Таисия Осипова - Российское крестьянство в революции и гражданской войне

Долгую и трудную борьбу с левыми эсерами коммунисты Курской губернии завершили административным путем, проведя на III губернском съезде Советов (октябрь) установку на избрание в комбеды только членов РКП(б) [813] Курск в революции: Сб. материалов по истории Октябрьской революции в Курском крае. Курск, 1927. С. 111. . Этим был дан толчок к необоснованно быстрому росту партийных ячеек в деревне, вхождению в них “шкурных элементов”. Курс на “диктатуру партии” получил свое логическое завершение в Аткарском уезде Саратовской губернии. Здесь перевыборы волостных Советов (январь-февраль 1919 г.) дали 100% мест коммунистам. Но добились этого партийные ячейки, попирая волю большинства крестьянства, предъявляя ультиматум не только кулакам, но и средним крестьянам, составлявшим здесь от 35 до 70% крестьян. К ним коммунисты относились как к кулакам. Нередко в селах властью являлся не Совет, а партячейка [814] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 6. Д. 200. Л. 2. .

Левацкий курс приводил во многих местах к приему в партию всех желающих. В Пензенской губернии отмечалась запись целыми селами, как например в с. Торопово Наровчатского уезда [815] Переписка Секретариата ЦК РСДРП(б) - ЦК РКП(б) с местными партийными организациями. Март-июль 1918 г.: Сб. документов. М., 1967. Т. 3. С. 186. . Нередко запись в партию проводилась на митингах и сельских сходах, как это делал в ноябре инструктор Задонского уездного исполкома П.И. Абрамов. За неделю им было создано 6 сельских ячеек партии [816] ГАРФ. Ф. 393. Оп. 3. Д. 103. Л. 57, 58, 60, 61. 12 декабря П.И. Абрамов был убит в с. Воронежская Лазовка. См.: там же. Л. 66. . Грубое администрирование вместо идейно-политической и организаторской работы подрывало авторитет РКП(б), вызывая недоверие к ней. возмущение и озлобление крестьян.

Спор о праве на власть в деревне между комбедами и Советами был решен VI Чрезвычайным Всероссийским съездом Советов (ноябрь 1918 г.) в пользу конституционных органов. Поскольку отношения партийных ячеек и Советов получили не меньшую остроту при большом непонимании проблемы практического осуществления руководящей роли партии в Советах, вопрос был рассмотрен VIII съездом РКП(б) (март 1919 г.), определившим их функции и взаимоотношения. Но и последующая практика далеко не всегда следовала курсом, определенным съездом Коммунистической партии. В условиях политической монополии РКП(б) ее аппарат врастал в государственную систему, становясь ее костяком и осуществляя несвойственные партии функции. Партия стала фундаментом “военно-коммунистической” системы, активным проводником командно-административных методов руководства деревней.

Государство, не имевшее возможности удовлетворить потребности деревни в товарах первой необходимости, но обязанное дать минимум хлеба рабочим и бедноте потребляющих районов, неизбежно вступало в конфликт с крестьянами хлебопроизводящих губерний. Задача состояла в том, чтобы изымая хлеб из деревни, сохранить и упрочить коммунистическую власть. Сделать это было непросто, поскольку крестьяне 10-12 производящих губерний не собирались дарить Советской власти имевшийся у них хлеб. Для обеспечения многих миллионов голодающих его надо было учесть и перераспределить. Монополия государства на хлеб предполагала нормирование потребления. До войны средняя годовая норма потребления крестьянина составляла от 13,7 до 15,8 пуда на душу, у зажиточного — до 18,2 пуда. Весной 1918 г. наркомпродом были установлены нормы для всех хлебопроизводящих губерний — 12 пудов зерна и 1 пуд крупы на человека, 18 пудов на лошадь, 9 пудов на крупный рогатый скот и 3 пуда на мелкий скот [817] СУ. 1918. №62. С. 683. . Нормы были ниже средних. Весь продовольственный и кормовой хлеб сверх установленных законом норм считался излишним и подлежал сдаче государству по твердым ценам, увеличенным в августе 1918 г. в три раза.

Урожай 1918 г. был хорошим, но его действительный объем мог быть определен лишь подворным учетом, от которого освобождалась беднота. Для правильного учета требовался налаженный продовольственный аппарат и заинтересованность в нем крестьян. Но ни того, ни другого в деревне не было. К тому же подворный учет не мог быть проведен сразу. А голод требовал немедленной доставки хлеба в города, армии. Надо было позаботиться и о создании государственного семенного фонда. Для него предназначался урожай озимых хлебов, посеянных в 1917 г. помещиками. Эти так называемые экономические посевы не подлежали разделу. Но уже в августе из Пензенской, Симбирской, Тамбовской, Калужской, Курской, Нижегородской, Орловской губерний стали поступать сообщения, что урожай с экономических полей расхищается, крестьяне препятствуют его учету, делят между собой, что уездные органы не могут и не желают отбирать расхищенный хлеб, что нужны сильные продовольственные отряды [818] РГАЭ. Ф. 1943. Оп. 4. Д. 489. Л. 3. . 23 июля в губернии была направлена правительственная телеграмма, объявлявшая урожай с экономических полей собственностью государства. Продкомам и земельным комитетам предписывалось организовать уборку этих хлебов, не допуская раздела урожая крестьянами и присвоения его какими-либо организациями [819] Декреты Советской власти. М., 1964. Т. 3. С. 81-82. . Наркомпрод направил на места 700 своих уполномоченных, опытных работников по хлебозаготовкам, 30 тыс. рабочих выехали в деревню в составе уборочно-реквизиционных отрядов [820] Советы в первый год пролетарской диктатуры. С. 369. . Уездные Советы создавали уборочные отряды из бедноты, безработных горожан. На основе трудовой повинности к уборке экономических посевов привлекалась городская буржуазия. Труд горожан и бедняков оплачивался натурой.

Вернуть большую часть хлеба, увезенного крестьянами с полей, удалось лишь в Костромской, Пензенской, Орловской, отчасти в Тамбовской губерниях. В Калужской губернии в Перемышльский и Мещовский уезды для возвращения хлеба пришлось посылать вооруженные отряды. Волостные продкомы, препятствовавшие его обмолоту и вывозу, арестовывались [821] РГАЭ. Ф. 1943. Оп. 3. Д. 171. Л. 7-8. . В Курской губернии большая часть экономического хлеба была расхищена и спрятана. 16 августа губпродком издал распоряжение о возвращении захваченного хлеба. Но поскольку крестьяне отстаивали его с оружием в руках, комбеды не сумели отобрать его. Лишь усилиями полутора тысяч рабочих Московского продовольственного полка, действовавшего в губернии с 16 августа по 17 ноября, от расхищения было спасено 75 тыс. пудов в Старо-Оскольском и Ново-Оскольском уездах и до 90 тыс. пудов в Дмитриевском уезде [822] Экономическая жизнь. 1919. 19 янв. В газете ошибочно указано, что полк действовал в губернии по 20 декабря. Приказом РВСР 17 ноября полк был отправлен на Воронежский фронт. См.: РГВА. Ф. 42. Оп. 1. Д. 1758. Л. 76. , что было весьма немного по сравнению с огромными посевами помещиков. Чтобы не обострять и без того сложную обстановку в Курской губернии, Свердлов и Цюрупа отменили распоряжение губпродкома о возвращении расхищенного экономического хлеба [823] РГАЭ. Ф. 1943. Оп. 3. Д. 180. Л. 207. . Больше всего семенного хлеба — 8 млн пудов удалось заготовить в Саратовской губернии, где экспедицию возглавлял член Коллегии Наркомзема В.Н. Харлов [824] Юрков И.А. Экономическая политика партии в деревне, 1917-1920. М., 1980. С. 47. .