Матвей Фролов - И снова к микрофону выхожу...

...Утром после зарядки и завтрака бойцы разошлись по медицинским кабинетам: один принимал солено-хвойную ванну, другой лечил зуб, третий грелся под лучами искусственного солнца. Перед обедом зашли в библиотеку — там пятнадцать тысяч книг. Тибирбеков ушел в город — впервые увидел он Ленинград, который защищал.

Вчера в дом отдыха приезжал командир дивизии. Он вручил разведчикам награды.

Бойцы-ленинградцы пользуются днями отдыха, чтобы повидаться с родными. Две санитарки специально выделены, чтобы разносить письма фронтовиков родственникам и близким. Старший сержант Гудин встретился с женой, красноармеец Хуторов после года разлуки побывал у родителей.

6 февраля

Девятнадцатый день после прорыва блокады. Встречали первый поезд с Большой земли. Он прошел по прямому железнодорожному пути, снова связывающему Ленинград с другими советскими городами.

Из репортажа с Финляндского вокзала:

«6 февраля 1943 года. Запомним и этот день, товарищи ленинградцы. Он займет свое место в славной ленинградской эпопее.

Оглянемся назад. Вспомним август 1941 года. Эшелоны с детьми и женщинами уходили в глубокий тыл. Один эшелон не вернулся. Что случилось? Не прошел, — путь прерван. Последняя железная дорога перерезана врагом. Это было начало долгих, тяжелых месяцев блокады.

Шли дни, недели. Выручала Ладога. Озеро штормовало, но буксиры тянули баржи, и водный путь связывал нас с Родиной. Прошел ноябрь. Наступили морозы. Лед сковал Ладогу. Вмерзли в лед баржи. Что будет? Продуктов становится все меньше. Норма хлеба — сто двадцать пять граммов в день.

В город шла помощь по воздуху. Не успевало одно звено самолетов подняться, как на аэродром опускалось другое. Из машин выгружали мясные туши, ящики сахара, бочки масла... Но только одних средств авиации мало, чтобы можно было накормить, согреть и осветить город.

Жизненной артерией города опять стала Ладога. Родилась невиданная доселе ледовая трасса — Дорога жизни.

Сначала не было дороги, вешек. Не было регулировщиков. Были ледяные ропаки, нагромождения льда. Тронулись в путь розвальни. Затем двинулись автомобили — робко, осторожно, по одному. Дошли до Ленинграда, привезли муку, другие продукты. Будет жить Ленинград!..

Уже тысячи автомобилей проходили по льду — днем и ночью, в пургу и безветрие, часто под вражеским обстрелом. Тысячи тонн грузов — шоколад и снаряды, нефть и сгущенное молоко. Машины доходили до берега. Груз переваливали на платформы, в вагоны. Поезда шли в Ленинград.

Ныне войска прорвали блокаду. И вот прошло всего девятнадцать дней. Сегодня мы встречаем поезд, который идет с той стороны, с Большой земли.

Я представляю себе: где-то на полустанке пассажир сказал кассиру торжественно и радостно: «Ленинград». И наверное, в эту минуту улыбнулся кассир, с завистью посмотрели на пассажира все, кто был на вокзале.

Да, давно кассиры не продавали билетов в Ленинград.

Поезд уже близко, виден дымок. Послушайте, друзья, настоящий поезд!

Добро пожаловать, товарищи пассажиры и железнодорожники!»

9 февраля

Из Краснодарского края пришло написанное на клочке бумаги письмо со многими подписями. Мы передали по радио не только письмо, но и все подписи, которые смогли разобрать, — может быть, родные услышат имена педагогов и детей.

Вот это письмо:

«Дорогие, родные ленинградцы!

Шесть томительных страшных месяцев прожил наш детский дом на оккупированной гитлеровцами территории — в станице Попутная Отрадненского района. Нет слов, чтобы передать вам наши тяжелые переживания за это время. Приходилось ходить с протянутой рукой, чтобы не умереть с голода, жить в ужасных условиях. Мы все были покрыты коростой и чесоткой.

На 25 января 1943 года был назначен расстрел эвакуированных ленинградцев, в том числе всех нас. Но 22 января героическая Красная Армия молниеносным ударом заставила гитлеровцев панически бежать. Проклятые фашисты не успели выполнить своего гнусного дела. Отступая, они взрывали школы и больницы, заводы и фабрики, мельницы и маслобойки. Изверги зверски замучили многих партизан и коммунистов.

Теперь все это уже минуло как страшный сон.

Просим сообщить нашим родным и друзьям, что мы живы и с горячим нетерпением ждем момента, когда получим возможность вернуться в свой израненный, измученный, но родной, любимый, непобедимый город. Мы будем счастливы принять участие в его восстановлении.

Ленинградские детдома № 23, 41, 64, Кронштадтский детдом».

22 февраля

Наконец прибавка хлеба. Вчера хлебозаводы работали с наибольшей за время блокады нагрузкой.

Беседовал с директором треста хлебопечения Н. А. Смирновым. Он дал такую справку:

— Первый раз норма выдачи хлеба была уменьшена в ноябре сорок первого года: рабочие стали получать двести пятьдесят граммов в день, служащие и иждивенцы — сто двадцать пять граммов. Хлебозаводы работали тогда в чрезвычайно сложных условиях — не хватало топлива, воды, энергии. Один из заводов получал электроэнергию от подводной лодки, которая для этого специально встала на якорь у берега.

Ледовая дорога дала возможность перебросить в город муку. Продовольственное снабжение Ленинграда все время улучшалось. Прорыв блокады города позволил увеличить с сегодняшнего дня норму выдачи хлеба на сто граммов, а для рабочих оборонных предприятий — на двести граммов.

25 апреля

Сергей Литаврин и Илья Шишкань — друзья и боевые товарищи не только на земле, но и в воздухе. Летают они парой. Не раз один прикрывал другого от вражеских атак. Счет сбитых фашистских самолетов ведут общий — пока двадцать шесть.

В начале войны Литаврин и Шишкань знали Ленинград лишь с воздуха. Но фронт приближался, аэродромы оказались почти в черте города. Когда в полк пришло письмо от рабочих Металлического завода, летчики решили пригласить их к себе. Так познакомились Сергей Литаврин и Илья Шишкань со сварщиком Арсением Коршуновым и слесарем Иваном Григорьевым.

Летчики бывают в цехах, Коршунов и Григорьев приезжают на аэродром. Вот Литаврин и девять других истребителей атаковали шестьдесят «юнкерсов» и «мессершмиттов». В цехе радость: наши сбили пять машин. На заводе досрочно выполнили задание по ремонту танков — весть об этом сразу доходит до гвардейского полка.

Сегодня Коршунов и Григорьев написали письма своим друзьям летчикам.

«Добрый день, мой боевой друг, — пишет Иван Григорьев Герою Советского Союза И. М. Шишканю. — Недавно я прочитал в газете об одном трудном бое старшего лейтенанта Шишканя и его шестерки. В этот день многие товарищи по цеху говорили: «Здорово сражается твой друг!» Учти, весь наш коллектив следит за твоими боевыми делами. Мы, конечно, тоже не сидим сложа руки.