Михаил Алексеев - Военная разведка России от Рюрика до Николая II. Книга 1

Япония к началу войны имела шесть броненосцев, восемь броненосных крейсеров, двенадцать легких крейсеров, восемь канонерских лодок, двадцать семь эскадренных миноносцев и девятнадцать миноносцев — всего 80 вымпелов. Абсолютное большинство кораблей были боеготовы и активно занимались оперативной и боевой подготовкой [272] Там же. .

В декабре 1903 года, вследствие поставленных Петербургом из-за трудностей снабжения флота жестких требований экономии, то есть в самый канун войны из всей эскадры Тихого океана в строю находились только броненосец “Полтава” с крейсерами “Баян”, “Боярин” и “Новик”. Все прочие корабли эскадры, не считая “стационеров”, были выведены в вооруженный резерв. “Стационеры” — русские корабли, находившиеся в портах Кореи и Китая для демонстрации флага и наблюдения за обстановкой были развернуты “для поддержания... связи с нашим посланником в Сеуле и со стационерами нейтральных держав, а также для наблюдения за деятельностью японцев” в следующих пунктах: бронепалу бный крейсер “Варяг” и канонерская лодка “Кореец” — в Чемульпо, канонерская лодка “Маньчжур” в Шанхае, учебное судно “Забияка” — в Чифу, а канонерская лодка “Сивуч” — в Инкоу.

“Конечно, нахождение стационеров в таких важных пунктах как Чемульпо, Шанхай, Чифу, Инкоу могло быть весьма полезно с точки зрения агентурного наблюдения при должном внимании к донесениям их командиров”, — писал контр-адмирал В.П. Дудоров в воспоминаниях об адмирале Непенине [273] В.П.Дудоров. Указ. соч. С.40. .

“Получив от непожелавшего назвать себя англичанина еще дней за 10 до минной атаки японцев на эскадру, сведения о планах японцев начать войну внезапным нападением, — продолжал Дудоров — командир “Забияки” капитан 2 ранга Лебедев счел своим долгом лично доложить об этом наместнику и срочно, снявшись с якоря, пришел в Порт-Артур”.

Однако, по свидетельству очевидцев, “Алексеев не только не отнесся с должным вниманием к этому докладу, но даже весьма неровно и резко разнес Лебедева за самовольный приход, обвинив его в том, что этим он разносит панику”. “Это донесение, — объяснял поведение Наместника Дудоров, — ставило его в еще более трудное положение перед лицом инструкций из Петербурга — избегать всего, что могло бы спровоцировать Японию на войну в то время, когда русское правительство все еще цеплялось за надежду мирного разрешения конфликта в Корее без радикальных уступок со своей стороны” [274] Там же. .

Анализ поступавших от военных и морских агентов через штаб Наместника на Дальнем Востоке, а также от стацнонсров сведений заставил в конце концов Главной штаб и Главный Морской штаб прийти к однозначному выводу — Япония приступила к непосредственной подготовке к началу войны против России.

Неопровержимые доказательства неизбежности воины и установление русской разведкой почти точной даты ее начала вынудили Наместника на Дальнем Востоке адмирала Алексеева 29 декабря 1903 года (11 января 1904 года) отдать приказ № 224 о начале флотом кампании.

3(16) января 1904 года броненосец “Петропавловск”, исполняя этот приказ, вышел на внешний рейд Порт-Аргура под флагом командующего эскадрой вице-адмирала Старка, где после пробы машин и уничтожения девиации компасов занял свое место по утвержденной диспозиции. До 18 (31) января 1904 года из резерва были выведены и все остальные корабли Тихоокеанской эскадры, принимались меры по охране рейда, последние корабли перекрашивались в боевой оливково-зеленый цвет, грузились все виды боевого снаряжения и боезапасы [275] И.Бунип. Указ. соч. С.54—59. .

19 января (1 февраля) 1904 года в 5:30 утра на броненосце “Петропавловск” был поднят сигнал: “Суда, стоящие на внешнем рейде — учение № 1”. По этому сигналу на всех кораблях пробили боевую тревогу и эскадра приготовилась к бою. В 18:30 по сигналу “Петропавловска” дежурные миноносцы вышли на охрану дальних подступов к рейду, а в 21:00 эскадра закрыла огни. Отныне сообщения с берегом допускались только до 17:00.

20 января (2 февраля) 1904 года на борту “Петропавловска” состоялось совещание под председательством адмирала Алексеева. Обсудив последние разведсводки, пришедшие из Токио, Шанхая и Чифу, участники совещания вновь сошлись во мнении о неизбежности войны и необходимости упреждающим ударом сорвать планы противника.

В тот же день адмирал Алексеев запросил разрешение царя на выдвижение флота к Чемульпо для “противодействия высадке японских войск морскими силами” и на мобилизацию войск Дальнего Востока. Не получив ответа на запрос, адмирал Алексеев приказал 21 января (3 февраля) 1904 года совершить демонстративный поход всей эскадрой к Шантунгу.

В 5 ч. утра 21 января (3 февраля) 1904 года эскадра начала последовательно сниматься с якоря. В 16:00 из Порт-Артура последовал телеграммой приказ вернуться назад. 22 января (4 февраля) 1904 года эскадра пришла на внешний рейд Порт-Артура.

Выход эскадры к Шантунгу вызвал сильное недовольство в Петербурге и переполох в Токио. Из Петербурга адмиралу Алексееву последовали строжайшие директивы не провоцировать японцев, поскольку “крайне желательно прийти к мирному соглашению с Японией или помень-шеймере, насколько возможно, продлить обмен взглядов с японским кабинетом”. С большим трудом адмиралу Алексееву удалось добиться разрешения оставить эскадру на внешнем рейде, чтобы в случае необходимости оперативно ввести ее в бой. Однако специальной директивой ему было запрещено выставлять на кораблях противомшшые (противоторпедные) сети, так как эти “сети, выставленные в мирное время, могли спровоцировать японцев...” [276] Там же. С.58. .

21 января (3 февраля) Главный Морской штаб специальной директивой объявил приказ о подготовке старших курсов Морского инженерного училища к досрочному производству не позже 25 января (7 февраля) в офицеры без экзаменов и защиты дипломных проектов и немедленной их отправке на Дальний Восток (время в пути — 20 суток — Примеч. авт. ) для распределения по судам Тихоокеанской эскадры. Столь исключительная мера достаточно убедительно говорила о том, что Главный Морской штаб уже перешел к мобилизации личного состава флота ввиду близости начала военных действий [277] В.П.Костенко. Указ. соч. С.47. .

Японцы, имея от своей разведки информацшо о намерениях адмирала Алексеева нанести им упреждающий удар, узнав о выходе 21 января (3 февраля) 1904 года русской эскадры “в неизвестном направлении”, на чрезвычайном совещании правигельсгва под председательством императора 22 января (4 февраля) 1904 года решили безотлагательно начать войну, поскольку “русская эскадра, свободная в своих действиях, могла расстроить все планы и расчеты японского правительства”.