Ирина Петросян - Янычары в Османской империи. Государство и войны (XV - начало XVII в.)

Мятежи в Анатолии и многочисленные неудачные попытки борьбы с ними лишний раз показали ослабление центральной власти, неспособность военно-феодальной структуры быть прочной опорой государства, падение авторитета турецких султанов и его административного аппарата, более не справлявшихся в полной мере с управлением империей, потерю эффективного контроля над классом сипахи и регулярной армией. На разрушение старых социальных структур и связей указывает не только реально начавшееся массовое уклонение сипахи от своих военных обязанностей, но и растущие попытки верхов проанализировать причины нарушения «былого порядка в государстве» с целью его восстановления. Огромная Османская империя, достигшая пика своего политического могущества, проявляла все признаки начавшегося упадка. Дальнейшая ее экспансия представлялась уже невозможной в силу объективных внутренних и внешних причин. Однако далеко не сразу внутри государства это было осознано в полной мере. Идея экспансии, «борьба с неверными» еще долго продолжали оставаться доминирующими идеями общественного сознания, заставляя османских султанов действовать в привычном русле внутренней и внешней политики.

Одновременно с борьбой против анатолийских мятежников Османская империя продолжала войну с австрийскими Габсбургами. Летом 1600 г., уже со ставшим привычным запаздыванием, начались приготовления к очередной военной кампании. Турки не оставляли надежды отвоевать отнятый у них Эстергом, но сомнительность победы была очевидной. Войско, проведшее зимовку в Белграде, двинувшись в глубь венгерских земель, осадило небольшую крепость Бабоча и на третий день осады овладело ею, вернее, ее предпочли сдать на условиях договора сами защитники. Затем мухафыз Буды Тирьяки Хасан-паша получил приказ овладеть крепостью Каниса. Выполняя поставленную задачу, по пути к крепости он захватил с собой австрийских наемников из Фехервара (Секешфехервар), перешедших на сторону турок из-за невыплаченного им обещанного жалованья. (У стен Канисы «франкам» было приказано рыть траншеи впереди от траншей янычар.) Было ясно, что захватить крепость можно лишь засыпав глубокий ров с водой. При помощи плетеных платформ и сложенных поленниц турки сумели подобраться к крепостным стенам и один из многих произведенных ими пушечных выстрелов вызвал случайно взрыв порохового склада в крепости. Тем не менее ее защитники и не думали сдаваться. На подмогу к ним прибыло войско австрийцев и атаковало турецкие позиции. Печеви описывает одну из атак, во время которой сипахи, попытавшиеся отразить неожиданное нападение, были накрыты метким огнем из мушкетов. В бой были экстренно брошены янычары, однако, спасаясь от мощного огня противника, они обратились в бегство, бросив на поле боя без защиты знаменосцев некоторых бейлербеев, а также самого янычарского агу с несколькими не покинувшими его людьми. Воспользовавшись возникшим замешательством, австрийцы сумели выкатить свои пушки на столь близкие позиции, что начали обстреливать турецкие траншеи. Не имея возможности совершать маневры, турки до вечера беспомощно простояли под огнем противника, в то время как неприятельские пехотинцы, не теряя времени, начали устраивать гнезда для пушек прямо напротив турецкого лагеря, к утру беспрепятственно закончив свою работу.

С рассветом турецкое войско смогло все же построиться для дачи сражения во главе с сердаром, готовым возглавить атаку. Как обычно, перед всадниками-сипахи были выставлены янычары. Противник начал атаку первым, и янычары сразу же обратились в бегство, увлекая за собой сипахи. Вместо густых рядов турецкой пехоты и конницы на поле боя остались лишь знаменосцы и офицеры. Беглецы старались укрыться в близлежащем лесу и болотце. От полного разгрома турецких позиций, как и самого сердара, Ибрахим-пашу, спас лишь опустившийся туман, не позволивший противнику вести прицельный и точный огонь. Столь поспешное бегство турецкой армии еще до начала настоящего сражения показалось австрийцам подозрительным. Искушенные в военной тактике, они сочли это военной уловкой и заманиванием в ловушку. В течение восьми дней, сбитые с толку и не веря в обыкновенное бегство противника, они простояли у стен крепости наготове, ожидая подвоха. И наконец, за отсутствием врага, покинули позиции. Наблюдавшие за всем этим защитники крепости, по их уходе, предпочли сдаться. Посланный в качестве парламентера чавуш Синан принял участие в составлении документа о сдаче крепости, и гарнизон, по условиям заключенного договора, беспрепятственно покинул ее. Столь счастливое окончание дела при бесславном бегстве турецкого войска дало хронисту Ибрахиму Печеви основание заметить, что в данном случае не обошлось без прямого вмешательства Всевышнего 284.

Захваченная Каниса была передана под турецкое управление. В город был назначен кади Кадири-эфенди, поставлен янычарский гарнизон. Охранять Канису было поручено янычарскому секбанбаши Сафар-аге с подчиненными ему янычарскими ротами. К ним добавилось 3 тыс. так называемых кулоглу, несших службу в ожидании зачисления в янычарский корпус, а также некоторое число добровольцев, согласившихся служить в крепости за прибавку к жалованью в 2 акче. Были произведены некоторые изменения в других гарнизонах Венгрии. Кулоглу Буды и Эгера, служившие в качестве гарнизонных солдат, были внесены в списки действительных янычар и поставлены на янычарское жалованье. Сипахи румелийского войска, участвовавшие в летней кампании 1600 г., не были отпущены домой и размещены на зимовку в Призрене, анатолийские — в Баньялуке, лишь янычары, во главе с янычарским агой, получили разрешение провести зиму в Стамбуле 285.

Овладение двумя крепостями в Венгрии сопровождалось и некоторыми успехами на границах с Валахией. Посланный с карательными целями сердар Махмуд-паша восстановил пограничную крепость Джурджево и организовал несколько набегов на валашские территории, во время которых были разграблены и сожжены многие земли 286. Михай на этот раз не оказал туркам серьезного сопротивления, будучи занят завоеванием Молдавии и мечтами об объединении в своих руках трех княжеств — Валахии, Молдавии и Трансильвании. Неумеренные притязания Михая погубили его и одновременно помогли туркам повернуть ситуацию в Придунавье в свою пользу. Венгерское дворянство Трансильвании, призвав на помощь Габсбургов, силами наемников во главе с Кашши Джоджо Басту 18 сентября 1600 г. разбило войско Михая. Поляки изгнали солдат Михая из Молдавии и Валахии, и он был вынужден искать убежище у Габсбургов в Праге. Дворянство Трансильвании в феврале 1601 г. избрало себе князем Сигизмунда Батория. С ним попытались бороться, объединившись, Михай и Баету, но в ходе этой борьбы Михай 19 августа 1601 г. был убит по приказу своего союзника Басту 287. Антитурецкой борьбе валашского господаря был положен конец, но не руками самих турок, а в силу развернувшейся помимо них борьбы за Трансильванию.