Петр Словцов - История Сибири. От Ермака до Екатерины II

После заводов провинции Соликамо-Кунгурской заглянем и в Вятскую, не по точной уверенности, чтобы рудные месторождения там существовали при одинаких условиях песчаника и глины, но потому, что провинция сия некогда причислялась к составу неизмеримой Сибири. Месторождения меди, если можно верить капитану Рычкову, находятся там по большей части в сланце (в каком?), а руды чугунные нередко в желваках и сплавках странного вида.

В течение IV времени явились заводы: в 1759 г. Пудемский железд., в 1768 — Буйский железд., в 1756 — Бемышевский медепл., в 1763 — Пыжманский медепл., в 1760 — Варзиноалексеевский медепл., в 1749 — Мешинский медепл., в 1741 г. — Тайшевский медеплавиленный. Для общего счета заметим, что и в III периоде там основаны два завода: Шурминский железд. в 1732 и в том же году Коринский медеплавиленный. Кроме того, что не по всем рудникам вятским руды покоятся в песках и глинах, заметно и другое отличие, что месторождения вятские опускаются в землю глубже, чем в Пермской и Оренбургской губерниях. Правда и то, что истинная глубина вообще уральских руд еще не была тогда дознана, по причине выступающей подземной воды.

Сведем счет заводов, основавшихся в трех последних периодах:

Всех вместе с золотопромывальнями выходит 107, не считая заведений искусства гранильного. Итак, искусственная жизнь распространилась по Уралу с 52° до 61° широты, или от Сакмарска до устья Ваграна. Трудно определить, сколько от того образовалось капиталов недвижимых, движимых, и в том числе денежных [484].

Сходя с Урала, мы обязываемся своим словом досказать о Шемберге, бывшем генерал-берг-директоре. Сколь важное лицо он принял при вступлении в российскую службу, в столь же противоположном состоянии явился при отчете, когда правительство беспристрастно взглянуло на его дела. Ибо открылось: а) что Шемберг, взяв для продажи казенного железа на 64 000 р. и в другой раз на сумму, еще превышающую, не заплатил долга ни того, ни другого; б) что, присвоив открытие неблагонадежных медных руд в Лапландии, в предосуждение двух архангелогородцев, Ерофеева и Мырцова, просивших дозволения разрабатывать прииски своим иждивением, Шемберг обличил себя в полном неведении горной науки, чрез завладение нерудоносным открытием, и хотя был наделен припискою крестьян более 2500 душ сверх полковых солдат, на тот же конец ему данных, с обязанностию платить по рублю с пуда меди и подушную подать за крестьян, не мое приступить в течение 3 лет ни к плавке руд, ни к взносу подушных; в) что, в 1739 г. обязавшись за содержание гороблагодатских заводов единовременно взнести 12 000 р. и ежегодно по 6000 р., ничего не исполнил. По рассмотрении толь недостойных поступков, Сенат присудил объявить ему, чтобы немедленно взнес 134 941 р., а в платеже остальных 99 000 представил порук, в случае же неготовности к удовлетворению казны, описать все его имение, опечатать все бумаги, посадить виноватого под караул и допросить, не утаил ли он денежных капиталов, или не отдал ли их кому-либо заимообразно. Приговор, как утвержденный императрицею, был исполнен в июне 1742 года. Вот несчастливец, долженствующий в своем злополучии сетовать на безрассудное покровительство герцога Бирона, который недостойно возвел его на чужую чреду, а отнюдь не на русскую ненависть к иностранцам, как писал современный Манштейн.

На росстанях с Уралом, еще одно слово. Для чего бы не припомнить здесь исторического предания, по которому хребет сей почитается прародиною многих уральских семей и также становьем подвигавшихся с востока племен монгольского, турецкого и финского происхождения, только не славянского [485]. Поясним предание тем: 1-е) что Урал Северный с незапамятного времени был действительно колыбелью и прародиною югры, т. е. вогулов, пермяков, зырян и напоследок самоедов-пришельцев; 2-е) что Южный, вместе с Алтаем, бывал вековым стойбищем гуннов [486], торков, аваров, козаров, мордвы, черемисов, вотяков, болгаров и ногаев. Те или другие из сих племен оставили по берегам Белой, Демы, Черемшана и Нижней Камы оседлость, если не классическую, так засвидетельствованную огромными развалинами, как видно из Журнала кап. Рычкова.

Изложив в статье о Барнауле переход 3-х колыванских заводов в достояние короны и показав постоянную выплавку металла, мы обращаемся к заводу Павловскому, в 1763 г. начатому в том намерении, чтобы по богатству здешних лесов перевесть сюда из Барнаула главные работы. Плавка на новом заводе началась в октябре 1764 года. С годами плавильни умножались.

3. Сузунский, в 1764 г. заведенный для содействия плавке прочих плавильней, между тем вместил в круг своих действий и двор медномонетный, на котором назначено тиснить из пуда меди не 16, а 25 р. с гербом Сибирского царства. Нарицательное возвышение монеты против чекана Екатеринбургского происходило от высшей ценности колыванской меди, как сереброзолотистой. В первые 4 года чеканилось сибирской монеты менее 250 000 р., этого нормального числа.

Из Змеиногородского рудника и других смежных, в которых самая рудоносная порода есть порфир сиенитовый, особенно переходящий в кератит или еврит, добывались: серебро золотистое, золото серебристое, серебристый блеск и пр., вместе с рудами медными, цинковыми и свинцовыми [487]. Главная штольня Иоанна Крестителя, в 1754 г. начатая в Змеиногорске, проведена в 1758 г. длиною до 585, в глубину до 32 саж. Сложение горы обнажилось, и открылся путь к выработкам глубочайшим. В 1764 г. углубились под штольнею еще на 8 саж., под именем шахты Благовещенской.

Между тем, при продолжении многолетней выработки одного и того же рудника, надлежало заботиться о новых приисках, уже не по старинным копям. В самом деле, рудоведцы в то время, когда у линейного начальства было предположение (в 1764 г. не опробованное) возвести крепость на р. Бухтарме, рудоведцы барнаульские, пробравшись за линию, в горах не прочерченную, уже шурфовали между рр. Бухтарма и Нарым. Три кряжа: Холзун, Бийский и Кузнецкий (у горных Салаирский), с уничтожением владычества Чжунгарии, сами по себе упали в достояние Сибири. Непредвидимым образом, к счастию Сибири, впоследствии послужило и то, что наши беглецы разных состояний, закравшись на юг в горы, куда не доходили горные партии, положили своими однодворками и огородами неожиданную грань с Китаем, от Сабинской грани к Усть-Каменогорску, как увидим в свое время.

Горный Колывано-Воскресенский округ, при конце периода, далеко не был так обширен, как нынешний [488], и трудно было бы определить неравносторонний размер его. Он простирался с юга к северу, с половины 50° до 54°, по долготе же с половины 98° до 103°, в обоих случаях чресполосными выходами, а не сплошным протяжением.