Майкл Ходарковский - Степные рубежи России

В начале нашего периода Ногайская Орда была устоявшимся племенным союзом, отделенным как от соседей-тюрок (казахов, башкир, татар), так и от соседей-монголов (калмыков). Ногайцы отличались от соседей не языком и не этнической принадлежностью – они говорили на таком же тюркском диалекте, как и многие их соседи, а понятие этноса вообще сложно применять в случае степных союзов с постоянно меняющимся племенным составом. В первую очередь ногайцев определяла их правящая династия, восходившая к Едигею. Согласно неписаным, но соблюдавшимся правилам тюрко-монгольского мира, лишь потомки Чингисхана могли считаться преемниками Золотой Орды или иных частей державы Чингизидов. Едигей был выдающимся полководцем, но не Чингизидом. Это означало, что правители Ногайской Орды, в отличие от более высокородных властителей Крыма, Казани, Астрахани и Сибири, не могли претендовать на наследие Золотой Орды.

Эта особенность была недвусмысленно отражена в политической номенклатуре. Барон Сигизмунд Герберштейн, внимательно изучивший Московию в начале XVI века, отметил, что у ногайцев не было царя (то есть хана), а только князь (то есть бий) [10] Герберштейн С. Записки о Московских делах / Пер. А. И. Малеина. СПб.: Изд-во А. С. Суворина, 1908. С. 157. . Ногайцами правил бий (на русском языке его называли большой князь ). Престолонаследником его был нуреддин (имя старшего сына Едигея, превратившееся в титул), а за ним следовали кейкуват (титул, образованный от имени младшего сына Едигея) и тайбуга [11] Продолжение древней российской вивлиофики (далее ПДРВ). СПб.: Импер. Академия наук, 1786–1801: В 11 т.; репринтное издание: Slavic Printings and Reprintings 251 / Ed. van C. H. Schooneveld. The Hague: Mouton, 1970. Vol. 8. P. 264–265; Vol. 9. P. 17, 249–250. .

Согласно традиции, каждый титул соответствовал той или иной территории. В XVI веке резиденция бия была в Сарайчике, а его пастбища располагались по реке Яик; пастбища нуреддина находились к западу, вдоль Волги, а кейкувата – к востоку, вдоль реки Эмбы. Титул тайбуга, впервые упоминающийся во второй половине XVI века, возможно, возник в результате падения Казани, захваченной московитами в 1552 году, – события, в котором ногайцы сыграли существенную роль. Хотя нет четкого указания на то, чем занимался тайбуга, не исключено, что он контролировал часть территории и населения бывшего Казанского ханства, а стало быть, северные и северо-восточные ногайские пастбища [12] ПДРВ. Т. 11. С. 233–236, 271–298; Акты времени Лжедмитрия 1 (1603–1606). Ногайские дела / Ред. Н. В. Рождественский // Чтения в императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете: Сборник (далее ЧОИДР). М., 1845–1918. Т. 264. Ч. 1 (1918). С. 110; Кочекаев Б. А. - Б. Ногайско-русские отношения. С. 38–40; Жирмунский В. М. Тюркский героический эпос. С. 414; ПДРВ. Т. 8. С. 269–277. Т. 9. С. 37–39. .

Кандидаты на четыре княжеских титула должны были быть утверждены Ногайским высшим советом: керюнюш ( корнюш в традиционной русской транслитерации), в котором заседали члены правящей династии ( мирзы ), племенная аристократия ( карачи ), прославленные воины ( бахадуры ), свита бия ( имельдеши ) и мусульманское духовенство ( муллы ). У бия была своя администрация (казначей, секретарь, писцы, сборщики налогов) и совет, состоявший из бия и людей, пользовавшихся его наибольшим доверием. Впрочем, его власть, опиравшаяся на этот зачаточный официальный аппарат, была в значительной степени ограничена могуществом и независимостью мирз и карачей [13] Кочекаев Б. А. - Б. Ногайско-русские отношения. С. 42–45. Например, в 1580 году ногайский бий Урус отказался от планов нападения на Московию после того, как большинство ногайских мирз и лучших людей высказались против похода. РГАДА. Ногайские дела. № 9. Л. 156–157. .

Слабость центральной власти привела к бесконечным междоусобным войнам среди ногайцев. Первое серьезное разделение ногайцев произошло в конце 1550‐х годов, когда ногайский нуреддин Казы покинул свои пастбища вдоль Волги и направился в северокавказскую степь. Его ногайцы стали известны как Казыева Орда или Малая Ногайская Орда. Ногайцы, оставшиеся на реках Волга и Яик под властью Исмаил-бия, стали известны как Большая Ногайская Орда. В начале XVII века Большая Ногайская Орда тоже распалась под ударом калмыков.

Распад Золотой Орды привел к появлению не только полностью кочевых обществ, подобных ногайцам, но и ханств – примитивных городов-государств, своеобразно сочетавших оседлый и кочевой образ жизни. Двумя наиболее важными ханствами, появившимися в 1430‐е годы в результате распада Золотой Орды, были Крымское и Казанское – и между ними было немало общего. Основателем правящей династии Казани был Улу-Мухаммед, внук прославленного Тохтамыша, хана Золотой Орды, а другой Чингизид, Хаджи Гирей, стал первым ханом крымской династии. Гиреи оказались гораздо более долговечны, и вскоре после того, как в 1517 году пресеклась казанская династия Улу-Мухаммеда, Сахиб Гирей прибыл из Крыма, заявив право Гиреев на казанский престол. Как до этого события, так и после него крымские ханы претендовали на все земли Золотой Орды, включавшие, разумеется, и Казань.

В Крымском ханстве престолонаследник носил титул калгай ( калга ) и мог быть братом или сыном хана. Обычно калга получал пастбища вдоль реки Днепр, к северо-западу от Крыма. Следующим в порядке преемственности был нуреддин, занимавший пастбища вдоль Кубани, к востоку от Крыма. Неясно, существовала ли подобная система в Казанском ханстве [14] Худяков М. Г. Очерки по истории Казанского ханства. Казань: Гос. изд-во, 1923, репринтное издание 1990. С. 43–45, 72–83; Inalcik Н. Giray // Islam Ansiklopedisi. Istanbul: Milli Egitim Basimevi, 1948. Vol. 4. P. 783–785. .

Власть крымского хана в значительной степени зависела от поддержки карачей, глав четырех важнейших племен: ширинов, барынов, аргынов и кипчаков. После начала XVI века племя мангытов заметно выдвинулось и в Крыму, и в Казани, но ширины и барыны сохранили свою ведущую роль. В 1508 году глава племени ширинов, Агиш, писал великому князю Василию III, указывая в числе прочего на важность своего положения в крымской политике. Он сравнил Крым с повозкой, в которой его повелитель хан – правая ось, а он, Агиш, со своими людьми и 20-тысячной армией – левая [15] Вельяминов-Зернов В. В. Исследование о Касимовских царях и царевичах: В 4 т. СПб.: Имп. Академия наук, 1863–1867. Т. 2. С. 410–448; Сыроечковский В. Е. Мухаммед-Герай и его вассалы // Ученые записки МГУ. 1940. № 61. С. 28–39; Сборник Императорского Русского Исторического Общества (далее СИРИО): В 148 т. СПб., 1867–1916. Т. 95. № 2. С. 39–40. .

Как в Крымском, так и в Казанском ханстве главные решения принимались в ханском совете ( диване ) или, при необходимости, на более обширном собрании ( курултае ), где присутствовали знать, духовенство и «лучшие» люди. В состав знати входили, в убывающем порядке важности, вожди карачей ( эмиры ), другие вожди ( бики ) и младшие сыновья биков ( мирзы ). Если эмиров было немного, биков и мирз насчитывалось несколько сотен. В отличие от ногайцев крымские и казанские ханы опирались на более обширную и сложно организованную администрацию. Например, в 1520‐е годы администрация Казанского ханства включала в себя по крайней мере тринадцать официальных чинов. Как Крым, так и Казань унаследовали административный аппарат Золотой Орды и поддерживали его, чтобы контролировать земледельческие общины, находившиеся на их территории, и собирать с них налоги [16] Худяков М. Г. Очерки по истории Казанского ханства. С. 190–195, 198–209; Keenan E. L. Muscovy and Kazan, 1445–1552: A Study in Steppe Politics. Ph. D. diss., Harvard University, 1965. P. 89–97; Rorlich A. A. The Volga Tatars: A Profile in National Resilience. Stanford: Hoover Institution Press, 1986. P. 28–30. .