Гай Аноним - Вокруг Апокалипсиса. Миф и антимиф Средних веков [оптимизированный вариант]

А утрачено было почти все.

Средневековью достались в наследство две различные модели питания: культура злаков и культура мяса. В основе первой лежала средиземноморская триада древних греков и римлян, составлявшаяся из злаковых, виноградного вина и оливкового масла, в сакральном смысле превратившаяся в таинства причастия хлебом и вином, а также таинство миропомазания. Вторая восходила к культуре варварских народов, прежде всего германцев.

Античные авторы с презрением писали, что эти племена пребывают во мраке животного существования, не зная цивилизованного земледелия. Подобное противопоставление весьма схематично и содержит в себе большое упрощение — варвары, так же как эллины и римляне, выращивали злаки и употребляли в пищу зерно. Их «национальным» напитком было ячменное пиво, которое, начиная с XIV века, вытеснялось пивом из хмеля. В свою очередь, римляне времен республики и ранней империи тоже разводили скот и потребляли мясо, пускай и в небольших объемах.

Древнеримские авторы, подобные Катону, оставили после себя труды, подробнейшим образом регламентировавшие сельскохозяйственное производство, детально описывающие управление фермой и общераспространенные способы получения хорошего урожая. Увы, но Средневековье оставило от римского наследия в аграрной сфере лишь отголоски, огромный научный пласт был утерян и забыт.

Тем временем население Европы с X по XIV века дало почти троекратный прирост, изменяя облик континента. Чтобы прокормиться, люди проводили обширную расчистку земель со сведением лесов и распашкой неокультуренных пастбищ, используя довольно примитивные методы хозяйствования и по наитию изобретая заново античные технологии. Так, крупнейшим достижением сельского хозяйства в умеренной зоне был переход к трехпольной системе с чередованием яровых, озимых и пара.

В XII–XIII веках наметилась одна действительно важная тенденция в развитии производства, которая в долгосрочной перспективе связала сельскую и городскую экономики, — аграрная специализация. Один из способов бороться с истощением земли — выращивать культуру, которая подходит для данного типа почвы, и именно на этом продукте специализироваться, продавая на сторону и покупая взамен то, что лучше растет на других землях. Такого рода разделение предполагало не только торговлю, но и прямой бартер между регионами.

Постепенно многие области начинали специализироваться в производстве на экспорт. Несмотря на то, что число культур, которые выращивались в те времена, было гораздо меньше, чем сейчас, сельскохозяйственный пейзаж начал выглядеть более разнообразно в сравнении с кромешным упадком Темных веков.

Пиршество герцога Жана. Великолепный часосолов герцога Беррийского, 1410–1416 гг.

Средневековая Европа довольно четко разделялась на две аграрные зоны: средиземноморскую, где отчасти сохранялись традиции античного земледелия, и заальпийскую зону умеренного климата. На юге главной зерновой культурой была пшеница, наряду с которой высевали довольно много ячменя. Кроме того, возделывали бобовые, выращивали виноград, фрукты, а кое-где и маслины. Хлеб засевали осенью: осенне-зимние дожди обеспечивали здесь развитие озимых культур, тогда как летняя жара препятствовала бы интенсивному росту яровых посевов.

Каждая из провинций старалась как можно более полно удовлетворить собственные потребности, поскольку деревни, как правило, поддерживали экономические связи лишь с ближайшими городами. Повсюду на первом месте среди культур оказались зерновые, но, если не считать очень богатых земель, пшеницы сеяли намного меньше, чем ржи, ячменя и овса. Напомним, что при расцвете империи римляне относились к этим злакам пренебрежительно, выращивая их в основном на корм скоту — граждане Рима (как до них вавилоняне, египтяне и карфагеняне) питались почти исключительно пшеницей.

На тяжелых почвах Бретани и в центральной части Франции предпочтение отдавалось «черному зерну» — гречихе. Значительную роль играли «текстильные» растения — лен, конопля, благодаря чему всегда хватало сырья не только для ткацких станков ремесленников в окрестных городах, но и для прялок крестьянских хозяйств. Вообще, во Франции того времени широко распространяется так называемое farrago — смешанные сорта хлеба: например, ячмень и овес или овес и рожь, которые высевались вместе. Многие ученые отмечают повышение урожайности зерновых в период классического Средневековья. По данным Ж. Дюби, в XIV веке начался новый подъем сельского хозяйства, что было обусловлено не только совершенствованием методов сева и удобрения почв, но и тем, что состоятельные горожане, корпорации и объединения начали вкладывать в земледелие значительные средства.

Однако другие исследователи не столь оптимистичны.

«Доступные крестьянам XIII века приемы к концу столетия исчерпали себя, и с тех пор по мере роста населения наши источники все чаще и чаще упоминают массовый голод. Прежде в годы неурожаев сельским общинам удавалось как-то продержаться, но теперь, на пределе демографического роста, они уже не справлялись. В 1315–1317 годах, а местами и позже, суровые зимы и дождливые лета истощили ресурсы всей Северной Европы, и даже развивающиеся торговые сношения, о которых говорилось выше, не спасали от голода — по крайней мере, после первого года. Урожаи зерна и винограда резко снизились, эпидемия среди овец сократила объемы поставок шерсти во Фландрию, пострадало даже солеварение… Хотя сокращение европейского населения вдвое не могло не сказаться на экономике, сокрушить ее Черной смерти не удалось. Для переживших чуму последствия были, скорее, положительными хотя бы потому, что для крестьян снижение плотности населения означало увеличение земельных наделов, а наемным работникам поредение рядов позволяло выторговать более выгодные условия, по крайней мере теоретически».

Средневековое мышление, непосредственно связанное с религией, трактовало голод совершенно однозначно: он был Божьим наказанием, карой за людские грехи, и за первородный грех особенно. Изначально человек был сотворен Господом, чтобы беззаботно жить в саду Эдема, не заботясь о хлебе насущном, и лишь грехопадение привело к тому, что человек, изгнанный из рая, обречен добывать пропитание в муках и тяжких трудах. А раз так — значит, голод неудивителен и даже в чем-то естественен. Бог внушил своему неразумному созданию чувство голода, дабы человек неустанно трудился под угрозой смерти.