Сергей Аверинцев - История Византии. Том I

Разложение рабовладельческих устоев города протекало в обстановке острой социальной и политической борьбы. Рабы не только участвовали в народных восстаниях, происходивших в крупных городах, но и применяли свои специфические методы борьбы против господ. Убийство рабами наиболее жестоких хозяев, оказание поддержки варварам во время их вторжений и захвата городов, бегство от хозяев, участие в разбойничьих отрядах — таковы основные формы борьбы рабов в этот период.

Распространенным явлением было бегство рабов. Муниципальные власти постоянно занимались розысками и поимкой беглецов. Рабы все чаще выступали совместно с колонами, свободными. Правительство всячески стремилось не допустить какого-либо участия рабов в социальной и политической борьбе в городе. Так, эдикт от 11 сентября 404 г. предписывал: «Если кто, владея рабами в столице, допускает, чтобы рабы принимали участие в недозволенных сборищах, тот должен знать, что за каждого участвовавшего в сборищах раба придется уплатить 3 либры золота штрафа, причем рабы будут само собой наказаны» [322] CTh, XVI, 4,5. .

Одной из главных сил социальных движений в городе были плебейские массы. Источники этого времени свидетельствуют о разнообразных формах, в которых выражалось недовольство городских низов. Здесь и волнения наемных работников, и выступления ремесленников — отказ работать, иногда настоящие забастовки (вроде забастовки строителей в Сардах в середине V в.), и возмущения работников государственных мастерских, выливавшиеся иногда в настоящие восстания, которые сопровождались разгромом мастерских, убийством возглавлявших их чиновников и надзирателей (такие случаи имели место в IV в. на монетном дворе и оружейной «фабрике» в Александрии). Однако поскольку в IV–V вв. основную массу городского населения составляли мелкие ремесленники и торговцы, мелкие землевладельцы, разорявшиеся под бременем налогов и повинностей, городские движения носили главным образом антиналоговый характер. После введения хрисаргира волнения и восстания против налогов стали обычным делом. Одним из наиболее крупных выступлений такого рода было восстание 387 г. в Антиохии, где доведенные до отчаяния сбором новой подати бедняки, вооружившись, осадили дворец правителя; низвергая и уничтожая статуи и портреты императоров, восставшие требовали снижения суммы побора. Выступление против правительства вскоре переросло в возмущение против местной верхушки. Народ стал поджигать дома антиохийских богачей. Это стихийное и неорганизованное восстание народных масс Антиохии было потоплено в крови, как только местные власти и богачи оправились от испуга и собрали силы. Аналогичные выступления произошли в последней четверти IV в. и в других городах восточных провинций: волна антиналоговых волнений и восстаний прокатилась в Константинополе, Фессалонике, Александрии. Они продолжались в течение всего V в., в конце которого разразилась настоящая «плебейская война» ( bellum plebeium ), вынудившая правительство отменить разорительный хрисаргир.

Необычайно широкие размеры принимали волнения против дороговизны, голодные бунты. Гнев городской бедноты обращался как непосредственно против спекулянтов, так и против покровительствовавших им правителей и чиновников. Так, в 354 г. возмущенные спекуляциями и дороговизной антиохийцы разгромили дом руководителя местных землевладельцев Евбула, — он едва спасся бегством; правитель Феофил, не желавший принимать мер против спекуляции, был убит толпой.

Беднейшее население городов, работники государственных мастерских, как показывает история фракийских городов V в., вместе с рабами оказывали помощь варварам, помогали им захватывать города, расправляться с чиновниками и землевладельцами.

Недовольство торгово-ремесленного населения своим положением, налоговым гнетом, произволом правительственных органов и курий находило свое выражение в уходе под патронат, а также в клир и монастыри, где многие, освободившись от бремени налогов и злоупотреблений властей, продолжали заниматься своим ремеслом.

С победой христианства социальные движения в городе приобретали религиозную окраску, выступая в виде различных ересей; знаменем многих из них являлись социальные идеи раннего христианства.

Стремление куриалов, используя античную муниципальную организацию, поддержать свое падающее благополучие за счет плебейства, приводило к обострению противоречий между курией — булэ и «демосом». Во время народных волнений куриалы, не дожидаясь развития событий, бежали из города в свои имения. По словам Ливания, в его время в случае народного недовольства куриалам были нужны «не ноги, а скорее крылья, если они хотели избежать огня» [323] Liban., XXV, 44. . Плебейские массы города отходили от курии, начинали искать иные формы защиты своих интересов.

Со времени исчезновения народных собраний общественным центром городов стал ипподром, где проводились официальные празднества, обнародовались постановления и декреты. Здесь зрители криками выражали свое отношение к политике чиновников и правителей, к деятельности куриалов. Постепенно вокруг зрелищ, особенно — наиболее популярных в то время состязаний колесниц, стали складываться своеобразные политические партии — димы.

В IV–V вв. изменялись формы общественно-политической жизни, характерные для античного города и способствовавшие его сплочению вокруг курии. С упадком язычества отмирали местные, муниципальные культы. Утрачивали свой ритуальный характер и городские празднества, сопровождавшиеся общими пиршествами, которые организовывались курией, и содействовавшие поддержанию муниципального патриотизма. Уходили в прошлое публичные выступления городских риторов на общественно-политические темы. Терял свое прежнее общественное значение и характер театр [324] V. tattas. Le theatre a Byzance. Paris, 1931; M. Вieber. The History of the Greek and Roman Theater. Princeton, 1939. . Ставившиеся в нем античные трагедии и комедии некогда играли немалую роль в поддержании полисной идеологии. В IV–V вв. они сходят со сцены. Их вытесняют выступления мимов, фокусников, певцов, танцоров, акробатов, т. е. более грубые и примитивные виды зрелищ. В обстановке растущей апатии большинства городского населения церковь успешно конкурировала с отживающими идеалами античности, противопоставляя им христианские идеи смирения, всеобщего равенства перед богом и государственной властью и т. п.

Во многом церкви удалось поставить под свой контроль духовную жизнь города. На смену театру пришел храм: в богослужение усиленно вводились элементы театральности, музыкального оформления. К концу V в. окончательно прекратились выступления риторов. Их сменила церковная проповедь.