Отто Ранк - Миф о рождении героя

Решающим моментом развития является стадия нормальным образом встречающаяся между аутоэротизмом и любовью к объекту; в патологических случаях эта стадия превращается в конечную, ее можно было бы назвать нарциссизм. Она характеризуется тем, что либидо, которое с самого начала удовлетворяется с помощью аутоэротизма на разлинных частях тела, теперь нашло объект в собственном "я” рассматриваемом как единое целое. В известной степени человек остается в этой стадии развития навсегда, и степень нарциссизма имеет большое значение для развития характера и личности.

Ближайшая фаза знает уже любовь к объекту, протекающую, однако, при своеобразных условиях. Половые органы приобретают значение исключительно сексуального органа только позже, вместе с наступающим с половой зрелостью их анатомическим изменением. Связанная с половыми органами для зрелого, в половом отношении нормального человека, исключительная сексуальная цель — половой акт — не играет еще никакой роли; ее место занимают различные, смотря по характеру, формы удовлетворения: половое любопытство, стремление обнажать половые органы, причинение или перенесение боли и т.д. Таким образом, то, что оставаясь неизменным, образует у взрослого извращение (эксгибиционизм, вуайеризм, садизм, мазохизм), является проявлением нормальной сексуальности детского возраста.

Появляющиеся уже в этой стадии детства сексуальные объекты также очень существенно отличаются от сексуальных объектов взрослого человека. Сравнительно небольшое значение половых органов и незнание различий в строении и функции мужского и женского полового аппарата делают для ребенка невозможным принимать в соображение половые различия. Независимо от этого любовь ребенка чаще всего относится к таким лицам, которые для взрослого культурного человека обычно не имеют притягательной силы — к членам собственной семьи, прежде всего к родителям, затем к прислуге, как суррогату родителей.

Кого неприятно поражает тот факт, что в первых наклонностях человека всегда присутствуют элементы кровосмесительства, тот пусть вспомнит, что детская эротика, как бы ни был силен ее аффект, обычно проявляется в форме простой нежности. Для ребенка, выросшего в семье, другие отношения такой же интимности немыслимы; то же, что первые нежные чувства ребенка изливаются на родителей, издавна считалось самым прекрасным преимуществом последних. Вскоре ребенок начинает предпочитать одного из родителей, и при этом большей частью (т.е. взаимное притяжение полов сказывается и в отношениях между родителями и детьми) противоположного пола, который и к нему самому относится с особенной нежностью. С другим из родителей, часто также с братьями и сестрами, он легко становится в отношения соперников, так как ни с кем не хочет делиться; тогда наряду с любовью проявляется вражда и часто сильно выраженное желание устранения соперника.

В период полового развития половые органы приобретают свое доминирующее значение; отдельные элементы определенного полового чувства теряют свою самостоятельность и подчиняются одному стремлению к нормальному половому акту. Отдельные элементы полового тяготения, как стремление подчинять у мужчины, удовлетворяются самим половым актом; другие, как, например, элемент созерцания, создают напряжение, подготовляющее половой акт. В этом периоде исчезает не только отдельное удовлетворение частичных элементов полового чувства, но и эротические склонности по отношению к членам своей семьи; направленная на новую цель, сексуальность вынуждена искать новый, находящийся вне семьи полноценный объект, что, обычно, после нескольких попыток и удается.

Половое чувство не представляет собой, стало быть, для того, кто уже пережил период полового развития, что-либо новое; он должен даже отказаться от некоторых форм удовлетворения своего либидо — от полового удовлетворения при помощи своего тела и от тяготения к ближайшим родным. Если одна из частичных склонностей особенно сильно выражена, то при новом режиме она не получит достаточного удовлетворения.

Либидо не занимает внезапно место в душевной жизни и не может оттуда снова исчезнуть. Всякое стремление, направленное к достижению наслаждения, неразрушимо. Оно может под влиянием внешних или внутренних сил изменить свою форму, но само стремление будет всегда питаться из старого источника. Если при изменении формы наслаждение всецело или частично приносится в жертву, не находя в измененной форме достаточной возможности для удовлетворения, то само стремление все-таки сохраняется во всей своей силе и, с его непреодолимой жаждой старого наслаждения, является опасным врагом нового порядка вещей.

Следствием такого положения была бы никогда не кончающаяся борьба; сознание, которое должно разбираться во впечатлениях внешнего мира, было бы всецело занято восприятием этой психической борьбы и психическое равновесие было бы нарушено. Только вытеснение пережитых форм удовлетворения полового чувства из поля зрения сознания дает возможность сохранить сознание для чувственных восприятий и удержать психику в равновесии. Мы сейчас увидим при помощи какого механизма совершается этот процесс,

То, с чем мы до сих пор познакомились, образует только ядро бессознательного, но не весь его объем. Правда, на пути своего развития более всего человеку приходится отказывать себе в сексуальной области, и этот отказ труднее всего осуществить, но содержание бессознательного образуют и другие не приведенные в исполнение желания. Жизнь часто ставит нам требование признать известную неприятную для нас реальность, исключающую выполнение тех или иных наших желаний. Нормальный человек, обычно, в состоянии сознательно выполнить это требование. С другой стороны, когда нужно покончить с особенно мучительным конфликтом, притягательная сила процесса вытеснения может быть так соблазнительна, что и данный конфликт исчерпывается тем же путем, путем вытеснения. За исключением тех случаев, когда и первоначальный процесс вытеснения протекал с затруднениями, он удается и во втором случае. Следствием неудачи является невроз. Но и у здоровых, при благоприятных условиях сна, невыполненные желания настоящего времени вступают в связь с детскими, и из этого соединения возникает сновидение. Всякий человек не только видит сны, но и в какой-либо мере приближается к больному неврозом — будь то в смысле силы аффекта, которому он подчиняется, будь то только в силу мелких ошибок обыденной жизни — и потому весьма вероятно, что и нормальный человек устраняет путем вытеснения часть своих душевных конфликтов, сходных в том или другом отношении с конфликтами детства.