Алексей Шамин - Лысенко и лысенковщина: особенности развития отечественной генетики

Распространение лысенковщины привело к исключительной по своим масштабам и исторически беспрецедентной дискредитации советской науки за рубежом. Насаждение лысенковщины в социалистических странах отталкивало учёных этих стран от социализма, подрывало авторитет СССР. В капиталистических странах это вело к подрыву авторитета коммунистических партии, прежде всего среди творческой интеллигенции.

«Опыт» лысенковщины пытались распространить на другие науки. И возникшая атмосфера страха и неуверенности повлияла на прогресс советской науки в целом.

В третий этап своей истории лысенковщина вступила после смерти Сталина. Перемены, которые начались в стране, XX и XXII съезды КПСС значительно повлияли на условия развития советской науки. Советская наука и техника обеспечили первый прорыв в космос, и «эффект спутника» резко поднял репутацию советской научно-технической мысли.

Важные события происходили и в мировой биологии. В 1953 г. было сделано открытие, которое не могли игнорировать не только биологи, но и представители других естественных наук, а также математики, — была создана модель молекулы ДНК и дано объяснение механизму действия генов. Наследственные механизмы стали объяснять с использованием понятия «биологическая информация», появилось понятие «биологический код», впервые введённое в книге австрийского физика Э. Шредингера «Что такое жизнь? С точки зрения физики» (1947), которая подвергалась особой критике и осмеянию со стороны лысенковцев.

В это время в нашей стране исследования по генетике были сосредоточены в Отделении биологических наук АН СССР, директором Института общей генетики АН СССР с 1940 г. был Т. Д. Лысенко. Поэтому крупнейшие учёные Советского Союза, среди которых были А. Н. Несмеянов (президент АН СССР в 1951–1961 гг.), Н. Н. Семёнов (лауреат Нобелевской премии, руководитель Отделения химических наук АН СССР, а затем вице-президент), И. В. Курчатов, И. Л. Кнунянц, М. А. Леонтович, А. Д. Сахаров, И. Е. Тамм, А. Н. Белозерский, В. А. Энгельгардт, А. Н. Колмогоров, М. А. Лаврентьев, С. Л. Соболев, М. М. Шемякин и другие, поддерживали продолжение исследований в области генетики, а затем стали создавать группы и лаборатории в учреждениях, не подведомственных Отделению биологических наук АН СССР. Снова началась критика в адрес Т. Д. Лысенко. Началась она с неожиданного эпизода ещё при жизни Сталина, в 1952 г., когда «Ботанический журнал» опубликовал статью Н. В. Турбина, бывшего сторонника Лысенко, направленную против абсурдных утверждений Лысенко по вопросам видообразования. В «Ботаническом журнале» в последующие годы публиковались критические статьи в адрес Лысенко, сообщалось о фальсификациях научных данных, о несостоятельности многих его положений.

В 1955 г. в ЦК партии было направлено письмо с призывом покончить с лысенковщиной. Это письмо подписали 297 ученых-биологов, сопроводительное письмо к нему подготовили член-корреспондент АН СССР П. А. Баранов и академик Н. П. Дубинин. Кроме того, в ЦК было передано письмо 24 крупнейших учёных страны, работавших в области физики, химии и экономики (среди подписавших это письмо были П. Л. Капица, А. Д. Сахаров, И. Е. Тамм, Ю. Б. Харитон, Я. Б. Зельдович, М. А. Лаврентьев, В. Л. Гинзбург, Л. Д. Ландау, Г. Н. Флеров, Е. С. Варга и другие). В результате произошла смена руководства Отделением биологических наук АН СССР. Новому секретарю отделения В. А. Энгельгардту было предложено ликвидировать отставание в важнейших областях экспериментальной науки.

В Отделении биологических наук были проведены важные организационные мероприятия, в том числе направленные на реорганизацию старых лабораторий и институтов и создание новых, среди которых следует отметить Институт радиационной и физико-химической биологии (ныне Институт молекулярной биологии) АН СССР, Институт химии природных соединений (ныне Институт биоорганической химии им. М. М. Шемякина) АН СССР. Ряд лабораторий был создан в других отделениях АН СССР, а также в Институте атомной энергии. Поддержку генетическим исследованиям решительно оказывало руководство Сибирского отделения АН СССР (в 1957 г. начал создаваться Академгородок).

Однако и на этом этапе истории лысенковщины продолжал действовать ряд факторов, которые в 30–40-х гг. привели к возникновению «феномена Лысенко». Политические и социальные условия изменились, но широкое внедрение сторонников Лысенко в административно-государственный аппарат, в учреждения науки и высшей школы привело к появлению определенных сил, заинтересованных в сохранении лысенковщины. Среди тех, кто боролся против лысенковщины, наиболее важными были группы учёных, представлявших фундаментальную и академическую науку, а также игравших весомую роль в развитии атомных, космических и оборонных комплексов в нашей стране.

В этой ситуации решающей для сохранения позиций Лысенко оказалась поддержка Н. С. Хрущева. В декабре 1958 г. в «Правде» была помещена критическая статья в адрес «Ботанического журнала» и в защиту Лысенко. Эта статья предшествовала критическим замечаниям, сделанным Хрущевым в адрес противников Лысенко. В результате 20 января 1959 г. Несмеянов, Топчиев и Энгельгардт на заседании Президиума АН СССР вынуждены были заявить, что они недооценили мичуринскую биологию, и обещали принять меры к исправлению сделанных ошибок. Энгельгардт был заменён на посту академика-секретаря Отделения биологических наук Н. М. Сисакяном, поддерживавшим Лысенко.

Однако сопротивление Лысенко и его сторонникам продолжало нарастать, несмотря на поддержку руководства. В партийных документах хотя и высказывалась поддержка линии Лысенко, но были введены указания на значение физики и химии для развития биологии. Двойственной была и позиция Хрущева: поддерживая Лысенко, он вынужден был поддерживать и его противников, поскольку очень уж явными были негативные последствия лысенковщины. Так, у Хрущева получил поддержку репрессированный в годы культа личности учёный, крупнейший специалист по кукурузе Н. Н. Кулешов.

Академия наук СССР продолжала оказывать поддержку институтам и лабораториям, развивавшим исследования в области экспериментальной биологии. Особенно энергично это делались в Сибирском отделении АН СССР, затем в научном комплексе в Пущино, позднее в Межфакультетской лаборатории молекулярной биологии и биоорганической химии им. А. Н. Белозерского в МГУ. Большую роль в этом сыграл А. Н. Несмеянов, подвергавшийся за это все более сильному давлению со стороны Лысенко, что сыграло определённую роль в смещении Несмеянова с поста президента АН СССР в 1961 г.

Однако в Академии наук СССР, в других организациях продолжало укрепляться понимание того, что Лысенко наносит огромный вред советской науке, сельскому хозяйству, экономике. Необходимо отметить также, что в среде советских философов нашлись силы, которые взяли на себя нелёгкий труд по разработке научных философских и методологических проблем современной биологии, прежде всего генетики. Наиболее видную роль в этом сыграли труды И. Т. Фролова, активно выступившего в конце 50-х гг. против лженаучного философствования, распространенного вокруг работ Лысенко. Его исследования в этой области суммированы в книге «Философия и история генетики. Поиски и дискуссии», вышедшей в 1988 г. в издательстве «Наука».