Дмитрий Володихин - Борьба за Полоцк между Литвой и Русью в XII–XVI веках

Вокняжение Андрея Ольгердовича знаменует собой начало нового периода в истории Полоцкой земли, связанного с подъемом самобытности и самостоятельности края. По размаху деятельности Андрея Ольгердовича можно сравнить только с двумя полоцкими князьями: Всеславом Брячиславичем (1044–1101 гг.) и Владимиром Полоцким (ум. в 1216 г.).

В 50–60-е гг. XIV в. Андрей Ольгердович в основном помогал отцу в проведении «русской» политики. Например, в 1359 г. Андрей предпринял поход на Ржеву, захватил город и посадил там своего наместника. [200] ПСРЛ, т. X, с. 230–231. Многократно упоминаемый исследователь истории Полоцкой земли В.Е. Данилевич совершенно верно подметил одну очень важную особенность княжения Андрея: «Отношение Андрея к другим волостям Руси стояло в прямой зависимости от политических тенденций Ольгерда, и это заметно в отношениях к Смоленску, из-за которого Ольгерд приходил часто в столкновения с другим претендентом на него, Великим князем Московским…» [201] В.Е. Данилевич, указ. соч., с. 160. Слова Данилевича «зависимость» и «зависит» нельзя воспринимать буквально — как вассальную зависимость. Андрей, дабы сохранить автономию Полоцкого края, делал все возможное, чтобы его собственная политика не расходилась с курсом литовско-русского князя. Во всех летописных перечнях Андрей стоит на первом месте после Ольгерда. Этот факт свидетельствует о том, что Андрей по праву старшинства мог претендовать на литовско-русский великокняжеский престол. В во княжении Андрея был еще один весьма символический факт. Андрей являлся старшим сыном Ольгерда от первого брака, т. е. от Марии Витебской. По сути говоря, Андрей по женской линии был потомком витебских князей. В глазах полочан Андрей являлся продолжателем традиций прежних полоцких князей и их потомков. Самый активный этап деятельности Андрея Ольгердовича падает на период 70–80-х гг. XIV в. В 1368 г. Андрей предпринял набег на тверские волости: Хорвач и Родню, [202] ПСРЛ, т. XV (вып. 1). — М.-Л., 1965, стб. 87. которые принадлежали тверскому великому князю Василию Михайловичу. (В своем исследовании, посвященном формированию государственной территории Северо-Восточной Руси, В.А. Кучкин опроверг традиционную точку зрения о том, что данные волости входили в состав Смоленского княжества; им было показано, что эти волости входили в состав княжества Тверского. [203] В.А. Кучкин. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. — М., 1984, с. 148. )

В 1368 г. и в 1370 г. Андрей принимал участие в походах отца на Москву. В 1373 г., согласно Симеоновской летописи, [204] ПСРЛ, т. XVIII, с. 112. Андрей вместе со своим дядей Кейстутом совершил набег на Переяславскую волость Московского княжества. Симеоновская летопись приводит любопытные факты: «…подвел втаю рать Литовьскую на град Переяславль…и иные князи мнози, а с ними воя многи, и Литва и Ляхи, и Жемоть…» [205] ПСРЛ, т. XVIII. — Спб., 1913, с. 107–112. Данное упоминание показывает, что наряду с литовцами и русскими на стороне литовско-русского князя воевали также поляки, с которыми у многих князей Литовско-Русского государства, включая, естественно, Андрея, существовали связи.

Надо отметить, что Андрей Ольгердович, выступая против Ливонского Ордена в 70-е гг. XIV в., всегда опирался на помощь Кейстута. Так, например, немцы совершили набег на Полоцкую землю в 1375 г. [206] Hermann, de Wartberge, указ. соч., р. 104. Тогда Кейстут и Андрей вместе с тремя другими сыновьями Ольгерда и с сыном Смоленского князя напали с трех сторон на Ливонию, опустошив земли Рижского архиепископа. В следующем, 1376 году, Андрей Ольгердович, не без поддержки Кейстута, совершил нападение на замок Розитея и в течение одной ночи выжег все окрестности. [207] Там же.

Выступления на стороне Кейстута имели глубокий смысл. Активно помогая Кейстуту, Андрей обеспечивал себе поддержку со стороны этого влиятельного князя. Источники позволяют сделать вывод, что начиная с 70-х гг. XIV в. влияние «Литовской партии» в Литовско-Русском государстве возрастало. В данном случае имеются в виду прежде всего младшие сыновья Ольгерда от второго брака. Они выступали за полное доминирование Литвы в Литовско-Русском государстве. Основным противником этой группы был полоцкий князь Андрей Ольгердович. Поэтому ему так важна была поддержка со стороны крупнейшего жмудского феодала (территория Жмудской земли занимала ½ территории самой Литвы). Однако поддержка со стороны Кейстута оказалась недостаточной. Перед самой смертью Ольгерда верх взяла «Литовская партия». Великим литовско-русским и жемойтским князем стал Ягайло. В русских и белорусских летописях сохранились следующие варианты статьи 1377 г.

Рогожский летописец сообщает: «Беяху сынове Ольгердовы: Андрей, Дмитрий, Костянтин, Володимер, Федор, Корибут, Скиригало, Ягайло, Свитригайло, Коригайло, Лугвений…» [208] ПСРЛ, т. XV (вып. I). — М.-Л., 1965, стб. 117. И далее сказано: «…умирая приказа старейшему сыну своему Ягайлу, того бо возлюби паче всех сынов своих и того избра во всем братия его и княжения поручи…» [209] Там же. Симеоновская летопись полностью подтверждает известие Рогожского летописца. Белорусские к литовские летописи никаких подробностей о разделе земель Литовского государства не содержат. [210] ПСРЛ, т. XVIII. — Спб., 1913, с. 118. Более того, в подавляющем большинстве летописей I-го и II-го свода подобный перечень вообще отсутствует. Только Летопись гр. Рачинского сообщает: «У Великого князя Ольгерда сынов было двенадцать: От первой жены, а от другой Тверитянки семь, а того суть имена: Андрей, Дмитреи, Костянтин, Володимер, Федор, Корибут, Скыргайло, Якгайло, Коригайло, Лукгвений, Швитрыгаило…» [211] ПСРЛ, т. XVII. — Спб., 1907, стр. 316.

Как видим, и белорусско-литовская летопись называет Андрея старшим сыном. Отсутствие подобного факта в большинстве литовских летописей объясняется довольно просто: дело в том, что все эти летописи подверглись определенной обработке в литовской историографии, которой было всячески невыгодно показывать причины именно такого раздела земель Литовско-Русского государства — ведь правящей династией в XV в. в этом государстве была линия Ягеллонов. Поэтому в списке Рачинского возникла приписка о том, что престол в Вильно передали Ягайло по воле Кейстута.

Все это делалось литовскими историографами XV в., чтобы обойти стороной то ущемление прав, которое было допущено по отношению к Андрею Ольгердовичу. Более поздние летописи — Львовская, Никаноровская, Сокращенный свод 1493 г. — полностью подтверждают сообщения Симеоновской, Рогожской летописей, и список старших сыновей Ольгерда (т. е. всех носивших христианские имена) прослеживается везде, без всяких изменений. Следовательно, старшинство Андрея Ольгердовича можно считать бесспорным фактом. После смерти Ольгерда началось наступление на Андрея. Псковская 1-я летопись сообщает: «В лето 6885 прибеже Андрей Ольгердович в Псковь…» [212] Псковские летописи. — М.-Л., 1941, в. 1, с. 24. Основываясь на хронике Быховца, С.М. Соловьев пришел к выводу: «В Полоцке по изгнании Андрея Ольгердовича [213] С.М. Соловьев. Сочинения. Кн. II (т. 3–4). — М., 1988, с. 268–269. княжил сын Кейстута, Андрей по прозвищу Горбатый…» Однако более ранний источник — хроника Виганда (составл. в XIV в.) — не подтверждает сообщения хроники Быховца. [214] Wigand. Chronicon // Scriptores rerum prussicarum. — Leipzig, 1863, v. II, р. 591. Поэтому можно предполагать, что Полоцк после изгнания Андрея перешел под непосредственное управление Ягайло. Андрей Ольгердович после своего изгнания полностью переходит на сторону Москвы. В 1378 г. он оказывал помощь Дмитрию Донскому в битве на р. Воже. [215] ПСРЛ, т. XVIII, Спб., 1913, с. 125–129. В 1379 г. Андрей участвовал в походе Дмитрия Донского на города Северской земли. [216] Там же.