Игнат Горелов - Николай Бухарин

Напомним, что эти слова Сталин произносил на партийном съезде в декабре 1927 года. Но уже в январе следующего года он явился инициатором чрезвычайных мер в области хлебозаготовок, а вскоре возглавил фронтальный отказ от генеральной линии партии, утвержденной съездом. Тем не менее 13 февраля 1928 года он демагогически заявлял: «Разговоры о том, что мы будто бы отменяем нэп, вводим продразверстку, раскулачивание и т. д., являются контрреволюционной болтовней, против которой необходима решительная борьба. Нэп есть основа нашей экономической политики, и остается таковой на длительный исторический период». [291] Там же. Т. 11. С. 15.

Эта же мысль получила рельефное выражение в решении июльского (1928 г.) Пленума ЦК ВКП(б):

«Решительно отметая контрреволюционную болтовню об отмене нэпа с требованием отмены ограничений прав кулачества, целиком отклоняя линию отступления от решений XV съезда и продолжая (отнюдь не методами так называемого „раскулачивания“) наступление на кулака, Пленум ЦК заявляет, что нэп является такой политикой пролетарского государства, которая „экономически и политически… вполне обеспечивает нам возможность постройки фундамента социалистической экономики“». [292] КПСС в резолюциях и решениях… Т. 4. С. 352.

Н. И. Бухарин, как один из ведущих теоретиков партии, не смягчал остроты стоявших проблем, для решения которых он предлагал использовать смешанную экономику с ее различными укладами. Он считал необходимым максимально расширить на основе реконструкции возможности имевшихся предприятий и вести сооружение новых; расширять социалистический сектор, но одновременно и использовать в интересах социализма ресурсы «полудружественного и полувраждебного или откровенно враждебного» частного сектора; сочетать планирование с реализацией возможностей рыночной экономики там, где это дает преимущества.

Несмотря на готовность к быстрому продвижению по пути социалистической реконструкции, Бухарин и его сторонники отвергали жесткие решения по принципу «или — или», поиск одного-единственного варианта и считали необходимым использовать максимально возможное число разных подходов. Для реализации такой концепции, основанной в целом на эволюционных методах, умеренных целях и долговременных решениях, требовался длительный период без больших внутренних и внешних потрясений.

Однако события 1927 года — кризисные явления в области хлебозаготовок, обострение внешнеполитической обстановки, и прежде всего разрыв дипломатических отношений с Англией, и др. — еще сильнее, чем прежде, заставляли сосредоточивать усилия на форсировании развития отраслей промышленности группы А, особенно тех из них, от которых зависела обороноспособность страны. Лозунг «догнать и перегнать капиталистические страны» стал неумолимым и грозным велением момента. Все это вызывало в партии определенные сомнения в правильности предлагаемых Бухариным и его сторонниками установок практической политики, хотя они и были существенно модернизированы в духе времени.

Н. И. Бухарин, А. И. Рыков, М. П. Томский и другие оппоненты сталинской линии, безусловно, понимали, что кооперирование села, всестороннее укрепление социалистического уклада и в особенности обеспечение обороноспособности страны могут быть достигнуты только на основе промышленной реконструкции народного хозяйства. Но они также твердо придерживались той позиции, что без роста жизненного уровня и благосостояния народа, без соблюдения принципов добровольности и экономической целесообразности кооперирования крестьянства индустриализация теряет гуманистическую, последовательно социалистическую направленность. Более того, и сама возможность ускоренного развития промышленности в этом случае оказывается под вопросом, поскольку сужается внутренний рынок, растет социальная напряженность, возникает угроза подрыва главной опоры нового общественного строя — союза рабочего класса и крестьянства.

В начале 1928 года на XXIII чрезвычайной Ленинградской губернской конференции ВКП(б) Бухарин произнес сильную и яркую речь в защиту решений XV съезда. Он призвал проводить научно обоснованную политику, «не плясать на похоронах и не голосить заунывных песен на свадьбе». Процесс строительства социализма длительный и сложный, и «пока он не достигнет полного расцвета… будет до известной степени отсталым социализмом». Бухарин подчеркнул, что «мы не желаем гнать железной метлой середняка в коммунизм, подталкивая его пинками военного коммунизма». Он предлагал «поддерживать бедноту и середняка против кулака», постепенно отрывать их от кулака, не допустить сползания среднего крестьянства в объятия кулачества. Укрепить диктатуру пролетариата можно только привлечением на его сторону середняка.

Значительная часть выступления Бухарина посвящена разоблачению платформы троцкистско-зиновьевского блока. Несмотря на технико-экономическую отсталость страны, говорил он, мы будем «строить социализм и построим его до самого конца, если этому не помешает вооруженное вмешательство со стороны капиталистических держав». Социализм необходимо строить на рельсах новой экономической политики, а не на путях возврата к военному коммунизму. В своей книге «Ленинизм» Г. Е. Зиновьев постоянно твердит, что новая экономическая политика — сплошное отступление. Представители оппозиционного блока «разрушают веру в социалистическое строительство», их действия «объективно помогают всем кулакам, нэпманам и проч.». «Если у нас нет уверенности в достаточности наших внутренних сил для построения социализма, — говорил Бухарин, — тогда ведь нам нечего было идти на октябрьские баррикады, тогда были бы правы все меньшевики, которые говорили, что в такой отсталой стране, как Россия, нечего затевать социалистическую революцию, тогда бы оказался прав тов. Троцкий, утверждавший, что без государственной помощи со стороны победившего западноевропейского пролетариата мы обязательно столкнемся с мужиком, который нас обязательно свалит».

Если мы будем строить социализм без государственной помощи со стороны победоносного западноевропейского пролетариата и в то же время без прямого вторжения империализма, «то до полного социализма мы дошли бы лишь в течение нескольких десятилетий минимум». За это время произойдет пять — десять революций. Если будет международная революция — мы будем двигаться скорее, если нет — продвижение к социализму будет медленным, но «строить социализм будем».

Бухарин говорил, что оппозиция преувеличивает кулацкую опасность. Нельзя сказать, что кулак нам не опасен, ибо из этого можно сделать ошибочный вывод — «не надо с ним бороться». Осуществление платформы оппозиции может погубить нашу партию. Выступление оппозиции в Ленинграде Бухарин расценивает как «соединение демагогии с фельдфебельскими методами управления партией». Его рекомендации коммунистам звучат весьма современно: «Пусть будет поменьше парадов, поменьше словесной трескотни, пусть будет поменьше показного, пусть будет поменьше внешних эффектов, но побольше работы по существу, и притом работы, производимой более демократическим путем».