуждались вопросы германо-польских отношений и возможности войны между Германией и СССР. Немцы заверили советского представителя, что рейхсвер и после германо-польской декларации о ненападении рассматривает Польшу как врага. Что же касается СССР, отметил майор Виллинг, то планы интервенции против СССР имеются только у верхушки НСДАП. Армия в такой интервенции не заинтересована, поскольку военным кругам совершенно ясно, что война с СССР явилась бы опасным экспериментом для Германии.

Интересно, что судя по всему эта встреча в несколько извращенной форме (как и все, о чем он рассказывает) описана Вальтером Шелленбергом в его мемуарах. Многие, наверное, обратили внимание, читая их, на историю о начальниках разведки и контрразведки абвера в Бреслау, оказавшихся советскими шпионами и сбежавшими в СССР. Между тем каждый, кто хоть немного знаком с историей советской разведки, прекрасно знает, что ничего подобного в отечественной литературе не описано. По меньшей мере странно, что наши «историки в погонах» не раздули такой «успех» советской разведки.

Что еще любопытно: снова и снова пытаясь найти помощь на Западе, немецкие заговорщики — а они в основном восточники, — почти не пытаются обратиться к Сталину. Не потому ли, что чувствуют себя слишком скомпрометированными в его глазах?

Наконец, косвенно свидетельствует о возможности наличия связей и поездка Тухачевского в Лондон на коронацию, ради которой он готов был даже отложить переворот.

Свидетельства эти косвенные, но их много. Есть и еще некоторые странные факты, которые хорошо объясняет наша версия, и есть другие факты, которые в свете вышеизложенного предстают в новом ракурсе. Рассмотрим некоторые из них.

В третьем томе «Очерков истории российской внешней разведки» есть довольно интересная глава — «Встречный бой „Янычара“». Там рассказывается, как два наших разведчика, Карл Силли и Артур Баевский, пытались проникнуть в абвер, завербовав майора абвера Гельмута Вера. Карла Силли мы уже знаем: вместе с Отто Штейнбрюком он в 20-е годы руководил немецким отделением КРО, потом работал в Берлине и в Вене. Артур Матвеевич Баевский с 1926 года работает сотрудником немецкого отделения КРО ОГПУ, где служит под руководством Штейнбрюка и Силли. Затем вместе с ними он переходит в Иностранный отдел. Работает в берлинской резидентуре, затем становится самостоятельным резидентом в Стокгольме. Его псевдоним — «Гаиб».

Операция по внедрению в абвер началась в 1935 году, то есть после назначения Абрама Слуцкого начальником ИНО, когда он снова активизировал многие закрытые было немецкие разработки. Посредниками в выходе на Гельмута Вера были агент ИНО ОГПУ Роман Бирк и его приятель, старый — еще с довоенных времен — агент немецкой разведки Эгон Гесслинг, который и свел Бирка и Вера. (Кстати, во время первой мировой войны Вер был советником в турецкой армии — как раз тогда, когда там же служили и генерал Сект, и известный нам Нидермайер.)

В 1935 году Гельмут Вер работал во втором секретном подразделении абвера, имевшем название «домашняя капелла». Во главе «капеллы» стоял бывший флотский офицер, крупный разведчик Рихард Протце. Это была своеобразная контрразведка абвера, раскрывшая в свое время довольно много шпионских групп в Германии. Гесслинг познакомил Бирка не только с Гельмутом Вером, но и с самим Протце. «Капельмейстер» сам решил завербовать Бирка для работы на абвер. Тот от вербовки уклонился, однако после некоторых встреч свел Гельмута Вера с Карлом Силли. Как потом выяснилось, Вер действовал с ведома и по заданию своего начальства, и не просто начальства, а самого адмирала Канариса.