Андрей Купцов - Миф о красном терроре

21декабря 1917г. СНК утвердил и выпустил постановление, где ВЧК обозначалась как орган «борьбы с контрреволюцией саботажем и спекуляцией», который находится под контролем НКЮ, НКВД и президиума Петроградского совета. Устанавливалось, что ВЧК действует на основе инструкций, которые вырабатывают сама ВЧК, НКЮ и НКВД, результаты же своей работы передаёт в Следственную комиссию при Революционном трибуналеили прекращает дело.

Трибунал. 10декабря 1917г. открылось первое заседание Петроградского революционного трибунала. На открытом для публики и журналистов процессе судили по обвинению в саботаже бывшего заместителя министра просвещения Временного правительства графиню Панину. Оная дама отказалась передать новой администрации денежные средства министерства. После прений представителей сторон Панину по приговору оставили в кутузке до возврата ею министерской таньги, а за правовой бардак вынесли общественное порицание.

Статус Ревтрибуналабыл чётко обозначен в декрете СНК от 4 мая 1918 г., по которому в числе прочего учреждались постоянные коллегии обвинителей,которые должны были участвовать в работе следственных комиссий, давать заключения о полноте расследования, формулировать обвинительные тезисы по расследованным делам и публично поддерживать обвинение в судебных заседаниях революционных трибуналов. Декрет также определял, что следственные комиссии трибуналов должны разрешать все вопросы следствия в закрытых заседаниях.

29 мая 1918 г. согласно положению, принятому ВЦИК и СНК, был образован Революционный трибунал при ВЦИК — Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете(это высший орган управления Верховным Советом депутатов в период между сессиями Верховного Совета — высшего законодательного органа власти; собственно, это и есть советская власть.)

Задачей трибунала при ВЦИКе было «суждение по делам, которые будут изъяты из подсудности местных революционных трибуналов». При нём учреждалась Центральная коллегия обвинителей, на которую, кроме прочего, возлагалось ещё и «объединение и руководство деятельностью Коллегий обвинителей местных Революционных Трибуналов». Ей дано было право выносить приговоры о расстреле.

16 июня 1918 г. Народный комиссариат юстиции опубликовал постановление, где было сказано: «Революционные Трибуналы в выборе мер борьбы с контрреволюцией, саботажем и прочим таким же не связаны никакими ограничениями». Тем самым революционным трибуналам предоставлялось право выносить в судебном порядке приговоры о смертной казни…

Арестовывали эту дамочку Панину, кстати, сотрудники следственной комиссии Ревтрибунала.Вначале следственная комиссия была чем-то вроде смеси системы дознавателей и службы судебных приставов, но уже 31 января 1918 г. в телеграмме Народного комиссариата юстиции указывалось: «Подавление или пресечение активных контрреволюционных выступлений должно войти в русло революционного правопорядка. Политические аресты, обыски и выемки должны производиться только одной следственной комиссией », состав которой должен публиковаться. Целью её является только предание суду революционного трибунала…

Ну почему никто и никогда в киношках или в диссидентских и антисоветских опусах не обвинял в убийствах эту напрочь исчезнувшую из массовой памяти институцию?!

А всё очень просто. Для быдла, в которое надо было превратить народ (что успешно и сделали), требовалось довести до страшного, инфернального примитива всю историю страны, а для этого надо было примитивизировать всю структуру государства. Из всего сложнейшего объёма очень интересных процедурных взаимоотношений различных государственных звеньев управления надо было выделить ограниченное количество плакатных жупелов — носителей выдуманного зла , и уже на эти внедрённые образы вешать и вешать охапки немеренной лжи , чтобы навеки вбить в подсознание как объективную реальность и этот жупел, и саму ложь о красном терроре.

В постановлении СНК (Ленин додавил) указывалось, что аресты, имеющие политическое значение, ВЧК производит самостоятельно с извещением об этом НКЮ и НКВД; неурегулированные правовые конфликты между ВЧК, НКЮ и НКВД восходят на окончательное разрешение Совета Народных Комиссаров, не останавливая (опять Ленин) обычной деятельности и оспоренных мер соответствующих комиссий.

31 января 1918 г. СНК, рассмотрев вопрос «о точном разграничении функций существующих учреждений розыска и пресечения, следствия и суда», вынес постановление, где утверждалось: «В Чрезвычайной Комиссии концентрируется вся работа розыска, пресечения и предупреждения преступлений, всё же дальнейшее ведение следствий и постановка дела на суд предоставляются Следственной комиссии при трибунале»(ЦГАОР. Ф. 130. Оп. 2. Д. 1. Л. 111–112).

Как видите, ВЧК была учреждена как административно-политический орган розыска, пресечения и предупрежденияконтрреволюционных преступлений. Ей предоставлялось право вырабатывать меры борьбы, применять в отношении контрреволюционеров административные меры (конфискация, выдворение, лишение карточек, опубликование списков врагов народа и т. п.).

В области судебной ВЧК должна была выполнять функции органа дознания!!Она могла вести расследование, «поскольку это нужно для пресечения» преступлений, затем вскрытые ею дела должны были поступать в следственную комиссию для предварительного следствия и передачи в суд.

Вообще-то, в ЧК было очень мало народа, это же не ментура. Даже в период восстания левых эсеров в ЧК Москвы было около 120 человек, включая шоферов и курьеров. Просто Феликс разработал культурологическую программу, решив создать что-то вроде «сетевого маркетинга а-ля ЧК», и всех сотрудников погнал на заводы и фабрики с обзорными лекциями на тему «Что такое ЧК?». Постоянно шли разъяснительные публикации в газетах, в которых всех желающих приглашали принять личное активное участие в работе ВЧК. Иногда под конкретную задачу (арест, облава, общеквартальная проверка документов и т. п.) давалось объявление с просьбой прийти добровольцам, и приходила куча народа. ЧК вообще часто выдавала ордера на обыск, задержание и арест сознательным рабочим, солдатам, матросам, она создала атмосферу и реальные условия для массового участия населения в розыскной работе. Нечего и говорить, что любой оппозиционер находился под контролем не узкой прослойки полицейских чинов, а всего народа. Может, отсюда и стало складываться впечатление о том, что ЧК — всевидящий и всезнающий спрут, протянувший свои жуткие щупальца по всей стране. А что может быть более всеохватным, чем общенародная ненависть к любой сволочи, которая его хотела опять загнать в пыточное социальное ублюдство царской империи? И произошло отождествление народной массовости социально-бытового политконтроля и несчастного чекиста — по сути, простого интеллигента, чиновника-дознавателя.