Том 6. Литература первой половины XIX в.

Он любил повторять конфуцианскую формулу: «сдержанность, мягкость, искренность, чистосердечность — вот чему учит „Книга Песен“». В творчестве ему более всего претила вульгарность, толкуемая тоже в конфуцианском духе. Хэ Шао — цзи подчеркнуто отвергал в поэзии как хвалу, так и хулу, даже простое недовольство, с неприязнью относился «к словам разнузданным, раздраженным, напыщенным, бранным». Сознательная установка на социальную индифферентность творчества, безусловно, ограничивала тематику его стихов. Он любил сочинять стихотворные надписи к знаменитым картинам, обмениваться стихотворными посланиями с друзьями, находил вдохновенные слова, чтобы воспеть искусство каллиграфии.

Важное место в его творчестве занимала пейзажная лирика. Поэт много путешествовал по Китаю, остро чувствовал красоту гор и рек, умел подмечать выразительные детали. Он видел, например, как «поэту солнце горы синие читает, будто книгу»; ему хотелось «зачерпнуть звезды в небе ковшом Большой Медведицы». Особое пристрастие Хэ Шао — цзи питал к горным пейзажам («Люблю горы», «Рисую горы», «Поднимаюсь на гору Хуа», «Прогулка на гору Сун» и др.). Многие стихи поэта навеяны посещением древних столиц («Поднимаюсь на городскую башню в Лояне»), прославленных храмов, мест, связанных с именами великих поэтов. Поэтические образы Хэ Шао — цзи, как правило, традиционны. Верный своим принципам, поэт пишет просто, избегая красивостей, и в этой «пресной простоте» воплощает собственный идеал:

В стихах Хэ Шао — цзи явственно прослеживаются особенности, свойственные сунской школе, но в целом его творчеству, как это всегда случается у больших поэтов, было тесно в рамках провозглашенной теории: оно оказалось богаче, масштабнее.

В еще большей степени это можно отнести к другому представителю той же школы Чжэн Чжэню (1806–1864). Он был широко образованным человеком и оставил труды по географии и палеографии, о конфуцианских классиках и о разведении шелковичных червей. Первый сборник его стихов вышел в 1854 г. Поэтическому мастерству он учился у своего предшественника поэта Чэн Энь — цзэ, о котором писал с восхищением:

Из этих строк видно, что Чжэн Чжэня привлекали в произведениях Чэн Энь — цзэ мощь слова и дыхание глубокой древности. В эстетических взглядах Чжэн Чжэня есть общее со взглядами Хэ Шао — цзи. Он также считал, что поэт призван заботиться и о расширении книжных познаний, и о воспитании в себе душевного благородства.

Подобно другим поэтам сунской школы, Чжэн Чжэнь много писал о горах и ущельях, о быстрых реках и водопадах, о цветах и деревьях («По дороге в Наньян», «Вниз по стремнине» и др.). Он охотно сочинял посвящения к картинам и шедеврам каллиграфии, стихотворные послания друзьям. Нередко он обращался к прошлому и воздал должное поэтам — людям высоких идеалов (Цзи Кану) и яркого таланта (Тао Юань — мину, Мэн Цзяо). В отличие от других представителей сунской школы Чжэн Чжэнь не остался безразличным к социальной несправедливости. Он с негодованием писал о жестоких и алчных чиновниках, притеснявших народ («Плач о повесившихся», «Отлов шакалов»), о наводнениях, приносивших неисчислимые бедствия крестьянам, о тяжелой доле горняков и литейщиков («Свинцовые рудники в Чжухае»). Когда Чжэн Чжэнь стал свидетелем вступления в провинцию Гуйчжоу армии тайпинов, он откликнулся в стихах на эти события («16‑го числа 9‑го месяца вместе с семьей оставляю Либо», «Наньдань», «Плач о беженцах»). Однако в силу своего социального положения он относился к тайпинам враждебно, считал их виновными в невзгодах, которые выпали на долю мирного населения и его самого.

Земляком и другом Чжэн Чжэня был Мо Ю-чжи (1811–1871). Он придерживался консервативных взглядов, враждебно относился к тайпинам и вообще бунтовщикам и прославлял генералов, руководивших подавлением восстания и прежде всего Цзэн Го — фаня, изображая его как просвещенного человека и ценителя старины. В стихах Мо Ю-чжи можно найти отклики и на события периода второй «опиумной» войны. Он охотно обращался к жанру стихотворных посланий, избирая адресатами знаменитых поэтов и влиятельных сановников. Мо Ю-чжи был страстным библиофилом и писал стихи, посвященные старинным рукописям и книжным раритетам. Для него характерны архаизация лексики, использование книжных образов, эмоциональная сдержанность.

Помимо сунской школы в поэзии существовали и другие направления. Вокруг крупных поэтов образовывались творческие содружества, участники которых ориентировались на одни и те же образцы для подражания и почитали своими учителями одних и тех же поэтов. В 1812 г. в Гуанчжоу поэт Чжан Вэй — бин (1780–1859) создал поэтическое общество «Источник в облаках». Он был очень талантлив, преуспевал в живописи и каллиграфии, имел высшую ученую степень. Выйдя в отставку, он вел отшельнический образ жизни в своей студии, которую назвал «Садом, где слушают сосны», и писал пейзажные стихи. Чжан Вэй — бин одним из первых в китайской поэзии обратился к иностранной теме и использовал в стихах новые термины (например, холуньчуань — пароход) и иностранные слова. В «Строфах о Золотой Горе» он рассказывает, как богатели американцы на разработке рудников. За это, по мнению поэта, надлежит взяться народу: «полагаясь на народ, принести пользу народу, самим ничего не тратя; обогащение народа с обогащением страны издавна связано тесно». Своими учителями Чжан Вэй — бин называл Тао Юань — мина и Бо Цзюй-и, а их стихи ценил за «прямоту». Собственная манера Чжан Вэй — бина отличалась непосредственностью и ясностью стиля. В Ханчжоу Ван Юань — сунь (1794–1836) возглавлял поэтическое общество «Восточная терраса». Большим влиянием пользовалась группа поэтов, в которую входили Чжан Цзи — лян (1799–1843), Пань Дэ — юй (1785–1839) и Го И-сяо (1775—?) — мастер песен юэфу, написанных в стиле, сочетавшем «глубину и виртуозность, древний дух и сочность», известный и своими рассуждениями о поэзии. Популярностью у современников пользовался Чжан Цзи — лян, оставивший после себя десять тысяч стихотворений. Он вел бродячий образ жизни, всецело отдаваясь творчеству. Чжан Цзи — лян происходил из бедной семьи, был человеком прямым, чутким к чужим бедам. В поэзии он ставил на первое место эмоциональную насыщенность и близость к жизни.