Лев Канторович - Четыре тысячи миль на Сибирякове

Возможность установления постоянного морского транспорта должна была сразу перевернуть всю экономику Сибири, Если морские суда дойдут до устья Оби, Енисея, Лены, то они смогут подняться и вверх по течению этих рек и дойти до пристаней крупных сибирских городов. Тогда заморские товары будут прямо из трюмов пароходов попадать в амбары тобольских, томских, красноярских, якутских купцов, а сибирское золотое зерно, пахучие сосновые и еловые доски, кожи и разное сырье — грузиться на иностранные пароходы, покачивающиеся на волнах Оби, Енисея, Лены. Конечно, не улучшение общего благосостояния края заботило в первую голову Сибирякова и те круги, выразителем интересов которых он был. Северный морской путь прежде всего сделал бы миллионером самого Сибирякова и его присных. Но для того времени сама идея Сибирякова была прогрессивной, и Сибиряков много сделал для осуществления своего проекта. Когда шведский исследователь Норденшёльд решил отправиться в плавание северо-восточным проходом, чтобы пройти из северных европейских вод в Тихий океан. Сибиряков оказал щедрую денежную помощь экспедиции и на свой счет приобрел и снарядил пароход ״Лену", сопровождавший Норденшёльда, первый пароход, пришедший с запада в Якутск (в 1878 году). Позднее, когда распространились слухи о неудаче Норденшёльда, Сибиряков купил второй пароход и послал его из Швеции на помощь экспедиции, но та к тому времени благополучно вышла в Тихий океан после зимовки во льдах у Колючинской губы.

По игре случая первое в мире судно, успешно прошедшее северным морским путем за одну навигацию, носит имя того, кто оказал помощь первой в мире экспедиции, прошедшей тот же путь с зимовкой. Но какая разница между мотивами, вызвавшими к жизни план А. М. Сибирякова, и проблемами, которые надлежало разрешить экспедиции "Сибирякова"!

Через пять дней после выхода из Архангельска ״Сибиряков״ подошел к острову Диксона, названному но имени шведского купца Оскара Диксона, второго мецената, финансировавшего в 1878—1879 годах экспедицию Норденшёльда на ״Веге״. Здесь советской экспедиции пришлось провести восемь суток в ожидании норвежского угольщика, которому было назначено, как говорят моряки, ״рандеву״ у этого острова для снабжения ״Сибирякова״ углем. Но норвежец опоздал. А как ждали с ним встречи советские моряки! Целую неделю осыпали они проклятиями злополучного угольщика и с нетерпением поджидали, когда же наконец, у входа в бухту появится его тяжелый силуэт.

Задержка ужасно раздражала и нервировала. Полярное лето коротко, и каждый день промедления много значит в условиях Арктики. Между тем получаемые от зимовщиков сведения сулили экспедиции успех — зима была мягкая, летние месяцы были необычайно теплы. Льдов в море мало, и они легко проходимы — за весь год к острову Диксона не вышло ни одного белого медведя, а ведь медведи забираются сюда только по льдинам, если те не особенно разбиты. Белый медведь — отличный пловец, но он не любит пускаться в далекие плавания - лучше пробираться вперед, перескакивая с льдины на льдину и лишь в редких случаях — вплавь через небольшие разводья.

Остров Диксона — крупный узловой пункт. На железнодорожном расписании он был бы отмечен бокальчиком: тут останавливаются все суда, следующие на восток или же возвращающиеся на запад. Остров Диксона — место свидания всех полярных капитанов и будущий крупный арктический порт. Если не во вторую пятилетку, так уж наверное в первые годы третьей остров Диксона превратится в большой благоустроенный центр - опорную базу для обслуживания всего западного участка северного пути. Вдоль берегов бухты встанут стройными рядами здания бесконечных пакгаузов и складов, портовые краны вытянут свои черные железные шеи, уткнутся в небо высокие трубы пароходных и механических мастерских, зальются в долгую полярную ночь электрическим светом низкие окрестные берега...

11 августа ״Сибиряков“ окончил погрузку угля с пришедшего, наконец, норвежца и вышел снова в море к островам Сергея Каменева, где в 1930 году была построена полярная станция и оставлены на два года четыре зимовщика: Г. А. Ушаков, начальник экспедиционной партии на Северной Земле, геолог Н. Н. Урванцев, радист В. В. Ходов и промышленник С. И. Журавлев. Эти четыре смельчака, оторванные на долгих два года от всего мира, произвели огромную работу по исследованию Северной Земли. За пять санных поездок были обойдены и нанесены на карту все три острова архипелага, причем главная и самая тяжелая работа выполнена двумя людьми — Ушаковым и Урванцевым. Радист Ходов в полном одиночестве обслуживал станцию на протяжении многих недель, а промышленник Журавлев был связующим эвеном между санной партией и базой. Для успешного выполнения задачи нужна была долгая подготовительная работа, и зимовщики устраивали полярной ночью вспомогательные склады и базы, чтобы обеспечить себе проведение летних поездок. За два года пройдено 3000 километром; нередко исследователи брели целыми днями по талому снегу, по холодной воде, покрывающей летние льды, не встречая ни одного клочка твердой сухой земли или крепкой льдины, где можно было бы дать передохнуть выбивающимся из сил замерзшим собакам. Поверхность подтаявшего льда, замерзая снова, превращалась в гигантскую терку, о которую собаки разбивали себе лапы в кровь, часто протирая их до сухожилии, до кости. Походы Ушакова и Урванцева занимают место в истории полярного исследования наряду с походами знаменитейших полярных путешественников.

Жаль, что книга об исследовании Северной Земли еще не написана. Но мы ее ждем! Нам известны описания путешествий Нансена, Амундсена, Скотта, Шекльтона, Маусона, Вегенера, но мы ничего, ровно ничего не знаем о самоотверженной борьбе и страданиях, изумительном героизме и ослепительной отваге советских полярников. Мы с волнением читаем о плавании ״Фрама״, об упорстве норвежцев, и пургу и мороз продвигавшихся к горным высотам, на которых лежит южный полюс земли, о мужестве англичан, погибавших от холода в ледяных пространствах Антарктики, об одиночестве немецких героев науки, проводивших зиму на ледниковом щите Гренландии, но мы не слыхали о том, как живут наши зимовщики на острове Врангеля пятый год без смены, как день за днем шли по пояс в ледяной воде Ушаков и Урванцев, как боролись с полярными льдами суда колымской экспедиции, затертые у берегов Чукотки.

Пора и нам обратиться к подробному описанию советских полярных экспедиций, не довольствуясь тем, что сказано в газетах и журналах или что печатается в сухих по содержанию и угрюмых по внешнему виду специальных книгах, носящих название ״Трудов" или ״Материалов по изучению Арктики", где перечисляются "научные результаты" таких-то экспедиций.