Ричард Пайпс - Струве: левый либерал 1870-1905. Том 1

Что касается национальных меньшинств, то Струве удалось установить тесные рабочие связи с финской оппозицией и, кажется, с еврейским Бундом [667].

Струве хотел назвать свое издание «Свобода» — по названию той самой фиктивной организации, от имени которой он в январе 1901 года заключил соглашение с Искрой. Но пока он вынужденно находился в Твери, это наименование использовала одна из групп, которая откололась от социалистов-революционеров и завела свое собственное периодическое издание. Поэтому Струве пришлось взять другое название — Освобождение. Договор об издании и распространении был заключен с фирмой J. H.W.

Dietz в Штутгарте — главным издателем Германской социал-демократической партии. Эта же фирма издавала и Искру и Зарю, поэтому Дитц держал в штате трех русских наборщиков.

В марте 1902 года Струве приехал в Штутгарт. Однако поселился он не в самом городе, а в пригороде — в поселке Гайсбург, где арендовал квартиру. Возможно, что это было сделано по соображениям безопасности, поскольку в Гайсбурге было всего несколько сотен жителей, которые хорошо знали друг друга и большинство из которых придерживалось социал-демократических убеждений: в таких условиях полицейские агенты практически не могли сохранить анонимность. Выбор места жительства оправдал себя: германский отдел охранки испытал немалые затруднения, пытаясь наладить слежку за Струве и установить его связи. Квартира Струве в Гайсбурге имела шесть комнат и находилась в большом доме на Schlosstrasse, 84; этот дом называли Замком. Квартира служила пристанищем не только для семьи Струве (жена, четверо детей, овдовевшая мать жены и два человека русской прислуги) — здесь же находилась и редакция газеты. Кроме Струве в этом доме снимали квартиры отставной учитель немецкой гимназии и вдова немецкого архитектора — с ними у Струве сложились дружеские отношения. Р. Стрельцов, молодой русский радикал, выполняющий обязанности секретаря редакции, снял квартиру недалеко от Струве [668].

Пока Струве занимался редакционно-организационными делами в Германии, Яковлев-Богучарский, избранный им на роль основного сотрудника редакции, работал над тем, чтобы организовать поток журналистских материалов из России. Этот соратник Струве начал свою политическую деятельность как народоволец, после чего прошел проторенным путем через социал-демократию к социал-либерализму и теперь принял на себя функции организатора литературно-журналистского базиса Освовождения (Струве проектировал его на эту должность, еще когда речь шла об издании Современного обозрения). В 1902 году Богучарский посетил Тулу, Курск, Харьков и Крым и везде получил согласие на предложение о сотрудничестве [669]. Среди тех, кто обещал писать для Освобождения, были М. Горький (в то время большой поклонник Струве) [670]и Чехов. Однако Поссе, которому Богучарский предложил войти в состав редакции, отказался, сославшись на то, что намерен уехать в Лондон и возобновить издание своего запрещенного ежемесячника Жизнь [671].

До определенного момента Струве и Богучарский представляли только самих себя. Струве не устанавливал никаких формальных связей с земскими конституционалистами, хотя некоторые из них и обещали ему личную поддержку [672]. Несмотря на то, что прошел уже год с того момента, как конституционалисты решили издавать свой эмигрантский орган, у них все еще не было ни редактора, ни газеты. Узнав в феврале 1902 года, что Струве находится за границей и собирается выпускать независимое либеральное издание, они делегировали в Штутгарт Д. И. Шаховского и H. Н. Львова с тем, чтобы те на месте сориентировались, насколько реальна возможность объединения со Струве [673]. Оба эмиссара приехали в Штутгарт в марте, привезя с собой составленное Милюковым программное заявление, которое было одобрено на состоявшейся в Москве встрече конституционалистов [674]. Программа Милюкова включала в себя положения, которые позже вошли в октябрьский манифест: о гарантии гражданских свобод, равенстве перед законом и создании демократически избираемого парламента, контролирующего работу кабинета министров и бюджет [675].

Сам Струве полностью одобрял милюковскую программу, о чем он написал, представляя ее читателям в первом номере Освобождения [676].Тем не менее он наотрез отказался от предложения Шаховского и Львова принять ее в качестве идеологической платформы выпускаемого им издания. В 1902 году Струве считал, что для того, чтобы обеспечить успех движению за конституцию, необходимо заручиться поддержкой земств, единственного средоточия легальной оппозиционной активности в стране. Однако большинство земцев в тот период были настроены антиконституционалистски. Поэтому отождествление Освобождения с конституционалистами могло отвратить от него земское движение. Струве же продолжал верить, что рано или поздно славянофильски настроенные земцы сдвинутся влево, точно так же, как он верил в то, что социал-демократы со временем поправеют: сама логика жизни должна будет привести их к этому. Разумеется, полагал Струве, такого рода эволюция должна проходить постепенно, естественным образом, как реакция на усиливающееся давление со стороны самодержавия, а не со стороны конституционалистов. Иными словами, Струве считал, что чем меньше в данный момент будет сказано о том, что должно прийти на смену царизму, тем успешнее будет продвигаться дело его свержения. По мнению Струве, лозунгом Освобождения должен быть простой и понятный, сплачивающий всех призыв: «Долой самодержавие!» Он был уверен, что только на этом пути возможно формирование общенационального фронта оппозиции. В открывающей первый номер Освобождения редакторской статье (эта статья, отпечатанная в виде отдельной листовки, широко циркулировала по всей России) он писал: «[ Освобождение ] будет развивать положительную программу широких политических и общественных реформ. Это не означает, однако, что редакция от себя предложит читателям готовую программу, содержащую по пунктам решение всех основных вопросов необходимого для страны коренного преобразования. Такая программа должна быть еще выработана общественными деятелями нашей страны и, прежде всего, деятелями самоуправления. Не дать программу им, а получить ее от них — вот на что рассчитывает редакция Освобождения » [677]. Иными словами, Освобождение должно было стать повивальной бабкой российской свободы. Что же касается Струве, то продемонстрированный им «негативный» политический прием вполне соответствовал тем принципам, которые он год назад разработал для Современного обозрения.

Два дня между Струве и его визитерами шли горячие споры, посвященные вопросам стратегии, однако необходимо заметить, что решения, принятые в ходе этих споров, никак не сказались на будущем либерального движения в России [678]. Несмотря на существование уже двух партий социалистов (эсдеки и эсеры), Милюков хотел организовать собственную партию, для которой было необходимо сформулировать конкретную политическую программу. Струве же мыслил более широко — в общенациональных масштабах. Он стремился поднять на борьбу с царизмом все силы — политические организации, социальные группы, этнические меньшинства. Фактически он хотел сформировать то, что на более современном политическом языке стало называться «народным фронтом». Однако прежде чем формировать такой фронт, необходимо было создать достаточно специфическую программу, руководствуясь которой, можно было бы разрешать неизбежно возникающие разногласия [679]. Иными словами, Милюков и Струве пытались идти настолько разными путями, что конфликт между ними, положивший начало их политическому соперничеству, был неизбежен; это соперничество, то затихая, то вспыхивая с новой силой, тянулось около сорока лет, вплоть до смерти обоих; однако можно сказать, что в данном конкретном случае победителем оказался Струве. Вняв его доводам, конституционалисты решили пока не составлять собственной политической программы и приняли антимонархический лозунг в его открыто-негативной форме. В итоге вместо либеральной партии появилось «освободительное движение», идею которого Струве вынашивал с 1899 года. И в течение 1902–1904 годов, то есть того периода, на протяжении которого решалась судьба самодержавия, либеральное движение придерживалось той стратегии, автором которой был Струве.