Алекс Громов - Арктика в Великой Отечественной Войне

Сложная транспортная ситуация вынуждала искать кружные пути поставок. Несмотря на это и на проблемы с продуктами в самом Мурманске, несколько эшелонов рыбы отправили из сражающегося заполярного города в окруженный кольцом блокады Ленинград. В первой партии было 10 центнеров соленой трески, 520 центнеров сельди, 370 центнеров семги и 75 центнеров рыбьего жира.

Отдельные небольшие отряды, составленные из крепких подростков, направились на Новую Землю. В местах массового гнездования птиц, прежде всего кайр, они собирали яйца и заготавливали птичье мясо. В этой экспедиции был даже свой научный консультант — орнитолог Лев Белопольский. «Для этого выделили два небольших мотобота — „Исследователь“ и „Осетр“ и объявили набор добровольцев из ребят-старшеклассников, — пишет А. Киселёв. — Желающих отправиться на Новую Землю было много, но отобрали тридцать самых развитых в физическом отношении парней… Кроме мяса кайры — крупной полярной птицы — мурманские школьники заготовили тогда полмиллиона яиц, и это была весомая прибавка к продовольственному пайку. В госпиталях и рабочих столовых всю осень жарили яичницы и готовили омлеты, вспоминали добрым словом тех, кто доставал яйца» [74] Там же. .

Это было весьма рискованное дело: приходилось карабкаться по крутым скользким скалам на пронизывающем ветру, да и угроза нападения немецких подводных лодок не исключалась. Но юным добытчикам повезло, мотоботы благополучно доставили экспедицию к Новой Земле, а потом обратно в Мурманск.

Алексей Васёнов, сооснователь крупнейшей русскоязычной книжной социальной сети «Живая Библиотека» и платформы gorblog.org, специально для этой книги комментирует историю той продовольственной экспедиции:

«С войной всегда приходит голод. Об этом мало кто помнит в мирное время, особенно среди тех, кто восторженно вторит выкрикам своего вождя на площадях или умиляется подвигам „наших славных парней“, несущих свободу и свет цивилизации так далеко от дома. Но об этом никогда не забывают те, чей порог однажды она переступила.

В войну Красная армия вступила, руководствуясь нормами суточного довольствия, утвержденными, в том числе, приказом НКО СССР № 208 от 24 мая 1941 года, по которому выходило, что боец РККА будет сыт, доволен и готов бить фашистскую гадину умело и решительно. Однако неудачи первых месяцев войны и быстрое продвижение сил противника вглубь страны значительно сократили продовольственные возможности СССР. Из западных областей не удалось вывезти значительную часть (более 70 %) мобилизационных запасов. В 1941–1942 годах страна лишилась почти половины посевных площадей. До войны в оккупированных районах производилось 84 % сахара и 38 % зерна. На фронт была мобилизована большая часть сельского трудоспособного мужского населения и техники. Все это вело к сокращению урожаев. В 1942 г. валовой сбор зерна составил всего 38 %, а 1943 г. — 37 % от довоенного уровня. Страну сжимали не только стальные тиски армии Гудериана, но и костлявая рука приближающегося голода.

Когда война приходит в твой дом — нет ничего страшнее. На его защиту встают все его обитатели, и в ход идут все припасы, сделанные в мирное время. Бригады охотников, уходивших в зимнюю тундру, и отряды подростков, карабкавшихся по скользким камням в поисках яиц кайр, знали об этом. Их вел вперед не зов пустых идеологем, а лозунг, родившийся в сердцах всех тружеников тыла и ставший бессмертным: „Все для фронта, все для Победы!“»

Весной 1942 года в Мурманске началась огородная кампания. Климатические условия области не слишком располагают к земледелию, но драгоценную в смысле витаминов зелень и неприхотливые корнеплоды здесь вполне можно выращивать. Этим и занимались жители. Особое внимание уделяли картофелю, который неплохо растет на Севере в условиях длинного светового дня. Недостаток света он переносит намного тяжелее, чем холодную погоду. Картофель — второй хлеб, сытная пища, что в описываемой ситуации чрезвычайно важно.

Максим Старостин, первый секретарь Мурманского обкома ВКП(б), наблюдая воочию местную битву за урожай, записал в дневнике: «2–3 июня. Фашистская авиация не делает последнее время налетов на город, и население чувствует себя прекрасно. В связи с весной все копают огороды — это какая-то горячка. Просто не ожидал такой активности населения. Врачи, инженеры, интеллигенция — все копают землю, растаскивают камни, подвозят навоз, разбрасывают его по земле. В городе изрыли буквально всю свободную землю. Даже там, где сгорели дома, вытащили столбы и разделывают землю под огороды» [75] Киселёв А. А., 1995. .

Глядя на это, партийный руководитель Мурманска не скрывал облегчения — и потому, что у людей вопреки пережитой тяжелейшей зиме нашлись запасы внутренних сил, и в надежде, что уж картошка-то к осени будет. Даже шутить у Максима Ивановича получалось: «4 июня. На огородах города большое оживление. Прокурор области тов. Власов с седой головой любовно разделывает две грядки на своем коллективном огороде: сажает редис, репу, морковь и др. Недалеко от него блестит на солнце лысина редактора газеты „Полярная Правда“ тов. Култышева, который разбрасывает навоз по огороду. И аналогичная картина по всему городу. Опасаюсь, что скоро будут поступать от жителей заявления с претензиями, что их огород разбомбили фашисты» [76] Там же. .

Бомбы на Мурманск сыпались постоянно. Немцы использовали тактику, направленную на полное уничтожение города: сначала массовое применение зажигательных бомб — а потом на тех, кто бросался тушить многочисленные пожары, летели фугасные бомбы. Американский представитель Аксель Пирсон, находившийся в 1942 году в Мурманске как наблюдатель за поставками по ленд-лизу, так описывал в дневнике обстановку: «На нас сбрасывали бомбы утром, днем и ночью. Мы переживали по 14 бомбежек в день. Я подсчитывал налеты в течение тридцати восьми дней: нас бомбили 168 раз, после этого я бросил записывать…» [77] Бурков Г. Д. Война в Арктике. — М.: Издательский дом «Сказочная дорога», 2014. .

С водой для тушения пожаров регулярно возникали сложности. В результате прямых попаданий бомб городской водопровод за время войны 443 раза выходил из строя; более 300 раз из-за бомбежек происходили аварии канализационных сетей. В «Арктике», центральной гостинице города, бомбы разрушили ту часть здания, где находились ванные комнаты и санузлы. Американские моряки из северных конвоев, решившие переночевать не на корабле, а «в отеле», были весьма впечатлены решением туалетной проблемы: вдоль коридоров просто установили длинные желоба, исполнявшие роль писсуаров.