Дороти Гис МакГиган - Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии

Даже эрцгерцогиню Софию Елизавета очаровала своей миловидностью. Когда императрица появилась на рождественском вечере в вечернем платье из старинного муара цвета спелой земляники, эрцгерцогиня заявила, что она выглядит как конфета. На балу на масленицу на ней было белое платье, которое было таким воздушным «как облако», ее волосы были украшены камелиями, на шее сверкали бриллианты и сапфиры, она была «чарующей», писала София.

Хотя казалось, что она подчинилась придворным традициям, Елизавета продолжала вести жизнь по своему вкусу. Придворные дамы старшего поколения судачили об эксцентричных привычках императрицы, о строгой диете из бульона и фруктов, о ее утомительных гимнастических упражнениях, благодаря которым она сохраняла свою стройную фигуру и гордую осанку, шушукались, что она сделала в одной из комнат своей квартиры в Хофбурге гимнастический зал, где упражнялась на снарядах и брала уроки фехтования в короткой кольчуге.

Сисси постоянно ездила верхом. В Венгрии, в Годолло, она вместе с императором принимала участие в охоте. Во время ежегодных посещений Англии и Ирландии она никогда не пропускала парфорсную охоту. Она всегда носила красивые платья для верховой езды с пышными юбками и крошечные шляпки, которые, однако, не мешали ей бешено скакать напрямик через поле. В школе верховой езды в Вене она брала уроки у циркового наездника, при дворе даже шептались, что она прыгала со своей лошадью сквозь обруч!

Елизавета была постоянно окружена животными, всегда огромными собаками, однажды в Меране был даже дрессированный медведь. В Годолло она позволила целой толпе цыган расположиться лагерем перед воротами ее замка. К ужасу всех придворных дам, императрица привезла в Хофбург негритянского мальчика, в качестве товарища детских игр для Валерии.

Елизавета была и оставалась романтичной.

На масленицу 1874 года, когда Франц Иосиф отправился путешествовать в Россию, она надела однажды вечером маску, большой парик рыжеватой блондинки и оделась в длинное желтое домино из тяжелой парчи. В таком костюме она тайно отправилась в сопровождении своей подруги и чтицы Иды Ференци [465] Ида Кристина Вероника Ференци фон Вечешек (1839–1928) — венгерская дворянка, фрейлина и доверенное лицо императрицы Елизаветы Баварской с 1864 года. в большой зал Музыкального общества, где как раз по вторникам на Фашинг проходил знаменитый бал-маскарад.

Некоторое время обе дамы сидели незаметно на галерее и следили за праздничным оживлением в бальном зале, находящемся ниже. Чтобы сделать их приключение еще более пикантным, Ида Ференци смешалась с толпой, она была в маске, как и императрица, и на ней было красное домино. Вскоре после этого она вернулась под руку с красивым, незнакомым молодым человеком.

Елизавета, которую Ида представила, как «моя подруга Габриэль», несколько минут говорила с молодым человеком, потом она спросила его: «Знаешь, я тут совсем чужая. Что говорят в народе об императоре? Довольны ли его правлением? Зарубцевались ли последствия войны?»

Незнакомец, молодой сотрудник министерства по имени Фриц Пахер, был зачарован манерами и голосом дамы в желтом домино и ломал голову, кем она могла быть. Его ответы были вежливы и сдержанны.

«Ты знаком с императрицей? Нравится ли она тебе и что говорят и думают о ней?» — спросила она его.

Он помедлил мгновение, потом сказал: «Императрицу я знаю, конечно, только в лицо, я видел ее в парке Пратер, когда она скакала верхом. Я могу сказать, что она чудесная, удивительно красивая женщина».

Он добавил, что в обществе ее осуждают за то, что она так неохотно показывается в свете и слишком много занимается своими лошадьми и собаками.

«Наверняка, к ней несправедливы, — сказал он. — Я знаю, что ее любовь к лошадям и собакам — это наследственная черта. Про ее отца, герцога Макса, рассказывают, что он однажды сказал: «Если бы я не был принцем, я бы стал цирковым наездником!»

Елизавета посмеялась над анекдотом, потом спросила: «Скажи, как ты думаешь, сколько мне лет?»

«Ты? — спросил Франц дерзко обращаясь к ней на «ты». — Тебе тридцать шесть лет».

Лицо Елизаветы невольно дрогнуло: он назвал точный возраст императрицы.

Вначале она импульсивно хотела отослать молодого человека, потом она передумала и позволила ему повести себя вниз в зал, где они прогуливались далеко за полночь, туда и обратно, говорили о Боге и мире, Австрии и о поэзии. Фриц Пахер заметил, как непривычно было для дамы в маске то, что в тесноте ее толкали и пихали; она дрожала всем телом, когда перед ней не расступались. Несколько человек обернулись и рассматривали ее, но только один догадывался о том, кто она была, только граф Николаус Эстерхази, «Мастер» по охоте на лис в Годолло.

Когда бал подходил к концу, Елизавета попросила незнакомца проводить ее до кареты. Он должен был пообещать ей больше не возвращаться в зал: «По рукам!»

В последнее мгновение он склонился и попытался отодвинуть кружево маски, чтобы увидеть ее лицо. Но спутница в красном домино вскрикнула и бросилась между ними. В следующий момент дамы сели в карету и исчезли в темноте.

Молодой герой приключения на балу не мог забыть этот вечер. Целыми днями он бродил в окрестностях Хофбурга и в Пратере в надежде увидеть императрицу верхом на коне. Однажды, ее карета, выезжающая из Хофбурга, проехала совсем близко от него, ее взгляд упал на него и, казалось, она узнала его. Когда карета проехала, он видел, как створка на заднем потайном окошечке поднялась и потом снова опустилась.

Через несколько дней Фриц Пахер получил письмо из Мюнхена, подписанное «Габриэль», в котором она просила его ответить ей «до востребования». Они обменялись многими письмами, но свидание, которое обещала ему дама в маске, никогда не состоялось. На следующий год он напрасно искал во вторник на масленицу на балу — маскараде домино из желтой парчи.

Франц Иосиф любил свою обворожительную жену больше всего на свете. Когда она уезжала, он писал ей письма, которые всегда начинались словами: «Моя любимая восхитительная Сисси», «Мой любимый ангел» и подписывался: «Твой одинокий малыш», «Твой верный маленький муж».

Чрезвычайно добросовестный в исполнении своих обязанностей, Франц Иосиф ежедневно уже в 5 часов утра был за своим письменным столом, два раза в неделю устраивал открытые аудиенции и принимал участие во всех придворных церемониях.

Его личные вкусы были простыми, и он тратил мало денег на собственные нужды. Новый камердинер, который был обязан следить за гардеробом императора, с удивлением отметил, что у императора было, кроме униформы, «едва ли два пригодных ежедневных костюма и один-единственный старомодный вечерний костюм». Нижнее белье его Императорского и Королевского Величества было в ужасном состоянии, оно даже не было льняным, но было из хлопчатобумажной ткани, и не было таким тонким, как у самого камердинера.