Вадим Нестеров - Служба забытых цитат

Правда, этот подарок не совсем вождям — Сталин его только получил, а гравировка на клинке гласит: " ГРАЖДАНАМ СТАЛИНГРАДА КРЕПКИМ КАК СТАЛЬ • ОТ КОРОЛЯ ГЕОРГА VI • В ЗНАК ГЛУБОКОГО ВОСХИЩЕНИЯ БРИТАНСКОГО НАРОДА".

Оружия вообще было много. Вожди племени Эрковит (Судан) подарили кинжал, эфиопы — щит, конструктор пистолета-пулемета Томсона МIАI — свой «мэшинган», отсталые албанцы — кремневые пистолеты, а еще более отсталые афганцы оторвали голову Будды тысячелетней давности.

Но это подарки дипломатические, официозные. Гораздо интереснее частная инициатива. Кто-то дарил от чистого сердца — как женщина-инвалид, которая пальцами ног несколько лет плела бисерное украшение для письменного набора, чтобы отправить его вождю с припиской «Спасибо стране, что я могу быть счастливой». Кто-то — с дальним прицелом, как парикмахер с Остоженки Барухов, который создал портрет Ленина из волос своих клиентов, а взамен попросил квартиру, мастерскую для творчества и должность кремлевского парикмахера. Портреты, кстати, особенно впечатляли — Брежнев из сахара, Ленин из почтовых марок, Сталин из заклепок. Не перевелись и последователи художника Феофана Мухина из «Золотого теленка» — портрет вождя мирового пролетариата из гречки и пшеницы тоже наличествовал.

Некоторые трудились над подарками годами, как умелец Урайкин из Челябинска, создавший радиоприемник «Спасская башня» (метра два высоты, полная идентичность). Другие особо не мудрствовали, как «гражданин СССР Я.А. Зайдель», отправивший Сталину на 70-летие флакон одеколона «Курортный». Кто-то брал экзотикой, как безымянный житель Бразилии, приславший портфель-бювар из крокодильей кожи, украшенный мумифицированной головой рептилии. Другие — хитрым подкупом, вроде казахов, отославших вождю комплект солдатских пуговиц на китель, с восточной хитростью изготовив неотличимое от штамповки украшение обшлагов из чистого золота. Кто-то с подарком явно забегал вперед, как миллиардер Хаммер, подаривший Ленину скульптуру «Будьте как боги». Другие явно опаздывали, как пенсионерка Дергачева, пославшая панно с вышитой речью Сталина в подарок XX съезду, который того самого Сталина и разоблачил.

Орден «Красной звезды и Красного полумесяца» Бухарской Народной Социалистической республики, картина «На базаре» кенийского художника с непроизносимой фамилией Койонгонда, монгольское серебро, индонезийские куклы для театра теней, армянский резной буфет «Давид Сасунский», индийский Ленин, гравированный на зернышке, шведская скульптура «Почтальон», непальский нож кукри, портрет Ленина из меха жеребят, весы для взвешивания новорожденных, действующая модель паровоза, набор курительных трубок (угадайте, кому?), собственное обручальное кольцо от А. Пугачевой (не певицы, а работницы Ярославского автомобильного завода), календарь древних ацтеков, браслет из кандалов декабриста Анненкова, подаренный его правнучкой, китайская нефритовая ваза, эфиопская Библия на амхарском языке…

Смотрел я и поражался — насколько же тогдашний мир был обширнее сегодняшнего. Сегодня, как всем известно из телевизора, за пределами нашей страны существуют только Украина, Сирия и США, плюс эпизодически появляются Англия, Франция, Китай и Япония.

А тогда… Тогда нам до всех было дело, как пелось в знаменитой песне "за столом никто у нас не лишний". Вот и нам слали все — от чилийцев до якутов.

Прими, вождь, всё от сердца.

Все к тому же вопросу, на который я никак не могу найти ответа — почему писатели так ленятся изучать историю? Ведь это весьма полезно даже из практических соображений: там эффектных сюжетных ходов столько, что можно воровать годами.

К примеру, был в нашей истории период, который ни по накалу страстей, ни по количеству действующих лиц, ни по неожиданным сюжетным поворотам не уступит мартиновской "Игре престолов". Там даже в деталях совпадение — как у Мартина все началось с подсунутого Мизинцем кинжала, так и здесь все завертелось вокруг ножа. Правда, не из валирийской стали, а обычного ножа ногайской работы. Я про это даже как-то небольшой текстик написал:

__________

Все начинается с малого.

Лавина — с потекшей вниз струйки снега. Сель — с упавшего камешка, которым и воробья не убьешь.

Одно из самых страшных несчастий в истории нашей Родины; беда, которая уже практически стерла слово "Россия" с карты мира, да чудом удержались на краешке — началась вот с этой бесконечной фразе в милицейском протоколе:

А Бориско Офонасьев, Михайлов ж человек, в розспросе сказал: как приехал Темир Засецкой во вторник к вечеру на Углеч, и Михайло Нагой учал говорити, чтобы ножи собрати да положити на тех убитых людей, и учал приказывати Русину Ракову, а велел собрати ножи да положити на тех побитых людей, и палицу железную велел взяти у Михаила Битяговского в клети, да велел на тех же людей положити, а Русин у него Раков пытал ножа, а он Бориско сказал ему, есть нож такой у Григорья Нагово нагайской, а Русин Раков пытал про тот нож у Григорья Нагово, и Григорей Русину сказал, что есть у него нож за замком, а ключ у Михаила у Нагово, и он Бориско ходил от Григорья к Михаилу к Нагому для ключа, и Михайло с ним к Григорью и ключ послал, и Григорей с Русином по нож ходил и, выняв Григорей нож, отдал Русину, и Русин тот нож на тех побитых людей и положил, а Тимоха, Михайлов человек, в понедельник в вечеру збежал неведомо где.

Фрагмент памятника царевичу Дмитрию в Угличском Кремле (фото автора)

Все остальное было потом.

Потом были воевода сандомирский Ежи Мнишек и папский нунций Клаудио Рангони, потом была измена Басманова, очная ставка с царицей Марфой и выстрел из пушки в сторону Польши останками самого загадочного персонажа нашей истории.

Потом случилось восстание под предводительством бывшего галерного раба, прибывшего из Венеции, потом поставили лагерь в Тушино, потом был бившийся насмерть Скопин-Шуйский, у которого почти получилось.

Потом — семибоярщина, потом — найденный в шатре Талмуд, потом — ополченцы, собравшиеся " дворы продавать, жен и детей закладывать" — потому что край пришел.

Еще только будут поляки в Кремле, дошедшие до людоедства, будет икона в Казанском храме на Никольской улице, повиснет трехлетний Иван Ворёнок в петле около Серпуховских ворот, ляжет в землю четверть населения страны, уйдут на много лет Смоленск, Северские земли и выход к Балтике. Еще только предстоит разбежаться москвичам и обезлюдеть столице, "… а крестьянишков десятков пять-шесть после литовского разорения полепились и те ещё с разорения и хлебца себе не умеют завесть" …