Ричард Пайпс - Струве: правый либерал, 1905-1944. Том 2

Струве принадлежал к меньшинству, возражавшему против обнародования такого документа. Поначалу, правда, он и сам склонялся к жесткому варианту ответа. На состоявшейся в ЦК 4 июня 1906 года дискуссии о том, как реагировать на возможный роспуск Думы, большинство поддержало решительные меры, которые сохранили бы репутацию партии в глазах ее левых союзников и одновременно поддержали бы контакт с массами избирателей, с чьей стороны ожидалась самая широкая поддержка. Милюков в данном случае взывал к умеренности, предостерегая от опрометчивых шагов типа упомянутой выше сидячей забастовки. По свидетельству Винавера, Струве был очень недоволен позицией Милюкова [83]. Но в Выборге он примкнул к группе (численностью в сорок человек), которая тщетно сопротивлялась принятию воззвания на том основании, что правительство, распустив Думу, действовало конституционно безупречно [84].

Роспуск I Думы потряс Струве. Ему казалось, что бесславный крах величайшей российской надежды повлечет за собой самые трагические последствия. И, по- видимому, он не впадал в патетику, несколько месяцев спустя называя последовавшие за 9 июля события «самой мрачной страницей русской истории» [85]. Он начал всерьез сомневаться, достигла ли Россия той степени зрелости, которая гарантирует нормальный ход политических процессов.

Те же мысли посещали тогда многих, но в основном эти люди не состояли в кадетской партии, пребывая в «серой зоне», разделявшей либералов и крайне правых. В I Думе депутаты, проповедовавшие подобные идеи, объединились во фракцию «мирного обновления», которая насчитывала двадцать девять постоянных членов и столько же сочувствующих — прежде всего из беспартийных крестьянских депутатов. В июле 1906 года, сразу же после роспуска, лидеры этой фракции — П.А. Гейден, Д.Н. Шипов и М.А. Стахович, — все разочаровавшиеся октябристы, решили попытаться преобразовать ее в полноценную политическую партию. Основным лозунгом нового объединения стала законность. Его лидеры желали, чтобы Россия постепенно эволюционировала к правовому правлению, которое представлялось им в виде сильной государственной власти, пресекающей насилие и произвол со стороны как правительственных чиновников, так и революционеров. То была по-настоящему либерально-консервативная группа, с точки зрения программных целей близкая к конституционным демократам, а в плане процедуры — к октябристам [86]. Расчет делался на то, что новая партия привлечет в свои ряды умеренных кадетов, недовольных квазиреволюционной тактикой руководства, а также тех октябристов, которые не одобряли под держку, оказываемую их лидером А.И. Гучковым репрессивным и неконституционным шагам Столыпина.

Летом и осенью 1906 года Струве участвовал в состоявшейся в Москве серии встреч, на которых обсуждалась целесообразность формирования к выборам во II Думу партии, опирающейся на подобную программу [87]. В августе он вступил в переписку с находящимся на грани выхода из октябристской партии Шиповым, от которого получил обстоятельное и весьма пессимистичное письмо. В своем послании его корреспондент пытался прозондировать вопрос о том, готовы ли Струве и поддерживающие его умеренные кадеты порвать с собственной партией. Если на предстоящем съезде кадетской партии, писал Шипов в данном документе, часть ее членов не поддержит постановление, одобряющее «Выборгское воззвание», и в знак протеста покинет партию, эта группа совместно с левыми октябристами и «мирнообновленцами» сможет образовать новую партию. По мнению Шипова, в своих основополагающих принципах программа будущей партии совпадет с кадетской, но тактика ее станет иной. Партия не станет подрывать государственность и признает необходимость компромисса. В том случае, если подобное развитие событий действительно окажется возможным, Шипов обещает содействовать ему всеми доступными средствами [88].

Струве, однако, предпочел не покидать конституционных демократов, поскольку маленькая раскольническая группка, каковой оставалось Мирное обновление, не вызывала у него оптимизма, а октябристов он считал пребывающими в глубоком упадке [89]. Его больше привлекало создание коалиции кадетов с правыми партиями, позволяющее сколотить такое думское большинство, которое не смогли бы разрушить ни Столыпин, ни радикалы. Он предлагал подобную линию своим товарищам по ЦК, но идея была отвергнута. В протоколах мнение руководства партии отражено довольно лаконично: «с правыми соединяться нельзя» [90]. Струве характеризовал это решение как фатальную ошибку, имевшую роковые последствия для партии и страны [91].

Хотя в то время Струве отверг возможность разрыва с кадетами и объединения с либерал-консерваторами, его контакты с последними отнюдь не были бесполезными. В 1908 году он начал печататься в двух ведущих изданиях, представлявших упомянутую тенденцию, — в журнале Московский еженедельник и ежедневной газете Слово, благодаря которым он начал оказывать заметное, хотя и косвенное, влияние на преемника Мирного обновления — Прогрессивную партию.

После бесславного провала «Выборгского воззвания», продемонстрировавшего как слабость кадетов перед лицом властей, так и отсутствие массовой поддержки, лидеры партии решили пересмотреть ее стратегию. На заседании Центрального комитета, состоявшемся 3 августа 1906 года, в центре внимания оказались правовые проблемы, которые породило воззвание. Часть членов настаивала на том, чтобы партия еще раз подтвердила приверженность идеям воззвания и перешла на нелегальное положение. Другим казалось, что ЦК должен признать обнародование этого документа ошибкой и попытаться выправить ситуацию. Разумеется, Струве поддерживал вторую позицию. Ни при каких обстоятельствах, говорил он, партия не должна уходить в подполье. Подобная политика будет означать, что избиратели, поддержавшие кадетов, отойдут к другим партиям, а место конституционных демократов будет занято Мирным обновлением. От воззвания, безусловно, нужно отречься: «партия на условиях выборгского постановления существовать не может». Злосчастный документ он предлагал «свести на нет» [92].

Вопрос о «Выборгском воззвании» еще более обострил противостояние между левыми и правыми кадетами. Ходили упорные слухи, что партия конституционных демократов вот-вот развалится: ее левое крыло преобразуется в подпольную революционную группировку, в то время как правое объединится с октябристами. Струве всеми силами противился подобному развитию событий. В большой политической речи, произнесенной 20 октября 1906 года в Московском кадетском клубе и названной «Идейные основы партии народной свободы» (#330), он отстаивал единство партии. С готовностью соглашаясь с тем, что кадеты не более монолитны, чем любой политический блок, он не усматривал в этом факте ничего особенного: то же самое наблюдалось у английских либералов и французских радикалов. Раскол кадетской партии еще более усугубит поляризацию русской политики. В то же самое время Струве вновь предостерегал от блокирования с радикалами и от революционных жестов типа «Выборгского воззвания». Кадеты были либеральной, демократической и социалистической партией, но ни в коем случае не радикальной. Он решительно нападал на революционный социализм, видя в нем утопию, противостоящую реализму эволюционных и образовательных методов. Задача партии заключалась не в том, чтобы пропагандировать насилие, — она должна была способствовать появлению в России «общественно ответственного гражданина». Те же аргументы он приводил на IV съезде партии, состоявшемся в Хельсинки в конце сентября. В выступлении, встреченном делегатами с огромным вниманием, он заявил: «Чем больше мы ударимся в революционизм, тем дальше будем отброшены в сторону реакции». Зал взорвался аплодисментами [93].