Александр Чудинов - Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

Это надо было так ухитриться: не просто отклонить нежелательное для себя предложение (критиковать со стороны всегда гораздо проще, чем пытаться сделать что-то реальное), но и превознести при этом до небес собственные достоинства, заодно бросив тень на всех остальных, кто, в отличие от него, принципиального, мирится с недостатками существующей системы управления Египтом. Не удивительно, что после такого демарша Клебер «вновь» забыл о Мену, на сей раз почти на два месяца. И только 19 мая главнокомандующий вернулся к решению его судьбы, отправив генералу Дама соответствующую записку:

«Генерал Мену не считает возможным принять никакую из тех миссий или должностей, которые я ему предлагал, поскольку его не устраивают то люди, то положение вещей. Не имея возможности поднять вещи и людей до уровня, достойного его, я вынужден предоставить ему полную свободу действий. Отныне он может заниматься, чем пожелает. Я звал его в Каир, чтобы назначить комендантом города, но, поскольку он не захотел принять эту должность, зачем ему сюда ехать? В остальном я считаю необходимым предоставить ему средства для удобного обитания. И у него не должно быть повода жаловаться на то, что обхождение с ним не соответствует его положению» {851} 851 Ibid. P. 908. .

Вероятно, и на сей раз Дама дословно передал адресату мнение главнокомандующего, как он это делал ранее, и оно Мену явно встревожило. Он отнюдь не хотел оказаться отстраненным от всех дел в тот самый момент, когда Клебер, как думали многие, отказался от идеи эвакуации армии из Египта и взял курс на колонизацию страны, за что, собственно, Мену и ратовал все прошедшие после отъезда Бонапарта месяцы. Всего лишь четыре дня спустя, 23 мая, он, не прибегая более к посредничеству Дама, напрямую написал главнокомандующему из Булака, сообщив, что прибыл в карантинную зону этого речного порта и готов выполнить любую миссию, которую Клебер ему поручит, но просит лишь не возвращать его в Розетту или Александрию, где он практически безвыездно находился с начала похода {852} 852 Ibid. P. 921. .

К сожалению, текста ответного послания Клебера у нас нет. Судя по дальнейшей переписке, Мену был опять предложен пост коменданта Парижа. Похоже, главнокомандующий затронул также тему их разногласий, ибо Мену немедленно счел нужным объясниться, но, ибо Клебер находился в тот момент в Гизе, объяснение это вылилось в велеречивое послание. Рассыпавшись в комплиментах Клеберу, Мену заявил о своей готовности участвовать в проведении тем «нового» курса:

«Мой генерал, вы меня совсем не знаете и не справедливы ко мне. Вы решили, что моя, отличная от вашей, политическая позиция — это следствие интриги или каких-то маневров, совершенно чуждых моему образу мысли и для меня отвратительных. И я должен вам это откровенно сказать, поскольку написанное вами письмо дает мне на это право. Да, мой генерал, если заключенное в Эль-Арише соглашение о капитуляции было, по моему мнению, политической ошибкой, то одержанная вами блестящая победа и совершенное вами второе завоевание Египта покрыло вас славой. Нет в мире никого, кто не хотел бы совершить всё то, что вы совершили.

Мой генерал, я хочу быть лишь вашим помощником в славе, вашим сподвижником, таким же как и другие старшие офицеры, находящиеся под вашим командованием. Вспомните, кто вы есть, и станьте основателем великолепной колонии, если вдруг Франция сумеет сохранить Египет при заключении общего мира. У вас самая прекрасная миссия, какую только может иметь французский генерал, а я, клянусь вам в том своей честью, всегда заботился только о славе моей страны и вашей славе. Да, я хочу служить под вашим началом, не важно кем, и ничего более. И я вам докажу, что я к вам привязан более искренне, более преданно и более прочно, чем кто бы то ни было еще.

Дайте мне службу, ибо бездействие для меня подобно ужасной болезни, и верьте в честность человека, который не имеет иной мотивации для своих действий, кроме чести, иной цели, кроме интересов Французской республики, иных чувств к своему главнокомандующему, кроме уважения и почтения» {853} 853 Kléber en Égypte 1798–1800. T. 4. Р. 917–918. .

Слабо замаскированная избыточным славословием попытка Мену навязать Клеберу свое видение ситуации и свою политическую линию, вызвала у того столь сильное раздражение, что тут же, 23 мая, главнокомандующий ответил резким посланием, где, вероятно в порыве эмоций, раскрыл свои истинные намерения, о которых до сих пор всем оставалось только догадываться:

«Я получил ваше письмо, гражданин генерал. Моя косность такова, что и сегодня я не считаю Эль-Аришское соглашение политической ошибкой; что не вижу в победе, одержанной армией, повода для упоения; что и сегодня глубоко убежден: этим договором я смог обеспечить разумный выход из самого сумасбродного предприятия на свете; что и сегодня я полагаю: мы не дождемся никакой помощи из Франции и никогда, или по крайней мере в эту войну, не создадим никаких колоний в Египте, поскольку хлопковые фабрики и пальмы не обеспечат нас в ближайшем будущем солдатами и железом. Вы видите, гражданин генерал, насколько я в силу своего крайнего безрассудства должен из любви к вашей родине настаивать на том предложении, которое сделал вам сегодня утром. В любом случае на этом мы закончим наши политические дебаты. Вы, генерал, смотрите на Восток, я — на Запад, и мы никогда не услышим друг друга» {854} 854 Ibid. Р. 920. .

Таким образом, Клебер недвусмысленно обозначил свою позицию относительно дальнейшего пребывания армии в Египте. Правда, это признание было сделано не публично, а в конфиденциальной переписке с одним-единственным адресатом.

24 мая состоялся новый обмен посланиями между Клебером и Мену. Сначала Мену короткой запиской известил главнокомандующего, что готов прекратить политические дискуссии и просит себе какое-либо задание, но только не то, что ему уже предложено. Клебер немедленно прислал ему приказ о назначении комендантом расположенного, в соответствии с новым территориальным делением, у границы с Верхним Египтом Второго округа, штаб которого находился в городе Бени-Суэйф. Это была самая что ни на есть беспросветная глушь. Отправившись туда, Мену лишался всякой возможности влиять на принятие политических решений о судьбе армии. Он даже не смог бы впредь напрямую сообщаться с Францией, как это делал из Розетты. Тем не менее отказаться еще раз после стольких отказов он тоже не мог: еще одно предложение ему уже вряд ли сделали бы. Поэтому Мену поблагодарил главнокомандующего за назначение, обещал не медлить с отъездом к новому месту службы и принялся собирать вещи {855} 855 Ibid. P. 927–929. . Впрочем, сборы затянулись, и, как мы далее увидим, недели ему на это не хватило…