Карен Юзбашян - Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.

Визит Григория совпал с пребыванием в столице болгарских φίλοι. А. Фогт считал, что присутствие дружественных болгар в Константинополе стало возможным лишь после заключения мира в 927 г., хотя он и допускал, что речь идет о послах болгарского царя [562] Церем. II, с. 154. . Р. М. Бартикян возражает А. Фогту, утверждая, что φίλοι Βούλγαροι относятся к той части болгарской знати, которая придерживалась провизантийской ориентации и, покинув царя Симеона, искала прибежища в империи. По его мнению, эти «друзья», как правило, участвовали в императорских приемах, находясь во второй очереди после магистров. При этом Р. М. Бартикян опирается на данные той же, 24-й главы «De cerimoniis» [563] Бартикян, 1970, с. 258, примеч. 39. . Но ведь здесь, как отлично показал Н. Адонц, описан частный случай!

Специальное значение слова φίλος («посол») подтвердить примерами нетрудно. В «Клеторологии Филофея» (899 г.) имеется раздел, посвященный прибывающим в Константинополь посольствам (οι δε έ£ εθνών εισερχόμενοι πρέσβεις), среди них имеются и «болгарские друзья» (οι δέ duo των Νούνων ήτοι Βουλγάρων εισερχόμενοι φίλοι) [564] Bury, 1911, с. 155.26, 156.10; Oikonomides, 1972, с. 161.27, 163.18. . В « De cerimoniis» [565] De cerim. I, c. 683. 17–18. содержится формула, которой византийские послы (φίλους) приветствуют халифа. Протокол приема, который содержит 24-я глава « De cerimoniis » , был составлен, конечно, применительно к официальному положению и сану болгар, а не их ориентации [566] Подробное толкование термина было предложено еще Рейске. См.: De cerim. II, с. 226–227; См.: также: DAI II, с. 163, 43/64–5, и в особенности: Dölger, 1953, с. 65–66, примеч. 74. — Таково же значение քսօձտ απο Βουλγάρων φυλους в «Vita Basilii», хотя Р. М. Бартикян придерживается и здесь иного мнения (Бартикян, 1970, с. 258, примеч. 39). . Присутствие же в Константинополе болгарских послов в 900 или 910 г. вполне оправданно. По другим источникам известно, что в 896–913 гг., т. е. в промежутке между двумя войнами, Болгария трижды посылала своих послов в Византию. И хотя интересующий нас случай нельзя приурочить к какому-либо из этих посольств, сам по себе прием болгарских послов в Магнавре не противоречит общеисторической обстановке.

Таким образом, комбинация привлеченных данных приводит к убеждению, что визит Григория Таронита в Константинополь имел место при Льве VI и, как бы ни исправлять цифру, обозначающую индикт, дату следует искать в пределах 897–912 гг. Подстановка ιγг вместо γ' представляется весьма вероятной, но это все же гипотеза, которая может быть подкреплена лишь косвенными данными.

Притом что Григорий Таронит был одним из наиболее значительных политических деятелей Армении в первые десятилетия X в., в армянских источниках о нем говорится весьма скупо. Йовханнэс Драсханакертци именует его «великим, благоразумным и мудрым» или ишханом. В период резкого ухудшения отношений между Смбатом I Багратуни и местными арабскими правителями Григорий предпринял дипломатический демарш перед халифом, просил мира для всех христиан, просил, чтобы тот сдержал пыл «нечестивого» эмира. Но халиф в это время был занят смутой в Египте и ничем не облегчил положение Смбата. Речь идет, по всей видимости, о халифе ал-Муктадире (908–932) [567] Йовх. Драсх., с. 233; см. также: Псевдо-Смбат, с. 131. .

Уже во времена патриарха Фотия в Тароне широко распространилось халкидонитство (см. Приложение I). По мере византинизации этой области при Григории и его преемниках позиции имперской церкви укреплялись все более и более. Молчание армянских источников о Григории Тароните следует объяснить, вероятно, его отступничеством по отношению к национальной церкви. Тем не менее католикос Йовханнэс Драсханакертци, спасаясь от преследований арабского наместника, счел возможным искать пристанища именно в Тароне. Здесь он нашел самый радушный прием. Из Тарона же он направил известную грамоту Константину Порфирородному (о чем говорилось в гл. III).

Григорий умер, по-видимому, при Романе Лакапине [568] DAI I, 43/89 и сл. . Упоминания о нем у Йовханнэса Драсханакертци и Псевдо-Смбата не могут помочь установлению хронологии его жизни [569] Йов. Драсх., с. 233; Псевдо-Смбат, с. 131. Сохранилась печать с легендой ГРНГОРIW MAГICTPWTW TAPWNITW. По мнению Г. Шлюмберже, она принадлежала, вероятно, Крикорику-Григорию, но, согласно К. Константопулосу, владельцем печати был внук и тезка Григория, живший во второй половине X и в начале XI в. См.: Schlumberger, 1884, с. 706; а также: ВСН, 2, 1878, с. 553–559; Копstantopulos, 1917, № 11856; Каждая, 1975, 6, 1–2. . Известно, что в 936 г. арабский эмир Али ибн Джафар, отложившись от Хамданидов, просил помощи у правителя Тарона Ибн Торника. Он потерпел поражение, а Тарон подвергся разорению [570] Canard, 1934, с. 71; 1948, с. 84–85; Тер-Гевондян, 1965, с. 150–151. . Весной 940 г. Сейф ад-Даула Хамдани предпринял поход в юго-западные области Армении. Согласно Ибн Зафиру, Сейф ад-Даула захватил столицу Ибн Торника, разрушил г. Муш и одно весьма почитаемое святилище (по-видимому, прославленный Мушский монастырь Иоанна Предтечи). Ибн ал-Азрак же, говоря об этих событиях, утверждает, что Сейф ад-Даула призвал к себе в числе прочих Ашута ибн Джарджура, армянского батрик ал-батарика. Хамданидский эмир захватил страну ал-Санасуна, овладел крепостью Кулб и замком Сулеймана [571] Canard, 1934, с. 76–77; 1948, с. 85 и сл.; 1951, с. 481; Тер-Гевондян, 1965, с. 152–153. . Разбирая эти известия, Й. Маркварт полагает, что речь идет об Ашоте, сыне Григория, а «Ибн Торник» он толкует как династическое имя, подобное ادددراذى Н. Адонц [572] Markwart, 1930, с. 453–463. приходит к осторожному выводу: в 936–940 гг. в Тароне правил «Ибн Торник», а в 940–966 гг. его место занял Ашот [573] Adontz, 1965, с. 230–231. . Мне кажется, что в обоих случаях речь идет о сыновьях Григория, вероятнее же — о сыне Ашоте. Имя «Ибн Торник» фигурирует у одного и того же автора, Ибн Зафира, в то время как Ибн ал-Азрак говорит об Ашоте, «сыне Григория». Гипотеза Й. Маркварта о родовом имени, в общем, правомерна, но вполне возможно, что мы имеем дело просто с ошибкой Ибн Зафира, каким-то образом связанной с наличием двоюродного брата Ашота — Торника [574] см. DAI I, 43/136, 139, 166, 179, 100. .

Покровительствуя стратигам-Таронитам, византийское правительство в то же время стремилось ограничить их власть. В Тароне проживал брат Григория Апоганем, который получил в Константинополе сан сначала протоспафария, а затем и патрикия [575] DAI I, 43/55–60, 72–73. . Патрикием стал и его сын Торник [576] DA I I, 43/140. . Между братьями и между их потомками происходила многолетняя тяжба по поводу пожалованных империей земельных владений. Визит Григория в Константинополь завершился тем, что он, став магистром и стратигом, получил в Константинополе имение Варвара [577] DAI I, 43/66–67; DAI II, с. 164, 43/66–67. . То же имение до этого было пожаловано и Апоганему [578] DAI I, 43/75–76. , без подтверждения владельческих прав хрисовулом. Через несколько дней после пожалования имения Апоганем скончался, а Григорий просил императора пожаловать ему то же имение Его просьба была выполнена, но и на этот раз владельческие права не были подтверждены хрисовулом [579] DAI I, 43/83–88. .