Алий Колесников - Завоевание Ирана арабами. (Иран при «праведных» халифах)

Историческая традиция, донесенная передатчиками, сообщает о переписке халифа Омара со своим полководцем Са'дом. В одном из писем халиф приказывает ему нанести удар в районе Кадисии, которая имела значение «ворот Ирана» в Сирию [280] Taбapи I, c. 2228, стк. 3–4: «Кадисия — ворота Фарса в джахилию (доисламскую эпоху)»; S. М.' Yusuf. The Battle of al-Qadisiyya, c. 12. . Этот важный населенный пункт источники локализуют между оборонительным рвом, вырытым еще при Шапуре II — «заплечнике», и притоком Атик, впадавшим в древнее русло Евфрата [281] Taбapи I, c. 2229–2230; S. M. Yusuf. The Battle of al-Qadisiyya, c. 12 (Юсуф ссылается на Мас'уди и Ибн Русту). . Несмотря на запущенность оборонительных сооружений на западной границе Ирана, и в начале завоеваний они сохранили военное значение. Наиболее укрепленным был участок границы в районе Кадисии.

Стоянка в Узайбе и Кадисии на небольшом удалении от противника давала мусульманам возможность совершать рейды вдоль границы. В районе Джауфа неподалеку от Хиры арабы напали из засады на свадебный кортеж, убили начальника отряда охраны, захватили большую добычу: драгоценности, гарем и прислугу [282] Табари I, с. 2233, стк. 2–9; Ибн ал-Асир 2, с. 350. .

Иранское войско было сосредоточено между Ктесифоном и Хирой, районы южнее Хиры и севернее Ктесифона были защищены слабее, что давало мусульманам возможность грабить окрестности. Главной целью грабежей был угон скота [283] Балазури, текст, с. 256; англ, перевод, т. 1, с. 410; Табари I, с. 2234, стк. 4–6; с. 2235, стк. 3–4; [Н. Zotenberg]. Chronique... T. 3, с. 388; Ибн ал-Асир 2, с. 351. . Во власти местной знати оставались только крепости, а вся округа была разграблена. В этих условиях вельможи Савада обратились к шаханшаху за срочной военной помощью, сопроводив свою просьбу угрозой, что, если помощь задержится, они вынуждены будут поддержать мусульман [284] Табари I, с. 2247, стк. 4–9; Ибн ал-Асир 2 с. 351; S. М. Yusuf. The Battle of al-Qadisiyya, c. 16. .

Сложность обстановки требовала от сасанидской администрации принятия быстрых и решительных мер в сочетании с искусной дипломатией. Йездигерд и его ближайшее окружение настаивали па генеральном сражении, в котором должны были участвовать все военные силы государства. Полководец Рустам, лучше других представлявший истинные размеры опасности, советовал дать несколько последовательных сражений, чтобы тем самым измотать противника и устранить угрозу столице. Но, повинуясь приказу, он стал стягивать войска в Сабат, расположенный юго-западнее Ктесифона, чтобы оттуда выступить в направлении Кадисии, навстречу Са'ду.

Между тем в сасанидскую столицу было направлено посольство из четырнадцати соратников Са'да. Об этом факте сообщают Табари, Балазури, Йа'куби, Бал'ами, Йби ал-Асир, т. е. почти все авторы-мусульмане, писавшие о завоеваниях. Изложение переговоров изобилует массой подробностей (у Табари особенно), но они дают только представление о красноречии и остроумии арабов и опрометчивости шаханшаха и его советников. Тенденциозность заслоняет здесь суть: чего же добивались противоборствующие стороны. Мусульманские историки сводят мотивы конфликта к отказу иранской стороны от принятия ислама. Может показаться странным, но ясное представление о позиции арабов на переговорах дает «Шах-наме». Главы, посвященные последним Сасанидам, в особенности глава о Йездигерде III, написаны Фирдоуси наиболее реалистично. В них мотивы прославления иранских царей и доблести иранского оружия все чаще уступают место рассуждениям о тленности бытия, неотвратимости гибели царствующей династии. Эти грустные рассуждения появляются у автора при описании внутри и внешнеполитических трудностей, социальных потрясений. О сути переговоров с арабами мы узнаем из письма полководца Рустама к брату: арабы готовы поделить с шаханшахом земли от Кадисии до Евфрата и требуют предоставить им «коридор» к одному из торговых центров в Междуречье для осуществления торговых операций, и не более того; они не будут претендовать на корону, ограничиваясь сбором пошлин и дани; однако все это — только слова, замечает Рустам, и за ними последуют беспрерывные войны [285] Фирдоуси. Шах-наме. T. 9, с. 315, бб. 48–51. . В редактированном арабском переводе «Шах-наме», выполненном Бундари в начале XIII в., смысл соответствующего отрывка подлинника почти не изменен: «Они (арабы. — A. K .) просят, чтобы мы поделили с ними землю, и чтобы им досталось то, что за Евфратом, а нам — то, что до него, чтобы мы открыли им путь к рынку и они бы входили туда и торговали» [286] Там же, прим. 4. . Таким образом, на переговорах был затронут вопрос о территориальных уступках арабам, на что иранская сторона своего согласия не дала. Переговоры не привели к положительным результатам, и компромиссному миру Йездигерд предпочел сражение.

Грабительские набеги на культурные области Вавилонии после переговоров еще более участились. Они не ограничивались ужо ночными нападениями на пограничные земли, отряды кочевников просачивались в глубь территории Вавилонии, нанося большой ущерб сельскому населению. Немногочисленные отряды марзбана Хиры были не в состоянии защитить местное население от грабежей. В результате настойчивых просьб населения шаханшах ускорил выступление главных сил. Из Сабата в срочном порядке был послан сорокатысячный авангард под командованием Джалиноса, которому было приказано вступать в бой только по приказу Рустама: главнокомандующий всячески оттягивал момент решающей битвы. Фирдоуси объясняет это неблагоприятным расположением светил, в тайну которых был посвящен Рустам, но, очевидно, опыт подсказывал полководцу, что предстоящее сражение в корне будет отличаться от предыдущих.

Джалинос выступил в направлении Хиры и стал лагерем в Наджафе. Остальное ополчение — центр, правое и левое крыло, где находился Рустам, — двигалось следом за авангардом. Движение армии замыкал арьергард, насчитывавший двадцать тысяч воинов. Источники расходятся в определении общей численности иранской армии. По данным Куфи, численность иранского ополчения, прибывшего по призыву Йездигерда III с разных концов государства (Хамадана, Исфахана, Рейя) в Кадисию, составляла около ста тысяч. Один из рассказов Табари сообщает о ста двадцати тысячах; другой рассказ, восходящий к Айше, называет шестидесятитысячное войско персов; наконец, по сведениям Ибн Исхака, шестьдесят тысяч составляли только кадровые военные, учтенные в «диване войска», их сопровождали еще «помощники» и рабы [287] Куфи 1 (Хайдарабадское изд.), с. 201; Табари I, с. 2250, стк. 12–16; с. 2251, стк. 1–3; с. 2351, стк. 8–9. . Учитывая склонность мусульманских историков к преувеличению численности «неверных», мы полагаем, что иранское ополчение было ненамного больше арабского, хотя о более точных цифрах говорить не приходится.