Кассия Сен-Клер - Золотая нить. Как ткань изменила историю. [калибрятина]

Война затягивалась, условия становились все хуже. Пайки уменьшались, работать приходилось дольше. Вскоре они уже работали шестьдесят часов в неделю и выходили на двенадцатичасовую смену два воскресенья из каждых трех. Последствия для здоровья рабочих были неизбежны. Когда подруга Аньес, Анриетта, ослепла от дисульфида углерода, страдала от ужасных судорог и болей в ноге, она получала только аспирин и какие-то глазные капли. Аньес, от природы неловкая, получала травмы от всплесков вискозы. Иногда вискоза капала ей на ноги, разъедая их. Однажды в рану попала инфекция. Аньес пролила на руки столько вискозы, что кожа на них стала «серой и болезненной». Она не могла спать и вскоре тоже начала страдать от приступов слепоты. «Сначала перед глазами появляется густой туман, потом начинается боль: из глаз и из носа течет, затем начинается острая резь в глазах, голова раскалывается, а боли в задней части шеи становятся невыносимыми» [416].

Аньес и ее товарки страдали и от симптомов психических заболеваний, хотя сами об этом не подозревали. Все они плохо спали, а отчаянные попытки самоубийств стали обыденными. Молодая австрийская девушка спряталась за станком и проглотила чашку жидкости, взятой из чана с вискозой. Позже три женщины попытались покончить с собой в течение двадцати четырех часов. Одна выбросилась в окно, другая спрыгнула с лестницы, третья, Анриетта, перерезала себе вены куском разбитого стекла [417].

Но дух Аньес оставался несломленным. Когда американские солдаты освободили фабрику и ее работников в конце войны, они были поражены ее энергией. Она сразу же стала помогать американцам, указывая на местных нацистских чиновников, которые оставались на свободе, и организовала полевые кухни для беженцев. Аньес настаивала на том, чтобы кормили всех. В том числе и гражданское население города.

Быстрая мода, старые проблемы

«Это история эксплуатации».

Абир Абдулла, фотограф в Дакке, 2015

Без трех минут девять в среду утром, 24 апреля 2013 г., большое восьмиэтажное здание рухнуло настолько внезапно, словно его бетонные блоки удерживались всего лишь шелковыми нитями. Внутри находились 3122 человека, большинство были женщины – швеи, многие из них привели с собой детей [418].

Тревожные симптомы уже были прежде. Еще одна фабрика рухнула восемью годами раньше, а за несколько месяцев до этой катастрофы на другой швейной фабрике по соседству возник пожар. Рухнувшее здание не было предназначено для устройства фабрики. Фундамент, возведенный на месте засыпанного пруда, не мог выдержать вес и вибрацию промышленного производства, к тому же без разрешения на строительство были надстроены еще четыре этажа. И, что еще страшнее, большие трещины образовались в конструкциях днем ранее. Другие коммерческие предприятия, занимавшие помещения в этом же здании, включая банк и несколько магазинов, эвакуировали свой персонал, несмотря на заверения владельца в безопасности. Но швеям приказали вернуться на работу. Управляющие одной из фирм пригрозили удержать месячный заработок, если работницы откажутся [419].

Общее число погибших при обрушении здания Рана-Плаза в Бангладеш в 2013 г. составило 1134 человека, получивших ранения было намного больше. Некоторые из выживших получили тяжелейшие психологические травмы, так как провели много часов и даже дней под обломками в окружении мертвых тел коллег и друзей. Последней из найденных живыми была женщина по имени Решма. После обрушения здания прошло семнадцать дней. Ее лицо было засыпано липкой бежевой пылью. Многие из выживших, если они могли работать, вскоре снова нашли места в швейной промышленности. Других возможностей было мало, а они нуждались в деньгах [420].

Тремя годами позже тридцать восемь человек, включая владельца здания по имени Сохель Рана, были осуждены за убийство. Но многое в условиях труда и в жизни страны остается неизменным. Бангладеш – одна из беднейших стран в мире. А в 2013 г. она была вторым после Китая экспортером одежды. На пяти тысячах фабрик работали 3,2 млн человек, в основном женщин. После трагедии в Рана-Плаза экспорт вырос на 16 % и составил 23,9 млрд долларов [421].

Дешевая и изобильная рабочая сила – минимальная плата во время катастрофы составляла 37 долларов в месяц – делает Бангладеш популярным местом аутсорсинга для западных компаний. Среди руин Рана-Плаза были найдены такие лейблы, как Primark, Mango, Walmart и Benetton .

Несмотря на присутствие таких крупных и прибыльных компаний, помогать пострадавшим в катастрофе никто не спешил. Потребовалось пять месяцев, чтобы создать комитет и выплатить компенсации семьям погибших. К первой годовщине трагедии было собрано только $15 млн долларов из необходимых 40 млн. Benetton , получившая от Рана-Плаза 266 000 сорочек за шесть месяцев до обрушения здания, все-таки устыдилась и внесла в компенсационный фонд деньги в 2015 г. Активисты поместили фотографию жертвы катастрофы на фургон и ездили на нем вокруг штаб-квартиры компании в городе Тревизо [422].

Современные крупные бренды сегмента масс-маркет полагаются на синтетические ткани. Без них быстрая мода, вероятно, не существовала бы. Синтетика дешевая, ее быстро производят, ее легко заказать в необходимых количествах, цветах и принтах для поставок новой одежды каждые две недели, каждую неделю или даже каждый день, которых требуют самые крупные и успешные бренды, такие как Zara, H&M и Topshop .

Доля синтетики на мировом рынке волокон составляет 60 %, и она постоянно растет. За пять лет, между 2011 и 2015 гг., американцы увеличили траты на одежду и обувь на 14 %, и общая сумма трат выросла до 350 млн долларов. Похожие или даже бо́льшие траты были отмечены и в других странах. Увеличивающееся население, зарождающийся средний класс, желающий иметь дорогие наряды, – все это означает растущую потребность в тканях для мебели, одежды и обуви. В 2016 г. рынок волокон вырос на 1,5 % и достиг 99 млн тонн. Мы производим куда больше наших разумных потребностей. К примеру, в 2010 г. было сшито 150 млрд единиц одежды. Этого достаточно для того, чтобы обеспечить каждого человека двадцатью новыми предметами одежды [423].

Для окружающей среды синтетические ткани – катастрофа. Полиэстер, одна из самых дешевых синтетических тканей, по сути пластик, полученный из сырой нефти. Одежда из полиэстера не только заканчивает свои дни как мусор на свалке, она к тому же постоянно роняет пластиковую пыль. По некоторым оценкам, эти волокна являются самым многочисленным мусором в мире. Для производства синтетики необходимы ресурсы. Для большинства синтетических тканей это нефть, для вискозы это целлюлоза. В Канаде, Амазонии и Индонезии дикие леса были уничтожены ради целлюлозы. По оценке международной организации по защите окружающей среды Canopy , каждый год валят 120 млн деревьев для производства вискозы и других материалов на основе целлюлозы [424].