Абдуррахман аль-Джабарти - Удивительная история прошлого в жизнеописаниях и хронике событий. [Полная версия в 3-х томах.]

Сулайман прожил в Каире тридцать один день, после чего он отправился в Гизу. В день отъезда он сообщил о своих намерениях вышеупомянутым соучастникам. Он счел, что благоприятный момент наступил, и принял решение выполнить свое гнусное дело. В этот день утром верховный главнокомандующий отправился из Гизы в Каир. Сулайман следовал за ним по пятам и приблизился к нему до такой степени, что его были вынуждены несколько раз прогонять. Но этот коварный человек глубоко затаил мысль об убийстве.

25-го числа текущего месяца Сулайман укрылся в саду верховного главнокомандующего якобы для того, чтобы поцеловать ему руку. Верховный главнокомандующий не отвернулся от него, несмотря на его жалкий вид, но когда он протянул Сулайману руку, последний нанес ему три удара кинжалом.

Гражданин Протэн, начальник инженерных войск, близкий друг верховного главнокомандующего, сделал все возможное, чтобы его защитить, но его храбрость не помогла ему, и он в свою очередь упал раненным от руки убийцы, нанесшего ему шесть ударов, и остался лежать без сознания. Гражданин Протэн упал не защищаясь. А он вел себя храбро во время войны и среди опасностей сражения. Он был один из первых, кто стал во главе победоносной армии Французской республики, завоевавшей Египет вторично и отразившей полчища наступавших турок.

Нет возможности выразить словами охватившую меня глубокую скорбь и рассказать о слезах, наполнивших глаза солдат, и безграничном горе /131/ военачальников и генералов, боевых друзей покойного. Вы все оплакиваете его. Он был достоин своей славы.

Убийца Сулайман не смог убежать и был пойман [340] разъяренными солдатами. Его одежда была забрызгана кровью, а рядом был найден его кинжал. Его возбужденное состояние и беспокойство, написанное на его лице, подтверждали его виновность, причем он сам сознался в совершенном преступлении и назвал имена своих сообщников. Он гордился совершенным им собственноручно злодейским убийством, спокойно отвечал на вопросы, смотрел свысока на докладчика и перенес пытку с высокомерным спокойствием.

Соучастники преступника Сулаймана, обязавшиеся хранить в секрете его намерение совершить убийство, которое тем самым явилось результатом их попустительства и молчания, лживо утверждают, будто они не верили, что Сулайман способен совершить это преступление. Они лгут, когда говорят, что если бы они поверили этому сумасшедшему, то они якобы немедленно сообщили бы о его намерениях. Обстоятельства дела свидетельствуют о том, что они говорят неправду, что они встречались с убийцей и, охотно соглашаясь на гибель других, они пытались удержать его от преступления только из боязни собственной гибели. Нельзя ни в какой степени принимать во внимание их попытки оправдаться.

Я не говорю ничего о Мустафе-эфенди, ибо этот старик ни в чем не виновен и не должен быть подвергнут наказанию, которое заслужили преступники. Вопрос о нем вы решите по своему усмотрению.

Согласно данным вам полномочиям, вы должны решать вопрос о характере наказания преступников. Я думаю, что вы должны приговорить их к наказанию, которое обычно полагается в Египте за подобное преступление. При этом вы должны постоянно иметь в виду, что характер наказания должен соответствовать огромной тяжести совершенного преступления. Если вы спросите мое мнение, то я вам скажу, что главный преступник заслуживает быть посаженным на кол, что предварительно ему следует сжечь руку, а когда преступник умрет в страданиях, тело его следует бросить на съедение хищным птицам. Что же касается его сообщников, то они заслуживают смерти без каких-либо дополнительных мучений. [341]

Пусть узнают везир и находящиеся под его властью турки-тираны, какая судьба постигла преступников, которых из бесчеловечной мести они послали, чтобы убить одного из наших храбрых военачальников и причинить тем самым нам огромные страдания. Пусть они не рассчитывают и не надеются на наше снисхождение. Покойный верховный главнокомандующий оставил по себе память как человек, преисполненный храбрости и мужества, как человек с благородным сердцем. Он умело управлял армией победоносной Республики и вел нас к победе. Что же касается лишенных сердца и совести турок, то они должны краснеть за этот акт мести, так же как они должны краснеть за свои поражения, которые навсегда останутся позорнейшими страницами в их истории.

Я предлагаю следующий приговор:

1. Сулайман-алеппец, чье имя вызывает ненависть и который, как установлено, является убийцей верховного главнокомандующего Клебера, должен быть наказан сожжением правой руки, а затем посажен на кол. Его труп должен быть выброшен на съедение хищным птицам.

2. Три шейха — Мухаммад ал-Гази, 'Абдаллах ал-Гази и Ахмад ал-Вали, которые, как установлено, являлись соучастниками убийцы, должны быть приговорены к казни отсечением головы.

3. Шейх 'Абд ал-Кадир ал-Гази должен быть приговорен к тому же наказанию.

4. Приведение приговора в исполнение должно состояться в присутствии солдат и жителей города в момент их возвращения с похорон верховного главнокомандующего.

5. Мустафа-эфенди, виновность которого не доказана, дол жен быть выпущен на свободу.

6. Настоящий приговор и протоколы всех допросов должны быть отпечатаны в пяти экземплярах на французском, арабском и турецком языках и расклеены во всех концах Египта в соответствии с указанием.

Произнесено в Каире 26 прериаля VIII года Французской республики. Подпись: Сартельон. [342]

Приговор трибунала, созданного по приказу верховного главнокомандующего /132/ французской армией в Египте генерала Мену для суда над лицами, виновными в убийстве верховного главнокомандующего Клебера, совершенном 25 прериаля VIII года Французской республики.

27 прериаля VIII года Французской республики члены трибунала собрались под председательством генерала Ренье в доме последнего. На заседании присутствовали члены трибунала: генерал Робен, секретарь адмиралтейства Леруа, генерал Мартине, генерал Моран, майор Жорже, майор артиллерии Фачр, начальник инженерной службы Бертран, адвокат Рожинье, а также докладчик трибунала — секретарь Сартельон, прокурор — адвокат Лебер и секретарь трибунала Бине.

Этот трибунал образован в соответствии с изданным накануне приказом верховного главнокомандующего французской армией Мену, назначившего упомянутых членов трибунала для суда над убийцей верховного главнокомандующего Клебера и для осуждения убийцы по их усмотрению.

Когда члены трибунала собрались, председатель трибунала генерал Ренье приказал зачитать упомянутый выше приказ верховного главнокомандующего Мену. После этого докладчлк зачитал протоколы следствия по делу обвиняемых: Сулаймана-алеппца, сейида Абд ал-Кадира ал-Гази, Мухаммада ал-Гази, 'Абдаллаха ал-Гази, Ахмада ал-Вали и Мустафы-эфеяди.