Наталья Тюленева - Тайны великих женщин

В конце концов Эмма все же покорила сердце своего престарелого кавалера, и сэр Уильям предложил ей стать его женой. Смелый шаг, продиктованный большой любовью. В 1791 году, когда сэр Гамильтон поехал в очередной отпуск, их с Эммой обвенчали в лондонской церкви. Жениху было шестьдесят, невесте — 26 лет.

Скандал был грандиозным…

Интересно, о чем больше всего сожалел Чарльз, услышавший эту новость, — об упущенном наследстве или потерянной любовнице?

Эмма стала законной супругой королевского посла, она стала «леди», а значит, имела право на все наложенные ей по статусу знаки почтения. Она была представлена при дворе неаполитанского короля, и ее дружелюбие и предприимчивость помогли ей быстро завоевать исключительное расположение королевы Марии-Каролины. Говорили, что они стати так близки, что виделись ежедневно, писали друг другу письма и открыточки и даже одевались как близнецы — в одни и те же наряды. Видимо, эта нескрываемая симпатия и стала причиной слухов о том, что эти две женщины — любовницы. Но, скорее всего, причину такой нежной привязанности королевы следует видеть в ее заинтересованности в поддержке Англии против Франции — ведь Неаполь был так уязвим с моря.

Семь лет Эмма по кирпичику выстраивала свою новую жизнь и репутацию. Она продолжала заниматься пением, изучать драматическое искусство и часто устраивала в резиденции артистические вечера — демонстрировала «живые картины» (где участники изображали героев классических картин), проводила концерты с пением и пантомимой. Говорят, вокальный талант Эммы достиг тогда такой высоты, что даже прославленная певица Джорджина Банди после ее выступления сказала: «Что за голос! Я отдала бы за него все свое состояние!»

Великий Гете, путешествовавший по Италии, побывал в резиденции Гамильтонов и написал в своем дневнике: « Сэр Уильям Гамильтон… после долгих лет увлечения искусством и природой увенчал свои успехи в этой области, найдя себе прекрасную женщину… Это двадцатилетняя англичанка, красивая и чудесно сложенная. Он велел ей сшить очень идущие к лицу греческие одежды, и она ходит в них с распущенными волосами… В неустанном движении и постоянной сменяемости (имеются в виду «живые картины») можно видеть то, что желаю бы изобразить тысячи артистов: вот она смотрит серьезно, грустно, кокетливо, с удивлением поднимает глаза, скромно опускает их, поглядывает то соблазнительно, то со страхом, то грозно… К каждому выражению лица она умеет задрапироваться шарфом и в сто разных способов украсить им голову. Старый муж не может насмотреться и от всей души восхищается всем, что она делает».

А вот как внешность Эммы описывает леди Сент-Джордж, женщина, по-видимому уязвленная ее очарованием. « За исключением ног, которые ужасны, она хорошо сложена. У нее широкая кость, и она очень полна. Очертания ее лица прекрасны, то же можно сказать о ее голове и особенно ушах. Ее зубы несколько неровны, но достаточно белы. У нее светло-голубые глаза с коричневым пятнышком на одном из них, что хотя и является дефектом, но не умаляет ее красоты и не портит выражение ее лица. Брови и волосы… черные, внешний вид грубый. Очертание лица четко выраженное, лицо меняющееся и интересное. Ее движения в повседневной жизни неизящны, голос громкий, но не неприятный».

Н-да, хотите узнать всю правду о женщине — спросите у ее соперницы, как она выглядит. Эмма был высокой, выше мужа, к тому времени она располнела, но все очевидцы утверждают, что она была потрясающе красивой женщиной, — просто посмотрите на ее портреты.

Ее мужу исполнилось 68 лет, и новым увлечением сэра Уильяма стали греческие вазы, которые находили в раскопках, он продолжал пополнять коллекцию картин и не слишком интересовался политическими интригами. К этому времени Эмма Гамильтон куда больше своего супруга разбиралась в подводных течениях неаполитанского двора и имела куда больший политический вес, чем ее достойный супруг. Каролине, которая реально правила страной, гораздо легче было обсуждать дела с молодой и амбициозной Эммой, чем с ее вечно усталым мужем-послом. Так что именно эти две женщины к 1798 году реально управляли политической ситуацией в неаполитанском королевстве, а их мужья только «визировали» принятые ими решения.

Эмма безупречно выполняла обязанности жены и ни разу не поставила репутацию Гамильтона под сомнение, и сэр Уильям заслуженно гордился хозяйкой своего дома. Эмма достигла невозможного — она создала себе прекрасную репутацию в глазах света, хотя все знали ее историю. Она заслужила уважение и признание.

Но в 1798 году она все разрушила своими руками.

Она встретила английского адмирала Горацио Нельсона и… стала его любовницей.

Кто знает, что за чувство захватило этих двух людей, так много переживших. Нельсон был невысоким и уже немолодым мужчиной. Небогат, к тому же в боях лишился глаза и одной руки. Он тяжело переживал свои увечья и боялся, что людям, а тем более молодым женщинам, неприятно общаться с ним.

На самом деле он был героем, его имя было у всех на устах. Он был кумиром, победителем французов в морском сражении при Абукире, которое поставило крест на планах Наполеона завоевать Индию. Европа боготворила своего триумфатора, а итальянцы приветствовали его как освободителя.

Встречая героя в Неаполе, навстречу Нельсону на зеркальную гладь залива вышли полтысячи кораблей, украшенных разноцветными флагами, на каждом играл оркестр и ликовала толпа.

Первой к адмиральскому кораблю подошла барка посла Гамильтона. Ее приближение встретили торжественным залпом орудий. «Вверх взлетела жена посланника и с возгласом «О боже, неужели это возможно?» — упала в мои объятия. Я надеюсь когда-нибудь представить тебя леди Гамильтон. Она одна из лучших в мире женщин».

Прочитав эти восторженные строки, жене адмирала нужно было срочно собирать вещи и немедленно плыть в Неаполь. Но и тогда она, наверное, опоздала бы — «герои морей» был побежден одним взглядом прекрасных голубых глаз.

Нельсон был серьезно болен, еще в пути он писал другу: «Моя голова раскалывается, раскалывается, раскалывается…» — трижды пытаясь правильно написать последнее слово.

Он хотел на пару дней остановиться в гостинице и продолжить путь, но Гамильтоны изо всех сил зазывали его к себе, предоставив ему лучшие апартаменты на втором этаже дворца. Из окон открывался вид на бухту, а добрая Эмма сама меняла Нельсону повязки, читала ему вслух, кормила с ложечки бульоном и отпаивала целебным ослиным молоком. «Она его за муки полюбила…»

Любовь поразила их, и это было нерассуждающее, поглотившее их без остатка чувство, которое они просто не могли скрывать, как скрывают мимолетную интрижку.