Вера Ковалевская - Кавказ и аланы

Раскопки В. И. Долбежева были отражены только в очень кратких публикациях, но в архиве Ленинградского отделения Института археологии счастливо сохранились ежегодные журналы раскопок, произведенных им на Кавказе; поэтому его материалы остаются бесценным источником для изучения кобанской культуры многими поколениями археологов [Алексеева, 1949; Абрамова, 1974].

По А. Я. Брюсову, они появляются в неолите [Брюсов, 1952, с. 18] или с позднего палеолита [Брюсов, 1958, с. 6]; А. П. Смирнов говорит о них лишь для первобытной археологии [Смирнов, 1964, с. 3]; И. С. Каменецкий доводит их до эпохи древних государств; М. И. Артамонов считает, что культура и цивилизация означают одно и то же, причем цивилизация — это археологическая культура классового общества [Артамонов, 1969].

Кенотаф — небольшой каменный ящик, заполненный лишь материковым грунтом с угольками, в нем отсутствует погребение.

Как известно, почва обладает удивительным свойством, которое мы можем наблюдать постоянно, так же как и нарастание культурного слоя: предметы, оставленные на поверхности (на так называемой «дневной»), включая каменные сооружения и отдельные камни, с течением времени не только зарастают, но и «погружаются на дно почвы» [Грязнов, 1973, с. 67] и, таким образом, оказываются лежащими непосредственно на материке (иногда, как в нашем случае, на культурном слое, поскольку частично могильник заходил на территорию поселения IX–VIII вв. до н. э.), но не на дерновом слое или в его толще, а в основании.

О возрасте, с которого юношу считали взрослым, в какой-то мере свидетельствует погребение № 12 юноши 14–16 лет, захороненного на взрослом кладбище. Мальчики полутора-шестилетнего возраста погребены на южном участке могильника, который состоял только из детских погребений (№ 18–21) и двух детских (судя по размерам) кенотафов

Как справедливо говорил Колин Ренфру, «отдельное погребение может научить нас малому, но анализ всего могильника начищает нам говорить о рангах индивидуумов и о делении общества на группы» [Renfrew, 1973, с. 13].

Правда, остается открытым вопрос о том, идет здесь речь о собственно гуннах или о так называемых «белых гуннах», этническая принадлежность которых, так же как отношение к историческим гуннам, еще совершенно неясна; у Иешу Стилита мы читаем: «Хиониты — это унну», а в житии Петра Ивера: «Он взял с собой белых гуннов, бывших соседями иверов» [Пигулевская, 1941, с. 35–37].

Работам по Северному Кавказу присуши те методические ошибки, которые Б. И. Маршак отметил в связи с анализом подобных работ по Средней Азии: «Исследователь переходит к сопоставлению неочевидных фактов с обшей теорией сразу после формальной классификации, обеспечивающей узнавание группы вещей, но пропускает этап систематизации материала» [Маршак, 1965, с. 6].