Михаил Полиевктов - Николай I. Биография и обзор царствования с приложением

Последние годы жизни императора Николая Павловича прошли главным образом в заботах, вызываемых сперва европейскими событиями, а с начала пятидесятых годов – новыми осложнениями на Востоке. Личная жизнь государя за это время, сравнительно с предшествующей эпохой, протекала более спокойно, но зато была и менее богата какими-либо радостными событиями. Круг его приближенных и сотрудников постепенно редел. Одни, как кн. Чернышев и кн. Меншиков, приходили уже в преклонный возраст, другие, более энергичные, как, например, министр внутренних дел Перовский, не пользовались полным доверием государя. С 1849 г. особенно начал выдвигаться гр. Клейнмихель, в ведение которого с осени этого года, совершенно неожиданно для Перовского, было передано управление всей дорожной частью Империи.

Николай Павлович внимательно следил за событиями, развертывавшимися в 1848 г. в Европе; приходившие из-за границы известия тревожили его не только как государя, но и как человека. Его огорчала политика Берлинского двора, с которым он был связан родственными узами. Он беспокоился за судьбу своего личного друга принца Вильгельма, которому суждено было сыграть роковую роль в известные «мартовские дни». С другой стороны, современники отмечают в это время как бы стремление Николая стать ближе к своим подданным, рассеять чувство разобщенности двора и населения. Чаще прежнего показывался он в это время пешком на улицах Петербурга.

30 августа 1848 г. в Петербурге состоялось бракосочетание второго сына государя, великого князя Константина Николаевича, со старшей дочерью герцога Саксен-Альтенбургского. Согласие на этот брак за два года до этого было дано лишь ввиду непреклонно выраженного решения со стороны юного князя.

Страстную и Пасху 1849 г. государь со всем своим семейством провел в Москве, где к этому времени был закончен постройкой Большой Кремлевский дворец. Пребывание государя в древней столице было обставлено особой торжественностью и опять-таки сопровождалось частым появлением Николая среди народной толпы. Особенно милостивое внимание было оказано Преображенскому полку. В Георгиевской зале нового дворца во время церемонии прибития досок с именами всех полков, имеющих георгиевские знамена, когда была поднята доска с именем Преображенского полка, государь лично провозгласил полку «ура!» и, обращаясь к солдатам, сказал, намекая на события 14 декабря 1825 года: «Вы— мой первый полк, и надеюсь, что и останетесь им навсегда; передайте же товарищам, как я вас награждаю за вашу верность».

Вскоре после возвращения государя из Москвы Петербург был взволнован «делом Петрашевского». Николай был очень встревожен и раздражен этим обстоятельством; правильно, со своей точки зрения, усматривая в этом известный симптом, он преувеличенно судил об этом деле как о «заговоре» и сомневался, не был ли прикосновенен к нему кто-либо «повыше». Над виновными был назначен суд, закончившийся, как известно, суровым приговором.

Летом государь вскоре опять покинул столицу, отправившись в Варшаву и на венгерскую границу. В Варшаве, ставшей в это время как бы центром дипломатических сношений между восточными державами, Николай Павлович имел свидание с австрийским императором Францем-Иосифом. Здесь были выработаны условия русской помощи Австрии. В Варшаве он оставался на этот раз до сентября, приехав лишь на несколько дней в Петербург в конце июня, ко дню рождения государыни. Сопровождавший его великий князь Константин Николаевич отправился отсюда в действующую армию. 28 августа в Варшаве скончался на руках у государя великий князь Михаил Павлович. Эта смерть была большой потерей для Николая Павловича, связанного со своим братом тесной дружбой. Немало тревог доставляло ему и все ухудшавшееся здоровье государыни императрицы.

Так как на этот раз столицу покидал и наследник, то в отсутствие государя была назначена особая правительственная комиссия, в которую входили кн. П.М. Волконский, кн. Чернышев, гр. Блудов и – правителем дел – государственный секретарь Бахтин. Такая же комиссия назначалась и в следующем 1850 г., ввиду продолжавшихся и в этом году частых отлучек государя.

Весной 1850 г. Николай Павлович вместе с наследником-цесаревичем совершил поездку по Западному краю и Польше для осмотра войск и крепостей. Пробыв лето в столице, 7 сентября он отправился на смотр войск в Чугуев, а оттуда через Москву в Варшаву, где, по предписанию врачей, должна была проводить осень государыня. И на этот раз пребывание Николая в Варшаве носило определенный политический характер. Здесь собрались многие из европейских коронованных особ: австрийский император, принц Фридрих Нидерландский с супругой, Фридрих Гессен-Кассельский, принц Христиан Шлезвиг-Гольштейн-Зонденбург-Глюксбургский и принц Евгений Виртембергский. Прусский король отсутствовал; его заменял его министр граф Бранденбург. В Варшаве вокруг русского монарха коронованный мир Германского Союза как бы торжествовал ликвидацию революции и национальных движений. Здесь же торжественно был отпразднован Николаем Павловичем пятидесятилетний юбилей кн. Паскевича, в награду фельдмаршалу за только что оконченную Венгерскую кампанию. К 21 октября государь вернулся из Варшавы в Царское Село. Настроение высшего петербургского общества в 1850–1851 гг. отличалось, по отзыву современников, как бы успокоением после только что пережитых тревожных годов. Придворная жизнь протекала, однако, по-прежнему тихо. Исполнившееся в ноябре этого года двадцатипятилетие царствования Николая по его повелению не было отмечено никакими особенными торжествами. Освящение и открытие 21 ноября вновь построенного Николаевского моста точно так же состоялось с большой простотой. Так же тихо протекала жизнь двора и в 1851, и в 1852 гг.: здоровье государыни все ухудшалось.

Одним из крупных событий этого времени было открытие Николаевской железной дороги. 19 августа в 4 часа утра государь с государыней, наследником цесаревичем, двумя младшими сыновьями и многими другими членами царской семьи выехал по железной дороге в Москву, куда и прибыл к 11 часам вечера.

К началу 1853 г. положение дел на Востоке стало критическим. Ввиду возможности разрыва с Англией и Францией и неопределенного положения, занятого Австрией и Пруссией, Николай Павлович пожелал лично свидеться со своими союзниками. В начале сентября он был на маневрах в Ольмюце и оттуда проехал – в последний раз – в Берлин. Вслед за этим австрийский император и прусский король отдали ему визит в Варшаве. Вплоть до самого объявления войны новые осложнения на Востоке оставались втайне от петербургского общества. Смысл посольства в Константинополь Меншикова для многих был неясен. Через три месяца после свиданий в Ольмюце, Берлине и Варшаве Австрия и Пруссия отвергли предложения императора Николая соблюдать нейтралитет в его предстоящей борьбе с морскими державами. К лету следующего года, одновременно с началом военных действий в Крыму, английский флот появился перед Кронштадтом, и Николай из своего дворца в Александрии почасту смотрел в телескоп на неприятельские силы. Тяжелым ударом для него было заключение Австрией союзного договора с Англией и Францией. «L'empereur d'Autriche, sur lequel je comptais tant, a tourne le fer dans mon coeur par sa conduite» – сказал он по этому поводу. С полным самообладанием выслушал он как громом поразившее его известие об Альминском поражении. Из Севастополя продолжали приходить тяжелые известия. «Буди воля Божия, буду нести крест мой до истощения сил», – писал император Николай Павлович главнокомандующему армией кн. Горчакову (письмо 25 ноября 1854 г.).