Олег Платонов - Под властью зверя

Многие из знамений о конце света нашли отражение в работах духовного писателя С.А.Нилуса, бывшего духовным сыном оптинских старцев и окормлявшегося у отца Варсонофия Оптинского.

С.А.Нилус, несмотря на преследования, обыски, аресты (в 1924 и 1927 годах), до самой кончины в январе 1929 года писал вторую часть книги «На берегу Божьей реки», в которой говорил о чудотворениях как проявлении Воли Божией, о спасительной силе покаяния при тяжких несвободах, в каких оказался русский народ, о Церкви как водительнице совести. [278] Нилус С. На берегу Божьей реки. Записки православного. Часть 2. Издание свято-Троице-Сергиевой Лавры, 1992. с.201.

До конца дней своих продолжал работать известный русский богослов и духовный писатель митрополит Серафим (Чичагов) (расстрелян в Таганской тюрьме в декабре 1937 года). Этого русского архиерея считал своим наследником святой Иоанн кронштадтский. Митрополит Серафим имел доброе, истинно христианское сердце, мгновенно откликался на нужды ближнего. У него было много духовных детей. Он сочинял церковную музыку, никогда не расставался с фисгармонией. Большое внимание уделял церковному пению. Владыка Серафим хорошо рисовал, занимался иконописью. В московской церкви Илии Пророка в Обыденном переулке сохранились две иконы, написанные им — спасителя в белом хитоне и преподобного Серафима, молящегося на камне. [279] Журнал Московской Патриархии, 1989, 2. с.13–18.

Духовными подвигами многих православных людей, кровью сотен тысяч мучеников Русская Церковь была спасена, просияла и возвысилась над вакханалией бесовщины и беззакония, охватившей наше Отечество. сломить Православие большевикам не удалось. Безбожная пятилетка 1932–1937 годов провалилась, как и предыдущая. Перепись 1937 года, в которую был включен вопрос о религиозных убеждениях, обнаружила, что две трети сельского населения и одна треть городского продолжают считать себя верующими. [280] История Русской Православной Церкви. с.105.

Осмысливая причины, по которым большевикам удалось удержаться у власти и, более того, несколько десятилетий управлять страной, прежде всего следует отметить, что террор и насилие, несмотря на их ужасный и глобальный характер, были не главными и даже не первостепенными условиями укрепления их господства над великой страной. Главное состояло в том, что им удалось осуществить кощунственную подмену истинных святых ориентиров душевной жизни на ложные. сознательно или бессознательно большевики сумели найти отклик в душах определенной части русских людей, эксплуатируя, а точнее, паразитируя на многих светлых чувствах, на духовных ценностях русской цивилизации и прежде всего добротолюбии, любви к Родине, психологическом неприятии зла и желании активно бороться с ним. страшное кощунство состояло в том, что большевики предлагали осуществление этих светлых чувств вне Бога, вне православных традиций, более того, в борьбе с Богом.

Недолгое правление масонского Временного правительства лживой пропагандой осквернило одну из главных святынь русского человека — веру в Царя, вместе с ней была глубоко дискредитирована и Русская Церковь. кампания против «попов» впервые начали именно масоны. конечно, они не могли уничтожить Православие. Однако в сознании многих простых людей отказ правящих слоев от веры и глумление над ней отразились глубокой кровоточащей раной.

Продолжив вслед за Временным правительством дискредитацию и разрушение Православия и осквернив многие национальные святыни, большевики, вместе с тем, не смогли поколебать фундамент русской национальной психологии, существовавшей не одно тысячелетие.

Этим фундаментом были народные представления о добротолюбии, о борьбе с мировым злом, о любви к Родине (к своей почве) и вера в ее особое предназначение.

То, что впоследствии объявлялось принципами коммунизма (как, например, кодекс строителя коммунизма), было во многом созвучно народным представлениям о добротолюбии.

Жупел капитала (капитализма, капиталистов) и враждебного капиталистического окружения в народном сознании ассоциировался с представлениями о мировом зле, с которым, согласно русской психологии, следует бороться до конца. Образ капиталиста представлялся именно в таком виде, в каком он был отвратителен психологии русского человека — злобный стяжатель, жадный корыстолюбец, стремящийся жить за счет других и презиравший трудового человека. Даже гражданская война подавалась русскому человеку как борьба с неким мировым злом (в существовании которого у русского человека не было сомнения). А мирный период рассматривался как передышка, за которой последует всемирное сражение за душу человека. Эти идеи были созвучны сокровенным представлениям коренных русских людей. В этой борьбе с мировым злом допустимы и жертвы, и ограничение прав — главное победить. Этим оправдывалось и существование государства, основанного на терроре и насилии. « Основная функция социалистического государства в условиях эпохи победы социализма на одной шестой части земли… организация победы над капиталистическим окружением ». [281] Большевик, 1938, № 20. с.60.

Государством, которое бросило вызов всем силам мирового зла, можно гордиться, за него можно с честью постоять, ибо оно где-то выражает те же ценности, которые волновали русского и до, и после принятия христианства. Идет борьба трудового человека с миром злобного стяжательства, жадности, паразитизма. Речи идеологов большевизма в чем-то пробуждали глубинные идеалы и верование, гордость за особую миссию своей Родины в борьбе со злом. « Мы имеем перед собой государство, которое находится в глубочайшем, совершенно непримиримом противоречии с остальным окружающим нас капиталистическим миром… Война будет идти не на живот, а на смерть столкнувшихся между собой сторон ». [282] Красная звезда, 1.3.1925.

Таким образом, русский народ поддался соблазну, был обманут происками лжедухов. Он не выдержал евангельского испытания — «не всякому духу верьте, не испытывайте духов, от Бога ли они». За этот соблазн русскому народу пришлось заплатить очень дорогую цену. Однако те же самые духовные ценности русского народа, которые на начальном этапе позволили большевикам удержаться у власти, стали уже в конце 20-х — 30-х годов главной причиной ее эрозии и даже перерождения.

Антирусский заговор, революции и гражданская война уничтожили национальных руководителей и большую часть национальной инфраструктуры России. Проявление русского национального сознания считалось контрреволюционным преступлением. В своей национальной принадлежности можно было только каяться. Положительно воспринимались только отрицательные отзывы о русской истории и характере русского народа. Национальные культура, литература, искусство, являвшиеся отражением русского сознания, подверглись невиданному в истории погрому, на некоторое время замерли, затаились, ушли в подполье или были вытеснены на периферию общественной жизни. На освобожденном месте начинает возникать новый культурный феномен (имевший ростки еще до 1917 года) — культура, литература, искусство малого народа. Однако духовные ценности русской цивилизации, хотя и были сильно разрушены, но не погибли. Так, начиная с 1917 года параллельно друг с другом, даже переплетаясь, развиваются две культуры: собственно русская и псевдокультура малого народа. Последняя, конечно, не могла утолить духовную жажду русских людей и существовала как эрзац духовности, проявление деятельности духов тьмы.