Василий Цветков - Белое дело в России, 1917–1919 гг.

На совещании Правления 29 января 1919 г. дебатировался вопрос об отношении Центра к инициативе В. Вильсона о созыве конференции на Принцевых островах. Долгоруков повторил позицию уже определившегося по этому вопросу ЦК кадетской партии, признавшего, что «если на совещание будут допущены большевики, то партия ни в коем случае не будет в нем участвовать», а «если совещание состоится без большевиков, то партия должна будет явиться на совещание». Федоров и Червен-Водали указали, что проблему нужно рассматривать шире, в контексте создания власти в России под эгидой союзников, что само по себе неприемлемо, хотя бы даже здесь имели место «благие намерения», что нужно добиться общественного и партийного соглашения и прекратить противостояние в стране. Опыт Одессы подтверждал нерешительность французского командования в отношении своих действий в России, неопределенность его намерений (попытка договориться со всеми политическими силами на Украине). Степанов отметил важность принципа, по которому «союзников следует ставить перед совершившимся фактом»: «Примеры переворота Колчака и занятия Сочи (военный конфликт с Грузией осенью 1918 г. – В.Ц.) показывают, что такие смелые действия не вызывают с их стороны возражений». Смелость и быстрота действий вполне оправданы с точки зрения соблюдения «национальных интересов» Российского Государства. Одним из перспективных направлений европейской послевоенной политики России представлялось «противопоставление Германии крепкого союза латинских и славянских народов».

На заседаниях Центра заслушивались отдельные сообщения о позициях ведущих мировых держав по отношению к России и «русскому вопросу». На заседаниях Правления 12 и 13 марта, в докладе А. А. Титова освещались результаты его поездки по Европе и впечатления от начавшейся мирной конференции. В частности, касаясь перспектив сотрудничества с Великобританией, отмечалось, что наиболее лояльным в отношении к Белому делу является военное министерство. Возглавляемое лордом У. Черчиллем, оно санкционирует поставки «военного и иного снабжения» на 250-тысячную армию, «но все это делается в тишине и даже не проникает в печать». При этом следовало также учитывать изменившиеся общественные настроения: «Силы, борющиеся против большевизма, должны выявить свое демократическое лицо, чтобы сделать для английского общественного мнения приемлемой мысль о вооруженной поддержке». Франция, с точки зрения Титова, действовала более последовательно в своем «антибольшевизме», не одобряя отправку делегации на Принцевы острова и поддерживая идеи военной интервенции. Американские политики (особенно представители республиканской партии), хотя и не признают советскую власть, но «не мыслят России иначе как в форме федеративного государства», принимают «без оговорок» революционные перемены и отрицают «реакцию».

13 апреля на Общем Собрании ВНЦ с развернутым докладом выступил Нератов, подчеркнувший необходимость соблюдения верности союзническим обязательствам. В его выступлении были затронуты особенности международного положения России. Относительно Англии докладчик отметил ее традиционное «стремление окружить свои владения кольцом государственных образований, которые играли бы роль буфера и охраняли бы неприкосновенность английской территории», а также явное намерение англичан утвердить свое влияние на Кавказе и в Туркестане. Однако после прямых переговоров Деникина с военным представителем Англии, генералом Мильном, было подтверждено, что английские военные и дипломаты не будут поддерживать сепаратистских «домогательств» отдельных народностей на Кавказе и в Закаспии, а «станут на точке зрения единой и неделимой России». Применительно к политике Франции, по мнению Нератова, можно с уверенностью говорить о проявлении непримиримой позиции по отношению к советской власти («отпускаются кредиты на борьбу с большевиками», «поддерживаются поляки в борьбе с большевиками»), а неудача французского десанта в Одесском районе объясняется тем, что «Франция переоценила свои силы, решив выступить более активно, чем это было для нее возможно по обстоятельствам данного момента» («Франция истощена войной»). Касаясь позиции САСШ, Нератов отметил, что здесь нужно учитывать столкновение демократической партии «с Вильсоном во главе» («несколько утопично расценивающая события, питающая наивные надежды на Лигу народов») и республиканской («трезвее относящаяся к идее всеобщего мира и более склонная к реальной политике»). Сторонники «доктрины Монро» и «изоляции от Европы» выступают против участия в «русских делах». Что касается «польского вопроса», то здесь нужно стремиться к восстановлению Польши как «этнографически цельной» территории, с выходом к морю через Данциг, а не через Ригу или Либаву. На этом же собрании выступил и генерал Эрдели, объехавший Закавказье и Туркестан и отметивший позитивные изменения, произошедшие у англичан в отношении к русским политическим организациям в этих регионах.

Особое значение в истории ВНЦ имело торжественное заседание 19 мая 1919 г. В нем участвовал весь состав Правления и наличные члены Центра, были специально приглашены начальники британской и французской военных миссий со своими подчиненными (генерал Бриггс и полковник Корбейль). Федоров как председатель Правления открыл заседание докладом, в котором описал историю создания ВНЦ и его перспективные задачи. Первым тезисом Федоров декларировал, что «восстановление Единой, Неделимой и Великой России может быть достигнуто лишь усилиями и жертвами самого русского народа, самих русских людей», поэтому «Национальный Центр так тесно связал свою деятельность с Добровольческой армией». Второй тезис был посвящен весьма актуальной проблеме и обращен к приглашенным представителям союзников. Федоров определил его суть кратко – «верность России союзным обязательствам». «Великая Европейская война… была войной за право, за свержение давившего мир германского милитаризма», хотя участвовать в победе «помешал русскому народу привитый ему яд большевизма». Сохраняя верность союзникам, «никогда не признавая Брестского мира» и «считая борьбу с большевизмом продолжением борьбы с Германией», Центр предупреждал о важности международной поддержки Белого движения. «Большевизм – явление не русское только, а мировое, – и грозит он не только русской, но и мировой культуре». «Сломить его в России и восстановить Россию может и должен сам русский народ, но чтобы эта зараза не охватила весь мир, ее надо подавить быстро. Вот почему союзники должны, во имя ограждения самих себя и спасения мировой культуры, помочь России скорее справиться с большевизмом… поспешить на помощь России и морально, и материально».