Семен Резник - Цареубийство. Николай II: жизнь, смерть, посмертная судьба

Следственная комиссия генеральной прокуратуры под председательством прокурора-криминалиста В.Н. Соловьева, должна была снова открыть давно завершенное дело и заново проанализировать все материалы. Всё было пересмотрено, кое-что уточнено. В результате было принято «Постановление о прекращении уголовного дела № 18/123666-93». Думаю, что по детальной проработке всех обстоятельств, связанных с убийством царской семьи, обнаружением ее останков и их идентификацией этот документ не имеет себе равных в мировой криминалистике [352] См.: http://nik2.ru/documents.htm?id=266; 267, 268, 269. Компьютерная распечатка большей части Постановления в архиве автора. .

В Постановление включена все история обнаружения и идентификации «екатеринбургских останков». Подробно изложено, как «екатеринбургские останки», найденные Г.Т. Рябовым и Н.А. Авдониным, первоначально были исследованы традиционными методами, для чего были привлечены историки, архивисты, судебно-медицинские эксперты, анатомы, стоматологи и другие специалисты Министерства здравоохранения, Московского медицинского университета, Московского стоматологического института, научных учреждений Воронежа, Екатеринбурга. Было уставлено количество захороненных трупов (девять), их половая принадлежность (пять женщин и четверо мужчин), возраст и родственные отношения убитых. Портреты жертв, воссозданные на основании анатомических исследований, были сопоставлены с сохранившимися фотоснимками царя, царицы и их детей, а также погибшей с ними обслуги. Все это позволило с высочайшей долей вероятности установить, что останки принадлежали девяти лицам, из одиннадцати расстрелянных в подвале Ипатьевского дома, а затем захороненных в общей могиле в Поросенковом Логу. Удалось даже с высокой долей уверенности установить, что из двух младших дочерей царя, в общей могиле была захоронена 17-летняя Анастасия, а не 19-летняя Мария.

Результаты экспертизы, проведенной традиционными методами, были затем перепроверены новейшими методами молекулярно-генетической диагностики, которая проводилась не только в российских лабораториях, но в лабораториях Великобритании и США. Выводы, к которым привела всесторонняя экспертиза в 1995 году, были вполне однозначными и позволили прекратить дело. Три года спустя, из-за «несогласия» руководства Русской православной церкви (РПЦ), все исследования были проведены заново. И полностью подтверждены.

Особое внимание в Постановлении о прекращении дела 1998 года обращает на себя раздел № 9: «Проверка различных версий о гибели членов Российского императорского дома либо об их спасении». В десяти подразделах этого раздела рассмотрены все версии, ставящие под сомнение идентификацию «екатеринбургских останков». Даже самым нелепым из них уделено пристальное внимание. Такова версия «о “ чудесном спасении“ царевича Алексея Николаевича и его сестер» (подраздел 9.8), версия «о возможном отсечении голов Николая II и других членов царской семьи сразу после убийства» (подраздел 9.10), версия «о возможной фальсификации так называемой “записки Юровского“». Наибольшее внимание уделено версии «о так называемом “ритуальном убийстве“ и участии в убийстве царской семьи неких “тайных сил“» (подраздел 9.1) [353] Компьютерная распечатка в архиве автора. С. 37–40. .

В заключительной части Постановления (разделы 10–12) рассмотрены обстоятельства гибели великого князя Михаила Александровича и других членов дома Романовых, названы имена их палачей.

Вывод остался прежним:

«Мотивы такого решения [об убийстве царской семьи] носили политический характер и никак не были связаны с какими-либо религиозными тайными культами. Среди большевиков, принимавших такое решение, лица еврейского происхождения находились в меньшинстве: из 5 членов Президиума Уралсовета 1 еврей, из 6 членов коллегии Уральской областной Чрезвычайной комиссии 2 еврея… Среди них не было ни одного человека, активно участвовавшего до и после революции в каких-либо религиозных организациях. Можно с уверенностью сказать, что все участники решения о расстреле царской семьи, в том числе и в Кремле, как и исполнители приговора, были людьми нерелигиозными. Принятие решения о расстреле царской семьи не было связано с какими-либо религиозными или мистическими мотивами. Его определило в основном настроение руководства и широких масс Урала, а поводом стало обострение военной обстановки и близость падения Екатеринбурга» [354] «Московские новости», 1998, № 8, 1–8 марта. С. 2. .

Казалось бы, убедительно!

Не для всех.

«Работа комиссии вызывала раздражение черносотенных, ультранационалистических кругов. Проведенные исследования ставят под сомнение привлекательную для них версию «ритуального убийства» — царя-де убили евреи согласно своим тайным обрядам. Примечательна резолюция, которую принял III съезд Союза православных братств: выводы комиссии были названы “подлогом“— “для того, чтобы скрыть ритуальный характер преступления“» [355] Там же. .

Пытаясь выйти из тупика, вице-премьер Немцов обсудил проблему с патриархом Алексием II, после чего «появилась абсолютная уверенность, что с идентификацией больше проблем нет — под Екатеринбургом найдены останки царя, его близких» [356] Элла Максимова. Кого будем хоронить. «Известия», 3 марта 1998. .

Принятие формального решения о захоронении царской семьи было вынесено на заседание правительства, назначенное на пятницу 27 февраля 1998 года. А утром того дня, в Свято-Даниловском монастыре, состоялось заседание Святейшего Синода, который принял компромиссное решение. Синод опять не признал «екатеринбургские останки» царскими, но согласился с тем, что они «принадлежали жертвам богоборческой власти» и предлагал «провести безотлагательное погребение их в символической могиле», ибо «церковь сомневается в их [останков] принадлежности и, дабы не смущать паству, не ввергать в поклонение ложным останкам, считает нужным поместить кости в склепе… поверх земли, чтобы были доступны для будущих исследований» [357] Максимова, там же; Верховский и др. С. 88. .

Заседание правительства длилось три с половиной часа — вместо одного часа, как было намечено. О том, что на нем происходило, рассказал журналистам прокурор-криминалист В.Н. Соловьев:

«[Заседание началось] с полной неожиданности в виде решения Синода… Наступила не то, что общая растерянность, но удивление и недоумение: как поступить дальше? Ведь без участия церкви царских похорон быть не может. За кого она будет молиться?» [358] Максимова, там же.

После заседания к представителям прессы вышли растерянный Немцов и уверенный митрополит Ювеналий. Оба торжественно сообщили, что решение произвести погребение 17 июля 1998 года было единодушным. Открытым остался «только» один вопрос: чьи останки будут хоронить?