Александр Чудинов - Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

Между тем местные жители прекрасно помнили о тех жестоких репрессиях, которые обрушились на них после Первого каирского восстания, и опасались их повторения. Это сразу же подметил Хасан Ага, едва только прибыл для переговоров на территорию, контролируемую повстанцами. Он сообщил Мустафа-паше: «Убежден, что если обеспечить горожанам ощущение безопасности, то они позволят турецким войскам уйти; но я также вижу, что, если у них не будет полнейшей уверенности в отсутствии поводов для беспокойства, они воспрепятствуют их уходу» {681} 681 Ibid. Р. 790. . Соглашение в той форме, в которой оно было заключено, едва ли могло развеять подобные сомнения.

В ночь на 1 апрелягорожане взбунтовались против своих предводителей. Утром Хасан Ага рассказал о происшедшем в письме Мустафа-паше:

«На протяжении этой ночи город пребывал в состоянии ужасного беспорядка. Мы вышли из дома и, для того чтобы достичь жилища Кьяйя-бея [Османа Катходы] и Сераскера [Насуф-паши], подвергли себя тысяче опасностей. Сегодня мне невозможно прибыть к Вашей светлости. Здесь множество вооруженных людей; народ ни чуточки не верит обещаниям амнистии. Они бросались на Кьяйя-бея и Насуф-пашу и едва не разорвали их на части за желание покинуть город. Все жители и даже женщины кричали: “Зачем бездействовать? Как можно доверять этим людям!” Обо мне тоже злословили. Да спасет меня Аллах!» {682} 682 Ibid. P. 794.

В мгновенье ока были низвергнуты все прежние авторитеты. По свидетельству ал-Джабарти, досталось и шейхам, а на первый план вышли вожаки толпы:

«Когда шейхи вернулись и передали эти слова янычарам и жителям, те накинулись на них, ругали и поносили их, а шейхов аш-Шаркави и ас-Сирси избили, сорвали с них чалму и обругали их. Они говорили: “Эти шейхи отступили от веры и действуют заодно с французами, а цель их — добиться поражения мусульман. Они получили от французов деньги”. Подобный несуразный вздор исходил от черни и всякого сброда. Особенно в этом деле усердствовал окруженный толпой магрибинец. Он кричал от своего имени: “Мир расторгнут! Вы должны вести священную войну, а кто отступится — тому отрубят голову!”» {683} 683 Абд ар-Рахман ал-Джабарти. Указ. соч. С. 268. .

Сложилась патовая ситуация: несмотря на желание командующих обеих сторон прекратить военные действия, подписанное соглашение о капитуляции осталось всего лишь клочком бумаги. В тот же день Насуф-паша сообщил Мустафа-паше:

«Совершенно верно то, что вы сказали: с подписанием договора надо исполнять его положения, но с нашей стороны это совершенно невозможно. После происшедшего этой ночью брожение, охватившее город, достигло столь крайней степени, что я не в силах сие описать. Все войска пришли, чтобы напасть на меня. Не сумев погибнуть на поле боя, я не хотел встретить мученическую смерть у себя дома. Солдаты говорили только о том, чтобы разорвать на клочки своих предводителей. С утра все обитатели Каира, включая женщин и детей, заполнили улицы, крича, что не позволят никому уйти» {684} 684 Kléber en Égypte 1798–1800. T. 4. Р. 796. .

Оставалось только, как написал Хасан Ага Мустафа-паше, надеяться на то, что при сохранении перемирия страсти за пару дней улягутся и можно будет приступать к реализации соглашения {685} 685 Ibid. Р. 795. . Однако надежда эта быстро испарилась, поскольку утром 1 апреля турецкие солдаты, очевидно, по собственной инициативе и без санкции командования открыли интенсивный артиллерийский и ружейный огонь по французским позициям, о чем генерал Фриан не замедлил сообщить Клеберу {686} 686 Ibid. Р. 793. .

Хотя попытка французского главнокомандующего восстановить контроль над Каиром дипломатическим путем и не увенчалась успехом, она оказалась далеко не безрезультатной. История с несостоявшейся капитуляцией показала, что турецкие военачальники отнюдь не собираются класть свои жизни за египетскую столицу, а готовы при случае сдать ее на приемлемых для себя условиях. Таким образом, своим демаршем Клебер сумел внести раскол в прежде сплоченные ряды повстанцев и посеять у них недоверие к предводителям. Это стало серьезным достижением: при явной недостаточности имевшихся у французов сил для подавления восстания сугубо военным путем методы психологического воздействия на неприятеля приобретали решающее значение.

Пауза в военных действиях была использована французами для подготовки к новым боям. Прибытие с Клебером дополнительных сил давало возможность попытаться перехватить инициативу. Если до того, как отмечается в «Подробном отчете» Мишо, все усилия французов были направлены скорее на удержание главной штаб-квартиры и Коптского квартала, нежели на расширение контролируемой ими территории, то теперь появились ресурсы и для наступательных действий. «Необходимо было, — пишет Мишо, — убедить врага, что не страх и не наша слабость удерживали нас от действий против него» {687} 687 [Michaux A.-E.]. Rapport détaillé. P. 87. . Иначе говоря, для предстоящих операций во многом определяющее значение имел именно психологический фактор.

Пока велись переговоры о турецкой капитуляции, французы доставили из Александрии боеприпасы для артиллерии, в которых до того времени испытывали серьезный дефицит. Это позволило начать регулярные бомбардировки жилых кварталов города:

«Из Цитадели, из форта Дюпюи, из фортов Сулковский и Института, из главной штаб-квартиры и с холмов возле квартала Дубильщиков по городу велся огонь настолько интенсивный, насколько позволяли наши ограниченные возможности» {688} 688 Ibid. .

Не имея большого военного значения, подобная непрестанная бомбардировка носила изматывающий характер и была направлена прежде всего на ослабление у жителей Каира воли к сопротивлению.

Кроме того, воспользовавшись временным затишьем, французы установили на дистанции прямого выстрела от занятого турками штаба инженерных войск тяжелое 8-фунтовое орудие и, как только перемирие было нарушено, открыли из него огонь, пробив к следующему дню брешь в стене особняка. 2 апреляотряд карабинеров выбил турок из этого стратегически важного здания, но под интенсивным ружейно-артиллерийским обстрелом из соседних домов вынужден был поджечь его и отступить. В тот же день были отбиты у неприятеля, а затем сожжены несколько домов Коптского квартала.

Очевидно, тогда же, 2 апреля, на помощь к осаждающим Каир войскам подошла из Салихии дивизия генерала Рейнье в составе 9-й линейной и 22-й легкой полубригад, общей численностью чуть более 1800 чел. Когда стало понятно, что возвращения великого визиря ждать не приходится, это соединение также было вызвано на осаду столицы. Хотя Мишо и фиксирует прибытие дивизии к Каиру лишь два дня спустя, Рейнье уже 2 апреля получил от Клебера приказ осуществить диверсию в районе ворот Баб эн-Наср {689} 689 Kléber en Égypte 1798–1800. T. 4. Р. 798–799. , что подтверждает его появление под Каиром именно к этому сроку. Войска Рейнье расположились между фортами Камен и Сулковский, протянув далее линию постов по гребню возвышенности от форта Сулковский до Цитадели {690} 690 [Michaux A.-Е.]. Rapport détaillé. Р. 87. .