Василий Цветков - Белое дело в России, 1917–1919 гг.

Советское правительство вплоть до 1920 г. также не стремилось к ограничению самостоятельности Хивы и Бухары. Образованная в мае 1918 г. Туркестанская автономная советская республика исключала из своего состава Хиву и Бухару. Подобный самостоятельный статус способствовал тому, что во время гражданской войны правители Хивы и Бухары стремились вести нейтральную политику, не отдавая явных предпочтений какой-либо из противоборствующих сторон и вместе с тем сохраняя свой суверенитет. Правда, отсутствие прямого военного давления на среднеазиатские государства не исключало попыток подчинить Бухару и Хиву посредством поддержки социал-демократических движений т. и. «младобухарцев» и «младохивинцев», при участии которых красная гвардия из Ташкента в марте 1918 г. предприняла неудачный военный поход («колесовская экспедиция») на Бухару.

Тем не менее со стороны антибольшевистского движения, и в особенности со стороны Закаспийского правительства, предпринимались попытки привлечь бухарского эмира и хивинского хана к сотрудничеству. От имени генерала Ураз-Сердара бухарскому эмиру Сайид Алим хану было направлено предложение о создании «Союза мусульманских народов Туркестана», но эмир не поддержал его, сославшись на отсутствие оружия (в Закаспий был отправлен лишь транспорт с продовольствием) (26). Тогда же в Бухаре начала работу военная миссия штаба Закаспийских войск в составе полковника Н. А. Штефко и Аз Саид Абаева. Одновременно с этим эмир безуспешно пытался установить контакт с главой английской военной миссии генералом Маллесоном, отправившим в Бухару караван с оружием еще осенью 1918 г. Однако после ухода английских войск из Туркестана реальная военная помощь в противодействии большевикам могла быть оказана только со стороны Закаспийского или Оренбургского фронта. Командование Оренбургской армии не исключало возможности развития контактов с Бухарским эмиром. В этом направлении активную работу продолжал вести полковник Зайцев. Используя свои прежние контакты, Зайцеву удалось добиться от эмира согласия на военную помощь при организации антибольшевистского выступления в Ташкенте, запланированного центральным отделением «Туркестанского Союза борьбы с большевизмом». Согласно данному плану бухарское правительство «предоставит все силы и средства для борьбы с советской властью лишь после того, как участок Среднеазиатской железной дороги от Красноводска до Чарджуя будет очищен от большевиков и в Ташкенте падет советская власть». Бухарская армия «после того, как Актюбинская и Асхабадская группы Красной армии будут отрезаны от центра, занимает своими войсками участок Среднеазиатской железной дороги между Сырдарьей и Амударьей». Летом – осенью 1919 г. переговоры с бухарским эмиром велись через посредство бывшего адъютанта Корнилова, текинца Хаджиева (27).

Восстание в Ташкенте, организованное «Туркестанским Союзом» 18 января 1919 г., закончилось неудачно. Отряд офицеров и добровольцев под командованием полковника А. В. Руднева отошел к Фергане, где соединился с отрядами Мадамин-бека, а затем отступил в Бухару, где встретил «гостеприимство жителей и внимание бухарских властей» (28).

Более склонным к сотрудничеству с антибольшевистскими силами был хивинский хан. Им стал, после убийства 1 октября 1918 г. хана Асфандияра, Сайид-Абдулла, но фактическую власть представлял глава туркменской знати Джунаид-хан. Закаспийским властям было легче наладить с ним контакт, учитывая родственные национальные отношения. В надежде на достижение военного сотрудничества командование войск Закаспийской области в декабре 1919 г. готовило особый отряд под командованием генерала Николаева, предназначавшийся для похода на соединение с войсками Хивинского ханства (Джунаид-хана). В то же время, еще с весны 1919 г., хан вел переговоры с представителями советской власти о возможности предоставления конного отряда туркмен на Закаспийский фронт – для действий против белых войск (29).

Что касается государственного статуса Хивы и Бухары, то он не оспаривался и со стороны лидеров Белого движения. Верховный Правитель России, как носитель верховной государственной власти, считал необходимым определить свою позицию в отношении Средней Азии. Осенью 1919 г. Колчак подписал две Грамоты: бухарскому эмиру (25 сентября 1919 г.) и хивинскому хану (30 сентября 1919 г.). В них от имени Российского правительства и Верховного Правителя России гарантировалось сохранение прежнего (до октября 1917 г.) статуса эмирата и ханства под «исключительным покровительством Российского государства». Заявляя о «победоносном движении» белых армий к Москве, Колчак декларировал намерение: «при первой возможности» «снабдить Туркестан и Бухару хлебом, товарами и продуктами; оказать материальную помощь населению Бухары, пострадавшему от погрома большевиков в марте месяце 1918 г. (имелась в виду «колесовская экспедиция». – В.Ц .), способствовать всеми силами улучшению народного хозяйства, развитию торговли и промышленности и содействовать распространению народного образования». Российское правительство одобрило выделение средств представителю ВСЮР генерал-майору В. В. Нагаеву в размере 4 тысяч фунтов стерлингов для формирования сибирской дивизии на Юге России с целью ее продвижения в Сибирь через Туркестан (предположительно весной 1920 г.). Намечалась также отправка «особой военной миссии в бухарские владения, которая будет получать и передавать указания верховного командования». В свою очередь, в июле 1919 г. в Омске началось формирование т. н. «Особого отряда», предназначенного для «установления связи между левофланговыми частями фронта армии адмирала Колчака и правофланговыми частями Добровольческой армии генерала Деникина. Руководящую роль в создаваемых частях должны были играть… «южане», т. е. чины Добровольческой армии, перебравшиеся в Сибирь с Юга России через безводные степи Южнорусские и Среднеазиатские. Во главе отряда был поставлен «южанин» – генерал-майор П.П. Крамаренко». Задуманного соединения, однако, не произошло, и Особый отряд (символически переименованный в Добровольческую дивизию) принял участие в боях Тобольской операции и в Сибирском Ледяном походе (30).

Признание государственного суверенитета и широкая военная и гуманитарная помощь от «русской власти» с целью восстановления ее традиционного авторитета – вот основное содержание Грамот эмиру и хану. Позитивный эффект от подобных официальных документов мог бы стать еще большим в случае осуществления обещанной помощи. Однако более прочные отношения между Омском и Среднеазиатскими государственными образованиями ввиду начавшегося наступления Красной армии на Восточном фронте осенью 1919 г. таки не установились.