Александр Чудинов - Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

«Главнокомандующий уехал, гражданин генерал, в ночь с 5-го на 6-е [фрюктидора, или с 22 на 23 августа], чтобы вернуться в Европу. Те, кто, как вы, знает о том значении, которое он придает славному завершению Египетской экспедиции, должны понять, сколь важными были мотивы, побудившие его к этому путешествию. Но в то же время они должны верить, что при всех его грандиозных планах и во всех его предприятиях мы непрестанно будем главным предметом его заботы. “Я буду, — сказал он мне, — умом и сердцем с вами, и буду считать дурно прожитыми все те дни своей жизни, когда не сделаю хоть что-то для армии, командование которой я вам оставляю”. Поэтому мы должны скорее радоваться этому отъезду, чем о нем сожалеть.

Однако оставленная Бонапартом в армии и в общественном мнении пустота весьма чувствительна. Как ее заполнить? Удваивая усердие и активность, облегчая совместными усилиями то тягостное бремя, что легло на его преемника, вы обязаны, гражданин генерал, совершить эти усилия ради своей родины, ради собственной славы, ради того уважения и дружбы, которые я к вам питаю.

Привет вам!

P. S. Отправляйте мне все свои депеши в Каир, куда я вернусь через три дня» {137} 137 Ibid. P. 632. .

До того как письма Клебера от 25 и 26 августа пришли в Каир, генерал Дюга, не имея вестей от Бонапарта, уехавшего якобы инспектировать положение дел в Дельте, тщетно пытался пресечь расползавшийся по городу слух о бегстве главнокомандующего. Профессиональный военный, получивший звание капитана еще при Старом порядке, а при Революции успевший повоевать против испанцев в Восточных Пиренеях, против шуанов в Бретани и против австрийцев в Италии, Дюга и мысли не допускал, что Бонапарт мог тайком сбежать, бросив армию. Тем не менее об этом говорили все громче. Первыми о происшедшем догадались входившие в состав экспедиции ученые, члены Института Египта. Их на такую мысль навел поспешный отъезд с главнокомандующим двух наиболее именитых коллег — математика Г. Монжа и химика К. Л. Бертолле, которых тот увез с собою во Францию. Дюга же, не веря разговорам, 18 августа написал в Розетту, где, как он думал, находится Бонапарт:

«Я сейчас узнал, что этим утром в Институте пошел слух: открыто обсуждают то, что вы уехали во Францию, забрав с собою Монжа, Бертолле, Бертье, Ланна и Мюрата. Эта новость немедленно распространилась по всему городу, где она способна вызвать самые негативные последствия, чему я бы не удивился. Однако надеюсь, что вы ее опровергнете» {138} 138 La Jonquière С., de. L’expédition d’Égypte. T. 5. Р. 635–636. .

Как вспоминал позднее Деженетт, «генерал Дюга, командующий в Каире и провинции, пытался пресечь слухи, и главным его аргументом, совершенно смехотворным, было то, что главнокомандующий не мог уехать втайне от него» {139} 139 Ibid. Р. 637. . Но дни шли, а вестей от Бонапарта не поступало. Более того, стало известно, что он изменил маршрут и вместо Дельты направился к Александрии. Отправленное ему вдогонку письмо Дюга от 26 августа ярко характеризует настроения в Каире перед тем, как туда пришло официальное известие о новом главнокомандующем:

«Известие о вашем отъезде во Францию распространяется всё шире, поскольку обстоятельства не позволяют прояснить данный вопрос, а сами вы этого не делаете.

Может ли случиться так, что вы бы не имели достаточно доверия ни к кому из тех, кого здесь оставляете, и не сообщили бы им, что вы их оставляете, ибо того настоятельно и неотложно требует состояние дел в Европе; ни к кому из тех, кто приехал сюда только потому, что вы возглавили экспедицию, и кто из привязанности к вам безропотно пожертвовал самым дорогим, что у него есть, — надеждой вновь увидеть свою семью? Ваше молчание, ваше бегство повергают их в отчаяние, поскольку вы ничего не объяснили. Вы могли бы это сделать и, я уверен, обязаны были это сделать.

Ваш преемник должен был бы прибыть в Каир на следующий день после вашего отъезда. Чем больше задерживается его появление, тем труднее становится наше положение. Вот уже девять дней, как вы уехали, а он еще не известен! Армия вот-вот окажется ввергнута в пагубную анархию. Вы обещали прислать деньги из Менуфа и Гарбии, и если за те несколько часов, что вы находились в Дельте, вы успели отдать такой приказ, то он был выполнен не лучше, чем такой же приказ, отданный вами генералу Рейнье. Никакие службы не действуют. Жалованье, которое вы приказали выплатить, не выплачивается. Недовольство достигло пика» {140} 140 Ibid. P. 639–640. .

28 августа Дюга получил письмо Клебера, которое тот отправил из Розетты 25-го, еще не зная о своем назначении главнокомандующим. 29 августа Дюга известил Каир об отъезде Бонапарта из Египта кратким объявлением:

«Всё говорит о том, что генерал Бонапарт уехал во Францию. Во время своего путешествия он получил срочный приказ правительства. Его отсутствие не должно вызывать никакого беспокойства ни у французов, ни у египтян. Все его действия направлены на благо тех и других, а генерал, который его заменит, уже пользуется доверием всей армии» {141} 141 Ibid. P. 641. .

Уверенность, выраженная в последней фразе, объясняется тем, что единственно достойным преемником Бонапарта на посту главнокомандующего Дюга считал Клебера. В тот же день, 29 августа, он отправил в Розетту депешу, где просил эльзасца как можно скорее прибыть в столицу:

«Повторяю вам, генерал, я убежден, что именно вам генерал Бонапарт мог передать командование армией и что чуть раньше или чуть позже вы получите об этом сообщение, однако сейчас совершенно необходимо, чтобы вы срочно вернулись в Каир для реорганизации армии. Штаба, генерал, больше нет; смена обмундирования приостановлена; фонды отсутствуют; у казначея нет средств для выполнения его обязанностей. Еще несколько дней и, похоже, ситуация может стать непоправимой. В силу всего сказанного я умоляю вас, генерал, немедленно прибыть в Каир» {142} 142 Ibid. P. 641. .

31 августа 1799 г. Клебер приехал. В хронике Абд ар-Рахмана ал-Джабарти, шейха каирской мечети аль-Азхар, так описывается торжественное вступление в столицу нового главнокомандующего Восточной армии:

«В пятницу, 29 раби ал-аввала (31.VIII.1799), утром в Каир прибыл верховный главнокомандующий Клебер. По случаю его приезда французы произвели со всех фортов артиллерийский салют. Все французы, начиная от самых низших чинов и кончая самыми высокопоставленными лицами, вышли его встречать. Клебер направился в ал-Азбакийу {143} 143 Ал-Азбакийа — район Каира возле одноименной площади. Там располагались дворцы мамлюкских беев, занятые французскими генералами. , в дом, в котором жил Бонапарт и который ранее принадлежал ал-Алфи {144} 144 Мухаммад-бей-ал-Алфи, или Алфи-бей (во франц. транскр. Elfy-bey), — один из наиболее влиятельных мамлюкских беев. После битвы при Пирамидах ушел с Мурад-беем в Верхний Египет, где сражался против дивизии Дезе. В августе 1799 г., преследуемый мобильными колоннами французов, прорвался в Сирию к Ибрагим-бею. , и в нем расположился.