Наталья Тюленева - Тайны великих женщин

Васильчикова отправляют в Москву, наградив богатыми дарами, а на его место заступает Потемкин — в будущем самый могущественный человек при дворе Екатерины.

Любовь была страстной, карьера головокружительней — в мае его ввели в сенат, в июне пожаловали в графы, в октябре произвели в генералы.

Потемкин, в отличие от всех прежних и будущих фаворитов, не был красив и не был молод — лицо его было грубо, кривой на один глаз, кривоногий, грубый… «величайший забавник» самый интересный чудак, какого только можно найти в наш железный век, — говорила Екатерина. — Ах, что за голова у этого человека, забавна, как дьявол…»

Потемкин оставался вторым человеком в империи до самой своей смерти, но любовником Екатерины пробыл всего два года. Затем императрица начала выбирать себе все более юных фаворитов и меняла их чуть ли не раз в сезон.

Потемкин, оставшись ее ближайшим другом, часто сам способствовал воцарению очередного юного Адониса в покоях императрицы. А происходило это так — едва Екатерина начинала пристально разглядывать неизвестного красавчика в толпе придворных, как все понимали, что на следующий день его вызовут во дворец для «испытания».

Вот как писал об этом А. М. Тургенев: «Посылали обыкновенно к Анне Протасовой на пробу избранного в фавориты Ее Величества по (после) осмотру предназначенного в сан наложника лейб-медиком Роджерсоном и по удостоверению представленного годным на службу относительно здоровья на трехнощное испытание она доносила всемилостивейшей государыни о благонадежности испытанного 10 часов вечера, когда императрица была уже в постели, вводили новобранца в опочивальню, одетого в китайский шлафрок, с книгой в руках, и оставляли его для чтения в креслах подле ложа помазанницы. На другой день камердинер уже раболепно докладывал фавориту, что всемилостивейшая государыня высочайше соизволила назначить его при высочайшей особе своей флигель-адъютантом, подносил ему мундир флигель-адъютантский с бриллиантовым аграфом и 100 000 рублей карманных денег, митрополит приезжал обыкновенно к фавориту на другой день для посвящения его и благословлял его святой водой».

Завадовский, Зубов, Корсаков, Страхов, Левашев, Корсаков, Стоянов — все это были могучие и красивые мужчины, которых Екатерина, скорее всего, ни во что не ставила. И лишь один юноша, 20-летний Александр Ланской, заставил ее вновь испытать сердечную страсть. Екатерине, к слову, было уже 54.

По отзывам современников. Ланской был самым бескорыстным и приятным из череды ее любовников. Он не любил политику, не хотел власти и вполне уютно чувствовал себя «под крылом» Екатерины, заботясь о ней (чего не не делали другие) и искренне интересуясь всем, что вызывало ее интерес.

Четыре гола Екатерина была ему верна, но юноша вдруг заболел горячкой и сгорел за пять суток. Императрица ухаживала за ним лично, не отходила ни на час, перестала даже есть — но все ее усилия были бесполезны: Ланской умер.

Два года она была в трауре и не хотела подпускать к себе никого, но в год 60-летнего юбилея ей приглянулся 21-летний ротмистр конной гвардии Платон Зубов, который оставался ее фаворитом до самой смерти. Екатерина призналась Потемкину, что «возвратилась к жизни, как муха после зимней спячки». Ее забавлял его плач, когда она запирала перед ним двери своих покоев, а «глупышка» Зубов постепенно прибирал к рукам нити управления страной.

Екатерина старела, ее покидало веселое и позитивное отношение к жизни, душу ее охватывала меланхолия. В сентябре 1796 года она слегла — ее мучили колики и нарывы на ногах. Только спустя месяц она почувствовала себя лучше и решила устроить маленький вечер в Эрмитаже, была весела, много смеялась…

А на другой день, обсудив дела с секретарем и фаворитом, приказала Зубову подождать ее в приемной. Через полчаса он разволновался и, вбежав в покои, не нашел ее в спальне, ни в туалетной комнате. Тогда он кинулся созывать людей, и в уборной взорам толпы предстала хрипящая старуха с красным лицом и пеной у рта…

Она боролась за жизнь еще сутки, но так и не пришла в себя.

Ушла Великая Екатерина. «Золотой век» закончился.

Индира Ганди (1917–1984) — дочь Джавахарлала Неру, первая женщина премьер-министр Индии (1966–1977 и 1980–1984).

Индира родилась в 1917 году в Аллахабаде в богатом доме своего деда, который назывался Ананд Бхаване (обитель радости). Ее дед, Мотилал Неру, принадлежал к высшей индийской касте — браминам.

Все ждали мальчика — по всем признакам на свет должен был появиться наследник великого рода, а родилась девочка. Свекровь Сварупрани так разозлилась, что была готова сжить со света роженицу.

— У моего сына Джавахарлала должен был родиться мальчик! Ты, негодная, хочешь опозорить наш род? Зачем мы только тебя выбрали ему в жены! — кричала раскрасневшаяся Сварупрани.

Так же громко негодовали ее дочери, сестры Джавахарлала, — как будто бедная Камала родила девочку специально, чтобы им навредить. Они так бесились, что на защиту обессилевшей Камалы поднялся сам Мотилал, который обычно не вмешивался в «разборки» на женской половине дома:

— Разве у нас в семье девочек меньше любят? А что до первой внучки, то я уверен, что она заткнет за пояс дюжину внуков!..

Индира покорила сердце своего деда раз и навсегда — он прощал ей все шалости и оправдывал перед бабушкой-тираном. Вот как о ней вспоминает Индира: «…эта крохотная женщина отличалась на редкость властным характером. Она железной рукой управляла всем, что происходило на женской половине: распоряжалась кухней и закупками, хранила у себя под ключом дорогие наряды и украшения — их выдавали дочерям и невестке по торжественным случаям, после чего все полагалось немедленно возвратить ей».

Камале, жене Джавахарлала, плохо жилось в доме мужа. Ее выдали замуж по старым обычаям, не спросив согласия, — она даже не видела будущего мужа. Она тоже происходила из касты брахманов (межкастовые браки считались чуть ли не преступлением, женились только «на своих») и считалась чуть ли не первой красавицей в Индии. Но Джавахарлал, описывая у себя в дневнике их свадьбу, даже не упомянул имени жены. Ему, популярному адвокату, учившемуся в Англии, казались дикими обычаи его родины. Когда родители присылали ему фотографии «претенденток» на одобрение. он отвечал, что хотел бы жениться наличности, а не на клане…　

Но в конце концов родители сломили его сопротивление, женив чуть ли не насильно на красавице Камале. Ясно, что первое время он терпеть не мог свою жену и старался больше времени отдавать работе и политике.